- Я сейчас тебя задушу! – прошипела я, прикидывая сколько раз, обмотается вокруг его шеи мой пернатый аксессуар, перед тем, как я услышу что-то вроде «стакан воды, дорогая!».

- А вот и твой чемоданчик! – мне показали на огромный кожаный саквояж, намекающий, что уезжаю я надолго.

Я попыталась взять его в руки, понимая, как тяжело быть олигархом.

- Ну что ж… Ждем ответ. Не думаю, что они будут тянуть, - усмехнулся Макс, глядя на мои волосы. – Любимая болонка королевы! Я так польщен! Целую вашу лапку.

- Да пошел ты! – огрызнулась я, чувствуя, как меня притягивают к себе, целуя в отштукатуренную, как стена, щеку с чахоточным румянцем. – Ты там лижись аккуратней! Пудра – свинцовая.

- Ты похожа на мумию Мерлин Монро! – сделали мне комплимент. Я в долгу не осталась, отвесив ему с задорной песенкой: «Пум-пидум-пум!», удар локтем в живот.

Время тянулось медленно, и вот наконец-то нам внесли письмо. «Сегодня в шесть. В указанном месте. Третья скамейка от входа. Ждем женщину с деньгами».

Я посмотрела на свое отражение, понимая, какими слезами рыдает по мне дешевое кабаре. Макс кивнул Валжеблу, взял чемодан, и стал спускаться вниз, где уже ждал гномобиль. После того, того, как в его багажник положили чемодан, автомобиль просел. А вот после того, как на заднее сидение уместилась я, подтягивая за собой шлейф платья и боя, мне показалось, что авто не сдвинется с места.

- Ой, только заметил! – усмехнулся Макс, когда высунула голову. – У тебя блоха!

- Что??? – заорала я, глядя на какую-то черную точку на его пальце.

- Даже две, - усмехнулся он, протягивая вторую. Он прилепил ее вместо мушки на щеку. – А второй поделишься с какой-нибудь замечательной собакой. Смотри, не потеряй. Новейшая система магического слежения.

Я прилепила ее себе на руку, глядя, что она почти неотличима от родинки.

- Береги нервы, - прошептал Макс, наклоняясь и целуя. – А я постараюсь беречь тебя! Давай. Время!

Я уперлась головой в крышу, чувствуя, как пытаюсь с каждой кочкой пробить в ней люк. Ворота открылись. Мы вырулили на оживленную улицу. Я нервничала, ерзала, чувствуя, что сейчас понадобиться вся моя выдержка.

Водитель хранил молчание всю дорогу. Машина остановилась на светофоре. Я остановилась в миллиметре от будущего люка. «А после выступления, я подметаю волосами пол!», - мысленно заметила я, глядя на остатки прически.

Мы остановились возле какого-то парка, в котором прогуливались прохожие.

Я вышла из машины. Если девушка идет, опустив голову, у нее есть богатенький гном. Если девушка идет, склонив голову на бок, то у нее есть богатенький гном. Если девушка потирает макушку, то у нее точно есть богатый гном! Который только что прокатил ее на гномомобиле!

На всякий случай я проверила уши. Пока еще держаться. Сейчас они должны выдержать отменную порцию лапши.

Я тащила чемодан с деньгами, чувствуя себя провинциальной актрисой, решившей покорить столицу. Ноги подворачивались, разъезжались. Я волокла выкуп, чувствуя, как за мной волочиться боа.

- Девушка, вам помочь? – спросил какой-то прохожий гном, глядя на меня с сочувствием.

- Нет, спасибо. Как-нибудь сама, - сладеньким голоском заметила я, подходя к нужной скамейке и чувствуя, как отваливаются не только каблуки, но и ноги.

- Добрый день, - послышался голос,  на который я обернулась. – Можно с вами познакомиться? Вы так похожи на известную певицу Мирэль Монтье…

- Да вы что? Правда что ли? – удивилась я. – Значит, вы слышали мои песни? «Урка в тужурке»?

- Да, слышал что-то похожее, - согласился какой-то лохматый и огромный ценитель моего несуществующего таланта.

- Меня послал Мистер Валжебл, - приторным и манерным голоском заметила я, хлопая накладными ресницами. – Он сказал принести сюда чемодан! А еще он просил передать, чтобы никто не узнал о том, что вы с ним разговаривали. Для пусика это такой удар по репутации… Да и мне для карьеры нельзя, чтобы кто-то об этом узнал! Мистер Валжебл сказал, что пришлет еще чемоданчик, как только убедиться, что с его сыном все в порядке!

- Пойдем! – усмехнулся лохматый, осматриваясь по сторонам. Он взял чемодан и схватил меня за кисть руки. Несколько сидящих на лавочках джентльменов удачи, отложили, кто газету, кто подобие шахмат, и молча последовали за нами, воровато осматриваясь по сторонам.

- Ой, а вы слышали мою новую песню «Золотые зубы»? – спросила я противным голоском. – Я ее завтра буду еще раз петь! Мой продюсер говорит, что у меня талант! Вы так не считаете?

- Эм… Слышал, кажется, - произнес лохматый, пока я прикидывала, куда подсадить волшебный жучок.

- Ой, а у вас листочек в волосах, - проворковала я. – А еще сильные и лохматые руки…

 Пока я заботливо стряхивала листик, блоха отправилась  в ее естественную, лохматую среду обитания.

Меня привели к старой машине. Одним ударом ноги, на ней поменялись номера. Меня втолкнули внутрь, усадив на заднее сидение. Провожатый сел за руль.

Я собиралась выдохнуть с облегчением, но пришлось просто выдыхать, ибо справа и слева уселились два огромных и потных орка. Я почувствовала себя маленькой прокладкой с крылышками, на которых с удовольствием бы упорхнула отсюда.

Огромная лапища зажала мне глаза. Машина заревела и тронулась. На всякий случай я запоминала маршрут и повороты. Машина остановилась в каком-то черном переулке. Я не слышала ни голосов прохожих, ни гула машин. Значит, это где-то на отшибе. Возможно, промышленный район.

Меня вытащили из машины. И куда-то повели. Послышался стук об металл. Мне наконец-то соизволили открыть глаза.

- Кто? – спросил сиплый голос за дверью.

- Лысый Бен, - произнес лохматый. Я порадовалась самоиронии.

Неприметная металлическая дверь с вмятиной с грохотом открылась, а меня втолкнули внутрь.

- Малыш Бин и Малыш Санни проводят даму к нашему другу, - усмехнулся Лысый.

 Я оценивающе смотрела на «малышей», которым пожелать спокойной ночи может только очень смелый каратист.

Лысый открыл чемодан, глядя на россыпь золота.

Я шла по темному коридору, чувствуя, как каблуки застревают в какой-то металлической решетке. Решетка противно звенела на каждом шагу.

Меня привели к какой-то двери, отдернули заслонку и показали лежащего на полу гнома.

- Ой, а можно посмотреть поближе? – спросила я, вглядываясь в связанное тело с мешком на лице, из которого торчал кусок бороды. – У меня со зрением плохо!

Дверь открыли. Мне великодушно разрешили подойти к пленному  гному.

- Ой! Бедненький! Папа так расстроился, когда узнал, что тебя похитили! Это он! – закивала я, причитая противным голоском. – Вы только не обижайте его… Он хороший…