Сейчас выйду и скажу: «Да!».  На губах расплывалась предательская улыбка.

Я вошла в комнату. Я посмотрела на тумбочку, на которой стояла коробочка с кольцом. Дверь была закрыта изнутри.

- Макс! – позвала я. – Я согласна!

Мне никто не ответил. Что? Опять?

 – Все! Шутка, повторенная дважды уже нифига не смешная! Макс, хватит! Ты не «Аншлаг»! Отдай пароход юмористам вместе со старыми шутками! Макс! Это уже не смешно! Я же сказала, что еще раз… - громко произнесла  я, прислушиваясь.

Я нервно отдернула шторы, видя, что за ними никого нет. Я наклонилась под кровать, не обнаружив там находчивого прокурора. Я даже сдернула одеяло и скинула подушки на пол.

На всякий случай я бросилась в ванную комнату, приоткрыла дверь, заглядывая внутрь. Я даже проверила, не просочился ли прокурор в ванну. Он еще тот скользкий тип! Я открыла золотую крышку унитаза, проверяя, нет ли там моего говна прокурорской наружности! Я знаю, что он как человек не утонет, даже если вообще не умеет плавать!

- Макс! Считаю до пяти! – процедила я сквозь зубы. – Раз… Если ты не вылезешь, я тебя кастрирую! У меня нервы не казенные! Ма-а-а-кс! Прекращай!

А в ответ тишина! Из комнаты он не выходил! Потому, что дверь в комнату закрывала я. Поэтому и оставила замок, повернутый так, что ручка стоит не перпендикулярно, а чуть-чуть повернутой вниз. Привычка.

Я проверила бумажку – обрывок от газеты размером с блоху, которую незаметно засунула в дверную щель. Она на месте. Из комнаты точно никто не выходил. В комнату никто не входил.

- Два… Я буду убивать тебя медленно и очень долго! – прокашлялась я, обводя взглядом комнату. Сердце почему-то екнуло. – Три… Придет зима, попросишь секса!

Я сглотнула, снова глядя по сторонам. Липкий страх заполнял мою душу. Я выбежала на балкон, проверяя, не висит ли там один шутник. Мало ли, а вдруг он болтается там, зацепившись одной рукой. Если это – правда, то я честно обещаю носить в травматологию орехи, грильяж и сухую рыбу в стадии прогрызаемости «стелька».

- Четыре…, - я вздохнула, возвращаясь в комнату. – Макс, я не шучу. Я не хочу тебя потерять… Честно, не хочу… Ты – тварь, подонок, мерзавец, но мой.

Я не отваживалась произнести «пять». Время шло, вещи Макса лежали на месте, а его не было. Приехали!

- Макс! – жалобно всхлипнула я, чувствуя, как внутри все начинает дрожать. – Ма-а-а-кс! Ты где? Я прошу тебя… Скажи, что это была шутка… Я прошу тебя… Макс, я люблю тебя… Я согласна… Слышишь?

В горле застыл комочек «ни туда, ни сюда». Сердце верило в то, что он сейчас обнимет меня, утешит. И я уткнусь в его грудь маленькой занозой, обложу словами нехорошими, а потом обниму крепко-крепко!

- Пожалуйста, - прошептала я, чувствуя, как внутри что-то вздрагивает. – Макс… Любимый… Прекращай шутить… Я серьезно!

Его машина стояла во дворе. Замок был закрыт. Вещи лежали на месте. Даже пистолет в кобуре  лежал на тумбочке. Сигареты и спички были небрежно брошены рядом.

Так! Я его из-под земли достану! Главное – успокоиться и взять себя в руки! Не все потеряно! Я вытащила пистолет, выдохнула и двинулась осматривать дом, маниакально и последовательно проверяя каждую комнату. В комнатах царили спокойствие и пустота…

- Хорошо, - рассуждала я вслух, отгоняя от себя несчастную истеричку, только что потерявшую любимого подлеца.

Пока что у меня получалось плохо. Но я очень старалась. Никогда не думала, что однажды буду себя утешать воспоминаниями про старые висяки, которые удалось распутать.

Сколько было дел, которые я сумела раскрыть? Взять, к примеру, то дело про таинственного убийцу, который оставлял странные следы на теле жертвы? Ни улик, ни следов – висяк!

А потом выяснилось, что странные гематомы в паховой области, обнаруженные на теле, похожие на укусы вампира со сточенными клыками – это не иначе, как следы от шпилек. Любила жестокая мадам помучить очередного любовника! Кто догадался? Лиса Алиса! А остальные были слепыми котами Базилио, развлекаясь на тему правильно сосущего вампира! Так что без паники! Найдем Макса! Я его откуда угодно выковыряю! Так что пусть не расслабляется.

Осмотр дома закончился ничем! Ни улики. Ни зацепки. Ничего.

Я поднялась на третий этаж, где размещалась коллекция древностей, бережно собранная первым хозяином.

Судя по масштабам, где-то обиженно сопит очередной музей, завистливо пуская слюнку на каждый экспонат, спрятанный на витрине.

Какие-то украшения играли самоцветами. Рядом лежали обломки чего-то прекрасного и непонятного, разложенные на бархатной тряпочке. Документы на пожелтевшей бумаге, были сложены стопочкой и переплетены золотой лентой.

«Первый экземпляр декларации о том, что гномы имеют право подниматься и жить на поверхности». Да, великое событие! Подписано каким-то президентом Ленкорном.

На бархатной тряпке лежали какие-то полотенца и кусок обоев. «Фрагмент легендарного «Титаника», затонувшего по вине мага Айсберга.  И фотография гнома-капитана, стоящего на борту.  Я просмотрела фотографии, видя странную парочку. Красивый рогатый мужчина с каштановыми волосами, а рядом с ним симпатичная девушка. Он смотрит на нее так, словно сейчас сожрет.

«Фотографии пассажиров первого класса», - прочитала я, видя еще одну парочку. Гнома и девушку- человека.  Интересно, кто они? И выжили ли они?

Но история об этом умолчала. Я стала осматривать древности. Возможно, пропажи как-то связаны с коллекцией?

Еще немного, и я поверю в привидений, ей-богу! 

Тысячи коллекционных вещей, не связанных друг с другом эпохами и стилями, вызывали у меня смутный интерес.

Может, похититель – коллекционер? А что? Ждет, когда очередной магнат, потеряв родственников, в сердцах выставит вещи на аукцион? Или кто-то хочет купить особняк подешевле? Поэтому и пытается создать особняку отвратительную репутацию?

Ну не может такого быть, чтобы ни единой зацепки! Не может!

На стенах висели картины, которые не сильно меня и впечатляли. На первой картине были изображены какие-то гномы, сражающиеся за рудную жилу мотыгами. На следующей безвестный художник нарисовал эльфийский праздник, напоминающий массовую оргию, организованную какой-нибудь благотворительной организацией по поддержке рождаемости.

Я протерла глаза, смутно просматривая каждую картину. В сердце билось только: «Макс, любимый… Потерпи! Только не умирай, а? ». Я просматривала каждую деталь, стараясь понять мотив неизвестного похитителя.

Если дело касается коллекции, то почему бы не стащить какой-нибудь портрет или картину? Почему именно люди? И почему неизвестный похититель не тронул меня? Почему забрал только Макса?

Я шла мимо очередной картины «Три эльфийки», где были изображены почему-то четыре обнаженные остроухие красавицы. Я понимаю, что гений художника и злодейство математики – две вещи несовместимые.