– Замечательно! Спасибо вам большое, Владимир. Всем порекомендую вас при случае.

– Постучите по дереву, чтоб не сглазить, – пошутил я. – Хотите кофе? Перед вашим приходом я как раз собирался варить.

Наверное, кофе был лишним. Куприна заторопилась.

– Благодарю, но мне пора домой. Куча дел. И вас не хочу отвлекать от такой волшебной работы.

Она дала мне визитку. Я проводил ее до ворот, на ходу мы обсудили мелочи и цену. Елена села в машину, развернулась и поехала к себе. Я закрыл дверь и побежал в Катюшину спальню. Когда я взглянул в бинокль – Куприна уже заезжала во двор. Машина скрылась в гараже. Я сел на кровать. Нужно было успокоить сумбур в голове и все продумать.

Я разозлился на себя за кофе. Наверняка, Елена решила, что приглянулась мне. Впрочем, это ничего не меняло. Главное – появилась возможность попасть в дом Куприных, осмотреться, запомнить расположение комнат.

Все-таки ее визит сильно сбил меня с толку. Долго не мог найти причину растерянности. Потом понял. Пока я не знал Куприну лично, мне было легко не замечать в ней человека. Она находилась от меня на расстоянии. Я мыслил о ней как о некой вещи, которую следовало уничтожить. А теперь все изменилось, и вещь оказалась живой.

С моим отцом вышло по-другому. Он убил нашу маму, ломал жизнь и сестренке, и мне. А вот Елена Куприна ничего плохого нам с Катенькой не сделала. Она была лишь средством для справедливой кары.

Но мучиться этими чувствами смысла уже не имело. После убийства ее сына я все равно не жил бы спокойно. И оставить дело незавершенным я тоже не мог. Единственное, что помогало мне каждое утро вставать с кровати, двигаться, работать и думать, – это желание увидеть Куприна в тот момент, когда он осознает, как гибель Катюши связана со уничтожением его семьи.

К концу следующей недели я закончил стеллаж с полочками. Но Елене звонить пока не стал. Решил дождаться, когда писателя не будет дома. Требовалось сделать слепки их дверных ключей. Я проехался до Калуги и купил в канцтоварах пачку пластилина.

Ждать пришлось недолго. Через пару дней, утром, писатель отчалил. Я сразу позвонил Куприной. Она взяла трубку только после седьмого гудка. Наверное, не любила держать мобильник в кармане и оставляла его где-то неподалеку. Я запомнил эту деталь.

Елена очень обрадовалась, и я предупредил, что сейчас подъеду. Стеллаж был упакован заранее, оставалось только быстро прикрепить его на багажник машины. Так что через минут десять я уже остановился возле их дома.

Куприна встретила меня у ворот. Открыла гараж. Я заехал. По размерам гараж напоминал ангар. Я подумал: может, они планируют купить самолет?

Елена была оживленной.

– Как быстро вы управились! – сказала она.

Я не понял, что имелось ввиду: работа над заказом или мой оперативный приезд после звонка. Но, вроде, она не иронизировала.

– У вас характер легкий. Работа шла как по маслу, – пошутил я.

Она засмеялась и стала помогать стягивать тяжеленный стеллаж с багажника.

Я размотал упаковку. Елена от восторга заахала.

– Какое все изумительное! Настоящий эксклюзив!

Стеллаж действительно получился на славу.

Куприна объяснила, что нужно отнести его в оранжерею. Но за один раз дотащить все было нельзя. Она взяла две полочки. Я поднял стойки.

Из гаража мы прошли мимо других помещений. Елена, как заправский гид, показывала, что и где находится: игровая комната с бильярдом и настольным теннисом, маленький кинозал, прачечная, тренажерный зал, техническая подсобка. Донесся запах разогретого дерева, наверное, рядом была сауна.

Мы прошли через кладовую – длинную бетонную комнату. Там громоздились ящики с консервами, большие банки, коробки, бутылки с питьевой водой. У меня возникло подозрение: а не боятся ли Куприны ядерной войны? В этом бункере с таким количеством запасов можно было продержаться минимум год.

В конце кладовой несколько ступенек поднимались к двери.

Елена толкнула дверь ногой. Я шагнул за ней. Мы оказались в оранжерее. Словно в тропики попали: тепло, влажно, куча светильников. Внешняя стена – из толстого стекла, возможно, даже бронированного. Она выходила на задний двор. Там виднелся бассейн, на зиму его затянули зеленым полотном и огородили бортиками.

Куприна обвела рукой.

– Вот мои владения. Мы могли зайти со двора, но не хочется напускать сюда холод. Правда, хорошо? Оранжерею мы запланировали сразу, когда дом проектировали. Пока пустая, но скоро появится много цветов и лиан.

В углу стоял огромный горшок с гигантским круглым кактусом. Я никогда не видел таких монстров: толстые глянцевые иголки – сантиметров пятнадцать длиной, не меньше. Мне подумалось: если споткнуться и упасть на этот цветочек – смерть будет очень экзотической. Так и подмывало толкнуть туда Куприну.

Кроме кактуса здесь находился только маленький фикус. Точно такой, только побольше, рос у нас дома под Архангельском; мама ухаживала за ним, а потом отец по пьянке вылил в него кипяток, и фикуса не стало.

Мы с Еленой сходили в гараж за остальной частью стеллажа.

Я быстро собрал конструкцию. Все очень гармонично вписалось в интерьер оранжереи. Елена захлопала в ладоши.

– Браво! Удивительно! Прямо в нишу. Словно здесь и было. Но как вы настолько точно угадали размеры?

Теперь пришла очередь удивиться мне. Я вытащил из кармана листок с рисунком стеллажа и протянул Куприной.

– Вы же сами его дали, вот видите, внизу отдельной строкой вынесены длина, ширина, высота отдельных частей и общие габариты.

Она смущенно улыбнулась.

– Я в этом ничего не смыслю. Думала, цифры какие-то лишние, сначала хотела распечатать картинку без них, а потом решила: вдруг это что-то важное.

На моей памяти Елена была первым клиентом, делающим заказ на авось. Я-то думал, что она все промерила. Хоть бы с мужем посоветовалась! Вроде, женщина неглупая.

Я в шутку погрозил ей пальцем.

– Больше никогда так не делайте! Все размеры должны точно соответствовать. Считайте, что вам повезло. И я дал маху, не уточнил такие важные вещи.

Так, мило беседуя, мы спустились из оранжереи в кладовую, прошли тем же путем к гаражу. Я понял, что в основную часть дома не попаду. Елена вдруг остановилась.

– Ну-ка, пойдемте, – она потянула меня за рукав. Мы миновали длинный широкий коридор со светильниками и натюрмортами на стенах, прошли через большую комнату, уставленную дорогой, но не интересной мебелью, потом еще один коридор, снова комнату и оказались в огромном холле. Я сообразил, где нахожусь: в фасадной части дома, за которой наблюдал в бинокль. Если выйти в двери, то окажешься на террасе.

Елена шла вглубь холла, скользила мягкими тапками