– Здесь много обстоятельственных доказательств владельца, –сказал Карсон. – Юбка найдена в квартире обвиняемой. Она ее размера ииспользовалась в поспешной и тщетной попытке подтвердить придуманную версию.

– При данных обстоятельствах, – сказал судья Бэйтон, – мыподождем принимать одежду как вещественное доказательство, пока не будет точнодоказано, кто ее владелец. На этом заканчивается допрос мистера Мейсона по ходудела, а вы, мистер обвинитель, можете продолжать прямой допрос свидетеля.

Карсон обратился к Трэггу:

– Вы нашли какие-нибудь вещественные доказательства, которыеопровергают версию обвиняемой?

– Множество, – сухо ответил Трэгг.

– Не могли бы вы огласить их суду?

– Во-первых, туфли, надетые на покойном, не носили следовгрязи. Они были совершенно чистые. Брюки на покойном не соприкасались с мокрымикустами. Все, что было надето на покойном, не имело никаких следов грязи, какбыло бы в том случае, если бы он пролезал под колючей проволокой. Ужин изветчины и яиц, который, по показаниям обвиняемой, оставался нетронутым, былсъеден.

Карсон с триумфом повернулся к Мейсону:

– Можете приступать к перекрестному допросу.

Мейсон задумчиво сдвинул брови.

– Вы исследовали туфли, надетые на покойном?

– Да.

– И не обнаружили следов грязи?

– Ни одного.

– Манжеты брюк?

– Ни следа грязи, ничего, указывающего на то, что онисоприкасались с влажной растительностью. Если бы покойный бежал по траве подругую сторону изгороди или если бы ступал в грязь на дороге, его одеждауказала бы на это. Были бы безошибочные следы грязи на ботинках, и нижняя частьбрюк была бы намокшей.

– Обращаю ваше внимание на квартиру обвиняемой, – сказалМейсон. – Вы нашли там что-либо из нижней одежды, испачканной грязью?

– Да.

– А вы не сделали попытки выяснить, была ли эта земля той жесамой, что и на участке вокруг поместья Ламонта?

– Нет.

– Могу я спросить почему?

– Мы полагаем, что белье подменено так же, как и юбка,которую мы нашли.

– Поспешные умозаключения всегда опасны, лейтенант. Я бысоветовал полиции попытаться сверить грязь с испачканной одежды с почвой наместе преступления. У меня больше вопросов нет.

– У вас есть еще вопросы? – спросил судья Бэйтон Карсона.

– У меня есть вопрос к лейтенанту Трэггу в связи соткрывшейся ситуацией.

– Хорошо.

Карсон обратился к лейтенанту Трэггу:

– Вы пометили для опознания обувь и брюки, которые былинадеты на покойном?

– Да.

– У вас есть с собой что-либо из этой одежды?

– Она вся может быть представлена в любой момент. Для этогопонадобится несколько минут.

– Можно доставить ее сюда в течение десяти минут?

– Конечно.

– Не будет ли суд так любезен дать нам десятиминутныйперерыв, – попросил Карсон, – чтобы мы могли доставить сюда одежду?

– Хорошо, суд берет десятиминутный перерыв. Однако намкажется, что сторона обвинения должна была предвидеть необходимостьпредъявления одежды. Мы удовлетворяем вашу просьбу о перерыве, но это последняянаша уступка обвинению. И если у вас есть еще какие-либо предметы, которые выхотите предъявить в доказательство, заранее убедитесь, что они находятся здесь,мистер обвинитель.

Судья Бэйтон поднялся и ушел в свой кабинет. Мейсонобернулся к Арлине Феррис:

– Послушайте, Арлина. Я буду с вами грубо прямолинеен. Лгатьсвоему защитнику – самая дорогостоящая роскошь, которую только можно себепозволить.

Она кивнула.

– Если вы мне солгали, – продолжал Мейсон, – то влипли поуши, и я не представляю, как смогу вас вытащить. Но в любом случае если вы хотьв чем-нибудь солгали, то мне нужно знать это именно сейчас, а не позже.

– Все, что я сказала, – абсолютная правда, мистер Мейсон.

Мейсон с сомнением покачал головой.

– Если они предъявят ботинки и брюки и на ботинках неокажется ни кусочка грязи, а концы брюк не будут выглядеть так, как выгляделибы, если бы в них пробирались сквозь влажный кустарник, вы отправитесь либо втюрьму на пожизненное заключение, либо прямиком в газовую камеру.

– Я ничем не могу помочь, мистер Мейсон. Я рассказала вамабсолютную правду.

Мейсон молча думал.

– Не мог ли убийца сменить одежду на трупе, – сказала она, –после…

– О, конечно, – саркастически проговорил Мейсон, –попробуйте подбросить эту мысль присяжным. Убийца знает, что вы собираетесьпоссориться с Лорингом Ламонтом и сбежать от него в его собственном автомобиле,приезжает туда с комплектом одежды, ждет до тех пор, пока Лоринг Ламонт невернется, закалывает его, открывает у трупа рот, засовывает ему в глоткуветчину с яйцами и переодевает труп, – нет, вы только попробуйте встать переддвенадцатью присяжными, достаточно разумными людьми, и всучить им подобнуюмысль.

Арлина Феррис была близка к тому, чтобы расплакаться.

– Но ведь это именно то, что должно было быть.

Мейсон снова покачал головой и отвернулся. Трэгг вернулся всуд, неся в руках сумку.

Судья Бэйтон снова сел в свое кресло. Суд был призван кпорядку, и Карсон возобновил допрос:

– В данный момент вы имеете с собой одежду, которая была натрупе в тот момент, когда его нашли?

– Да, сэр.

– Я бы хотел, чтобы сначала была предъявлена обувь.

– Да, сэр, – сказал Трэгг и, открыв сумку, вытащил оттудапару ботинок.

– Это те самые ботинки, которые были надеты на покойном?

– Именно те.

– Каково их состояние сейчас в сравнении с моментом, когдаони были на теле?

– Ботинки точно в таком же состоянии, за исключением отметкимелом, сделанной на подошве.

– Каково назначение этой отметки?

– Это опознавательная метка.

Карсон подошел к свидетелю, взял оба ботинка, вернулся ипередал их для осмотра Мейсону.

Мейсон повертел ботинки в руках, внимательно следя за тем,чтобы лицо его сохраняло бесстрастное выражение.