языке стал говорить, что всё это сделали прибывшие, несмотря на его возражения, и что он здесь ни при чём.

— Ладно, там разберутся, — сказал Силков, — а пока ведите его в сарай к остальным.

Поручив Борису и Жоре разместиться на небольшом пригорке, шагах в ста от фанзы так, чтобы можно было обстреливать и дорогу, и сарай, если хунхузы попытаются из него вырваться, Силков, оставив у дверей сарая часового и поставив другого на дороге, решил с остальными отдохнуть до утра в фанзе.

Вскоре там собрались все оставшиеся пятнадцать человек отряда и, расположившись, кто где сумел, почти моментально заснули. Дремал около пулемёта и Боря, дежурил Жорка, обещавший разбудить приятеля часа через два.

То, что к хунхузам посадили хозяина фанзы, оказалось ошибкой. Он знал устройство своего сарая, и как только всё в фанзе затихло, показал хунхузам замаскированный лаз, имевшийся в одном из углов сарая. Сарай, как и большинство аналогичных китайских построек, строили из плетня, обмазанного с двух сторон глиной. В одном месте этот плетень имел разрыв площадью около аршина.

Снаружи, да и внутри этого дефекта совсем не было заметно, а между тем, стоило только несильно ударить по этому месту кулаком, как глина рассыпалась и открывался лаз, вполне достаточный для того, чтобы мог пролезть человек.

Боец, стоявший у запертой двери сарая, после длительного и быстрого перехода устал и, хотя и не спал, но не особенно внимательно прислушивался к тому, что происходит в сарае, тем более он знал, что у всех задержанных связаны руки.

А между тем хозяин разыскал в одном из уголков сарая обломок косы, и с его помощью уже через несколько минут все пленники освободились от верёвок. Они, конечно, теперь без труда могли выломать дверь и броситься на часового и спящих в фанзе бойцов отряда, но хозяин их предупредил, что сарай находится под прицелом пулемёта, он слышал распоряжение, отданное об этом Силковым, и, мол, неизвестно, как обернётся дело. А так как хунхузы уже знали, что в этом году в Китай им вернуться не удастся, а придётся как-то затаиться здесь, то лишнего шума они не хотели поднимать.

Потеря оружия их особенно не огорчала, они знали, что с прибытием следующего отряда в будущем году они смогут получить новое. Поэтому они решили воспользоваться лазом, потихоньку через него выбраться и исчезнуть в тайге, а затем и во Владивостоке.

Начал брезжить рассвет, хунхузам нужно было спешить. В проделанный лаз первым вылез хозяин фанзы. Присмотревшись и убедившись в том, что часовой, стоявший на дворе с противоположной стороны сарая, ничего не заметил, он дал сигнал к тому, чтобы начали вылезать из этой дыры и другие. В этот момент на дороге послышался стук колёс подъезжавшей телеги, окрик часового, стоявшего там, усилившийся грохот набирающей скорость телеги и топот лошадей, выстрел, новый крик, ещё один выстрел, удаляющийся шум, топот выскочивших из фанзы людей, побежавших к дороге.

За последние полтора месяца все привыкли спать вполглаза, поэтому при первом выстреле вскочили, при втором выбежали из фанзы, а при третьем уже находились на дороге, где стоял Ким, всматривавшийся в ту сторону, где неожиданно затих стук колёс и где ещё курчавилось облачко пыли, уже различимое в предутренней мгле.

Ким, кореец по национальности, на своём ломаном языке рассказал, что, когда он стоял и смотрел на дорогу в сторону Многоудобного, из-за поворота со стороны Майхэ внезапно выскочила телега с двумя седоками, он окрикнул едущих приказом остановиться. Они не остановили лошадей, а наоборот, один из них вскочил на ноги и начал что есть силы нахлёстывать животных. Телега промчалась мимо Кима с большой скоростью, не обращая внимания на его крик. Тогда он выстрелил в воздух, но проезжавшие всё равно не остановились. Он повторил выстрел в воздух, и после того, как телега продолжала нестись и угрожала скрыться за поворотом, Ким выстрелил в стоявшего мужчину, силуэт которого был ещё довольно хорошо виден. Некоторое время после этого был слышен грохот несущейся телеги, затем всё смолкло.

Выслушав рассказ Кима, Силков решил с группой бойцов пройти в ту сторону, куда скрылась телега. Но в этот момент вдруг затрещал пулемёт. Услышав эту стрельбу, Силков решил, что, наверно, из тайги приближается какой-нибудь новый отряд хунхузов, и изменил своё решение, он отправил трёх человек вслед за телегой, а с остальными бросился назад к фанзе. Вбежав на двор, они не обнаружили около сарая часового, а обежав сарай, увидели, что тот стоит у дыры, проделанной в стене сарая, и с удивлением её рассматривает, в сарае же не было ни одного человека.

Взбежать на пригорок, на котором размещался пулемёт, было делом одной минуты, там Силков увидел, что Борис ведёт огонь короткими очередями по сопке, находящейся на расстоянии 450–500 шагов от него. На сопке не было никого видно.

— Куда ты палишь? Там же никого нет!

— Уже часть поднялась вверх, их не видно, да в лесу их и не достанешь, а примерно половина спряталась внизу в кустах, и пока я веду огонь по этой сопке, они боятся на неё выскочить, а в обход им не пройти, там слишком заросли густые. Вот они и затаились.

— А почему сразу, как только они из сарая выбежали, огня не открывали?

— Они вылезли с той стороны, которая нам не видна, и сразу же нырнули в кусты. Мы их увидели только тогда, когда они на сопке показались, да и то не поняли, что это наши, думали, что какой-то ещё отряд, услышав стрельбу на дороге, решил скрыться в тайге.

— Здорово мы их прозевали! Ну да постараемся теперь снова поймать. Вы, ребята, продолжайте обстреливать сопку, только поаккуратнее, много патронов не тратьте, а я соберу несколько человек, и мы их постараемся в кустах захватить, ведь всё-таки они безоружные. Да смотрите, нас не перестреляйте!

Во время этого разговора Борис стрельбу прекратил, и хунхузы, подумав, что у пулемётчика кончились патроны или произошёл перекос, выскочили из кустов на открытый склон сопки. Но за ними внимательно следил Жорка, он дёрнул Бориса за рукав.

— Стреляй скорее, видишь, вылезли!

А выскочившие фигурки людей теперь и на самом деле были хорошо видны.

Уже совсем рассвело. Борис дал по видневшимся силуэтам длинную очередь, одна из фигурок упала, а остальные, поняв, что под таким огнём им не перебежать довольно большого открытого пространства, шмыгнули назад в кусты.

Тем временем Силков, сбежав вниз, взял с собой человек десять бойцов и вместе с ними быстро направился к