– Но это абсурдно! – запротестовал Карсон. – Это офицерполиции. Когда он вешал штрафной талон на машину Лоринга Ламонта занеправильную стоянку, то не имел ни малейшего представления, что делаетчто-либо особенное. Талон, который он использовал, был так называемыйнезакрепляемый талон, и это зафиксировано. Записи говорят сами за себя. Я личноразговаривал с Питером Лайонсом довольно длительное время. Все, что знает оситуации Питер Лайонс, записано в протоколе. В то время машина Лоринга Ламонтабыла просто еще одной машиной, стоявшей перед пожарным краном. Каждый месяц онвидит сотни таких машин.

Судья Бэйтон вопросительно взглянул на Мейсона.

– И все-таки я хочу допросить этого свидетеля, – заупрямилсяМейсон.

– Хорошо, – раздраженно согласился судья Бэйтон, – по законувы имеете на это право. И если вы так настаиваете, у нас нет иного выхода, какпродлить предварительное слушание дела. Продолжим завтра в десять часов утра.Однако я должен напомнить обеим сторонам, что у суда есть еще множество другихдел и по инструкции судебной коллегии мы должны стараться не затягивать каждоеслушание. Предполагалось, что данное дело займет у нас не более чем полдня,затем его продлили на вторую половину, а теперь уже очевидно, что сегодня мы незакончим и придется возобновить слушание завтра утром.

– Очень жаль, – сказал Мейсон, – но это не моя вина. Яспециально выдвинул условие, на котором принимал пересказ показаний.

– Обвинитель должен был учесть это условие и обеспечитьприсутствие свидетеля в суде, – резко возразил судья Бэйтон. – Суд объявляетперерыв до десяти часов завтрашнего утра. Обвиняемая остается под стражей.Должен предупредить представителя защиты: если допрос офицера полиции ПитераЛайонса покажет, что у защитника нет определенной теории, которую он собираетсяподтвердить, суд будет рассматривать все происшедшее как выпад против суда.Итак, суд распущен до десяти часов утра завтрашнего дня.

– Есть у вас что сказать мне? – обратился Мейсон к АрлинеФеррис.

Едва сдерживая слезы, она, не разжимая губ, отрицательнопокачала головой.

– Хорошо, – сказал Мейсон, – увидимся завтра утром.

Мейсон молча сидел в своем кабинете и задумчиво барабанилпальцами по пресс-папье. В пепельнице справа от него дымилась забытая сигарета,тоненькая струйка дыма поднималась к потолку сначала прямым столбиком, потомсворачивалась в небольшую спираль, а выше превращалась в бледно-голубое облако.

Делла Стрит, хорошо понимая его состояние, сидела по другуюсторону стола наготове с карандашом в руке и тетрадью для стенографирования ибоялась пошевельнуться, чтобы не помешать ходу его мыслей.

Глаза Мейсона были полузакрыты от напряженного размышления.Наконец он произнес:

– Записывай, Делла. Давай начнем с предположения, что Арлиналжет нам. Все вещественные доказательства противоречат ее версии. Почему оналжет? Черт ее знает. Потому что она виновна? Опять же непонятно. Если делоименно так, то она могла бы придумать ложь, а потом подогнать под нее факты.Девушка достаточно умна. Почему же тогда она говорит ложь, которая несоответствует фактам?

Делла Стрит закончила писать и ждала. Спустя несколько минутМейсон продолжал:

– Возможно, что она кого-нибудь оберегает. Но каким образомподобная история может защитить кого-либо и кто этот неизвестный? Непонятно.Кто бы это мог быть?

Медленно и почти незаметно Мейсон покачал головой, оттолкнулстул от стола, погасил в пепельнице сигарету и большими шагами начал ходить покомнате.

Внезапно он остановился на полшаге, резко повернулся исказал Делле Стрит:

– Хорошо, Делла, пиши дальше. Предположим, клиентка не лжет.Пока неизвестно. Тогда почему вещественные доказательства противоречат ееверсии? Неизвестно. Есть только одно возможное объяснение: мы не знаем всего,что произошло.

Внезапно Мейсон стукнул кулаком по столу.

– Будь оно проклято, Делла! – воскликнул он. – Запиши: пустьнад моим столом на стене будет висеть памятная надпись: «Старайся всегда веритьсвоему клиенту!»

– Вы думаете, она говорит правду? – спросила Делла Стрит.

– Она говорит правду, а я попал в самую мерзкую ловушку, вкоторую только может попасть защитник.

– Какую?

– Пойти на поводу у обвинения и поверить их доводам тольколишь потому, что доказательства на первый взгляд кажутся убедительными.

Делла Стрит, зная, что в подобные моменты Мейсону нуженсобеседник, чтобы помочь разобраться в мыслях, спросила:

– Вы хотите сказать, что доказательства можноинтерпретировать и по-другому?

– Именно так, – сказал Мейсон. – Ключевой свидетель – ПитерЛайонс, офицер полиции, которого нам так не хотели давать возможностьдопрашивать.

– Вы считаете, что они очень противятся этому?

– Конечно, противятся. Они пытаются всеми средствамиизбежать моего допроса Питера Лайонса. Интересно, что, черт возьми, ПитерЛайонс может сказать такого, что расстроит их планы.

– Они выставляют его как совершенно незначительногосвидетеля, – сказала Делла Стрит.

– В том-то и дело, – подтвердил Мейсон. – Они всеми силамистараются оттеснить его на задний план, так как боятся, что я могу выдвинутьего вперед. А почему?

– А что может быть причиной?

– То, – ответил Мейсон, – что Питер Лайонс намерен сообщитьнечто, говорящее в мою пользу. Они как проклятые стараются не дать мнедопросить его. Их отговорка, что в данный момент они не могут связаться сПитером Лайонсом, – явная глупость. Увертка.

– Почему? – спросила Делла Стрит.

– Давай проанализируем почему, – предложил Мейсон. – Адвокатвсегда должен смотреть на вещи логически и непредвзято. Как только онстановится на ложный след, потому что принимает что-либо на веру, он проиграл.В настоящий момент мы знаем смысл показаний Питера Лайонса со слов ДональдаКарсона.

– Но ведь помощник окружного прокурора, несомненно, сказалправду?

– Конечно, правду, – согласился Мейсон. – Он не посмел быпоступить иначе. Он будет виновен в непрофессиональном поведении, в сбивании столку суда, в предубежденном отношении к делу… нет, он обязан сказать правду.Но он не говорит всей правды. Насколько я помню слова помощника окружногопрокурора, Питер Лайонс показал бы, что он нашел машину Лоринга Ламонтанапротив пожарного крана в девять часов вечера и выписал штрафной талон занеправильную стоянку, прикрепив его на руле машины. Так почему же они не хотят,чтобы я допрашивал Лайонса по этому поводу?