- Самое страшное, что нужно было составить фоторобот для поиска. То, как свидетели описывали приметы, нужно было слышать… - Макс тряс головой и вытирал лицо рукой.

Я уже покатывалась со смеху, представляя стенд: «Их разыскивает полиция».  Где среди ориентировок и мрачных лиц  висит кое –что, о чем не учат в школе.

- Так что у нас получилось примерно следующее «две ноги сорок первого размера предположительно, средней степени кривизны, с минимальным шерстяным покровом и предположительно членом, предположительно средним...», - добивал меня Макс, закуривая.

Мое воображение разыгралось не на шутку. Я уже представляла, как поступают звонки: «Я видела его!». Меня разрывало, как хомячка.

- Тише, радость моя. Это еще не все! Потом нам стали притаскивать подозреваемых.  Им пришлось раздеваться ниже пояса, чтобы хозяева дома могли опознать. Ты бы слышала, какие шли дебаты. Мы переименовали уголовное дело в «Хозяева и хозяйство». А в газете появилась статья.  «Не суй хозяйство в чужое хозяйство!», - Макс выпустил дым, пока я тихо угасала от смеха.

- Хозяева даже развелись, после того, как хозяйка полезла смотреть, комментируя, что-то вроде «кажись, в два раза больше твоего»! – закончил Макс, глядя на меня. -   Так что магические артефакты – это вещь опасная. Есть у меня сейф с торчащей вечной отмычкой. Они так и стоят. Никто ее вытащить  не смог из замочной скважины. Даже сломать пылись – бесполезно. Вечная.

Немного отдышавшись, я решила сходить в туалет. А заодно и проверить, не прячется ли там кто-нибудь.

Красивый мрамор намекал на то, что у прежнего владельца был отменный вкус. Золотые краны и … да! Золотой унитаз, который холодил мое тщеславие в течение пяти минут.

 Я вымыла руки, вытерла их о полотенце, заглядывая даже в золотой бачок на предмет таинственного похитителя олигархов. Убедившись, что в туалете никто не прячется, я вышла в спальню.

- Макс! – позвала я, оглядываясь по сторонам. – Мааааакс!

Никого! Дверь закрыта изнутри. Пистолет лежит на тумбочке рядом с часами.

- МАААААААКС! – заорала я так, что чуть не задрожали стекла. – Риктушлер, скотина, ты где?

Я отбросила штору, но никого не было. Окно было закрыты. Где-то вдалеке слышался гул дороги. За окном  сгущались серые сумерки. Я чувствовала, как сердце бешено колотится.

Только не это! Только не он! Я вас умоляю!

 Я нервно стала осматривать комнату.

- Макс, я убью тебя! – грозно заметила я, рыская глазами по комнате. – Макс, если ты сейчас же не отзовешься, то я не знаю, что с тобой сделаю! Еще не хватало, чтобы ты пропал! Я этого не переживу!

И тут я почувствовала, как меня со смехом обнимают. Да меня чуть удар не хватил!

 Я развернулась на награждая  шутника пинками, пощечинами и такими словами, от которых особо впечатлительным личностям хочется  взять блокнот и ручку!

- Подонок! – ругалась и брыкалась я, пытаясь убить, но не до конца.

- Испугалась, моя девочка… - шептал Макс, прижимая меня к себе, не смотря на мое отчаянное сопротивление. – Ну все, все… Все хорошо… Я просто хотел проверить, любишь ли ты меня?

- Да меня чуть инсульт не взял! Мерзавец! – процедила я, чувствуя, как он удерживает меня и гладит. Я выбилась из сил, чувствуя, как он прячет смешок в моей прическе.

- Ну все, все хорошо… Я с тобой… Я тебя не брошу…  - утешали меня.

- Зачем ты так? – дрожащим голосом спросила я. – Не пугай меня так… Прошу тебя…

Я попыталась почесаться, как вдруг….

- Ай!!! – внезапно заорал Макс. – Ты мне ухом своим деревянным в глаз только что заехала!!! Бессовестная Лиса!

Я выбралась из его объятий, бросила на него взгляд, преисполненный смертельно обиды.

- Шучу! – издевалась надо мной эта мерзкая, отвратительная и очень соблазнительная личность.

Я тоже обиделась на такие шутки. И сообщила, что ненавижу его.  Сроки ненависти ограничиваются лишь продолжительностью моей жизни.

Мне бы отойти после таких фортелей.

- Я тоже на тебя обиделся, - рассмеялся Макс. –  Лиса, слушай…  Как на счет того, чтобы отнести заявление?

- На кого? – спросила я, подозрительно прищурившись.

- На нас, - послышался голос Макса. – Короче. Я арестовываю тебя. Ты арестовываешь меня.

- Ты серьезно? – обалдела я, глядя в бесстыжие глаза.

- Да, серьезно, - произнес Макс. – Выходи за меня.

Я нервно схватила со стола сигареты и спички и открыла дверь на балкон.

- Мне нужно подумать… - выдохнула я. Черт возьми, такого поворота я не ожидала!

Я уже закрыла дверь, выходя на роскошный балкон, который подпирало несколько мраморных колонн. Балкон был длинным, широким. Я смотрела на соседний особняк, в котором уже зажегся свет. Где-то гудели машины, а на том конце улицы спешили по домам и по делам прохожие.

- Конечно, люблю, - прошептала я, в надежде, что он не слышит. – И даже сама не заметила, когда влипла. Если все, что происходит – сон. То пусть он не кончается… Но тебе, милый, это знать необязательно. Мужчины наглеют, когда узнают, что их любят…

Вечер зябко сгущался над миром, который мне очень понравился.

Если мне сейчас предложат вернуться, то я покажу им фигуру из трех пальцев.

О, нет, спасибо… А ведь как здорово, если мне удастся раскрыть это преступление. И я смогу каждый день курить на этом балконе.

Я выдохнула последнее облако дыма, потушила сигарету и бросила ее вниз, поглядывая, как сквозь шторы душу согревает свет…

Я положила руку на дверь балкона, чтобы открыть ее, а потом на секунду пинками отогнала от себя странные мысли. На мгновенье мне привиделось, что я– примерная жена примерного прокурора. Что мы живем в этом доме, что у нас есть дети… Так! Никаких  соплей! Я – капитан юстиции.

Такие как я редко выходят замуж. И редко рожают детей. Поэтому выбирают между карьерой и семьей. Я не хочу, чтобы однажды кто-то позвонил в дверь и сказал моему ребенку: «Твоя мама погибла, выполняя свой долг».

Я посмотрела на колечко, которое уже срослось с моим пальцем. Тонкий ободок и маленький камушек заставили меня вздохнуть.

Мне подарили его шесть лет назад. Когда я только-только начинала службу в органах. Дело шло к свадьбе. Уже заявление отнесли. А потом… потом мне сообщили, что опергруппу расстреляли.

Я вертела кольцо на пальце, поглядывая в сторону приоткрытой двери. Я вспомнила обещание, данное себе. Никогда не выходить замуж.

- Прости, - вздохнула я, осторожно снимая кольцо. Я бережно положила его на перила. – Я полюбила другого… Такое бывает… Я ведь тоже заслужила свое счастье…

Тяжелый вздох вырвался у меня из груди.