Но никто не вытаскивает меня, никто не бегает, высматривая, хотя я испуганно украдкой таращусь на каждого мужчину более-менее крепкого телосложения и высокого роста. Лишь через час я опоминаюсь и выхожу наконец из метро. Глубоко вдыхаю морозный воздух, до отказа заполняя им легкие, и на пару мгновений прикрываю глаза. Сбежать получилось даже легче, чем я предполагала, но самое главное теперь – не попасться. Что-то подсказывает мне, что и так злой, как тысяча демонов Шахов будет просто в бешенстве после того, как узнает, что послушная кукла вроде меня посмела улизнуть из-под носа у шести охранников.

Решив лишний раз не бродить по улице зря, я направляюсь в сторону бабушки, стоящей у входа в метро, и спрашиваю, не видела ли она поблизости ломбарда. Старушка говорит, что ближайший вроде бы находится через две улицы и я решаю пойти поискать его, попутно спрашивая у прохожих дорогу. Приходится поплутать, я даже успеваю замерзнуть, но все же нахожу вывеску с крупными подсвеченными буквами «Ломбард» и спешу к нужному входу.

Внутри небольшого помещения тихо, посетителей нет совсем, поэтому я сразу направляюсь к застекленному окошку, за которым маячит слегка одутловатое лицо мужчины средних лет с залысиной.

- Здравствуйте. Я бы хотела сдать одну вещь, - торопливо расстегнув шубку, выкладываю из кармана в лоток под окошком брошь, решив оставить остальные ценности на потом. Все равно это дорогая вещь и денег с нее мне должно надолго хватить.

Мужчина не здоровается, передвигает лоток к себе, забирает брошку и начинает придирчиво ее изучать через окуляр. Пять минут я мнусь рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу и кусая губы. Неужели он вообще откажет? Вид у мужчины суровый, как будто я ему обычное украшение с алиэкспресса принесла.

- Простите, а…

- Девушка, дайте мне время !!!

Еще час мне приходится проторчать в ломбарде, пока оценщик разглядывает брошь через увеличительное стекло, взвешивает и снова разглядывает.

- Пятнадцать тысяч за брошь могу дать, не больше, - наконец выносит вердикт мужчина и смотрит на меня кристально честным взглядом.

От наглости я даже не нахожу, что ответить, все слова застревают в горле. Только таращусь на него, хлопая глазами. Мне ведь не послышалось?

- В смысле пятнадцать тысяч? – возмущаюсь громко, придя в себя, - Вы с ума сошли? Оно стоит раз в десять больше!

- Да это подделка, что вы мне тут… - фыркает оценщик, пренебрежительно отбрасывая брошку на стол, - только как лом золота могу принять.

- Это не подделка, - возражаю я.

- Еще наверняка и краденое.

- Она не краденая, а моя! Это подарок. Верните, я сдам в другой ломбард!

- А давайте я полицию вызову, и мы выясним, у нас как раз пост патруля через пару домов находится, - мужчина гаденько улыбается, подаваясь вперед, и сверлит меня масляно блестящими глазками.

Вот же…

- Стойте! – заметив, как он потянул руку под стол, где установлена тревожная кнопка, резко окликаю я, - Не надо. Я согласна на пятнадцать тысяч.

Только полиции сейчас не хватало. Уверена, что и где-то в органах у Рустама знакомые есть среди важных шишек. Попасться сейчас им – это все равно, что самолично к Шахову вернутся. Как только узнают, кто я, разве что бантик не повяжут перед тем, как ему подарок сделать и доставить меня назад домой. А после произошедшего он точно в ярости…

- Ну вот и хорошо, вот и по рукам, - хлопает в ладоши мужик, потирая руки, а потом возвращает лоток ко мне, - Паспорт.

- Зачем? – настораживаюсь я.

- Девушка, сейчас золото только по паспорту принимают и с составлением договора. А то придете потом доказывать, что я у вас украл вашу брошку несчастную. Я честно веду бизнес, мне проблемы не нужны.

Мнусь некоторое время, нерешительно кусая нижнюю губу, но все-таки достаю паспорт из кармана и передаю мужчине. Еще десять минут он оформляет договор, и я наконец получаю назад документы и три пятитысячных купюры.

- Всего хорошего, - лыбится довольно он вслед.

Одариваю его напоследок выразительным взглядом на прощание, не говоря ни слова.

- Вот же сволочь… - бубню тихо под нос, когда выхожу из помещения обратно на холодную улицу.

Ладно. Черт с ним. Главное сейчас уехать подальше, до какого-нибудь дальнего района Москвы, снять на пару дней комнату в хостеле, чтобы вышло подешевле, и подумать, куда мне податься дальше и что делать. Домой, к бабуле возвращаться никак нельзя, там в первую очередь будут искать. Да еще и ее перепугают наверняка… Куда еще?

На вокзал точно нельзя, легко отследят покупку билета – я еще до конечного пункта доехать не успею, а меня там уже люди Шахова поджидать будут. Что делать? Куда бежать? Отчаяние захлестывает с головой, как и мысль о том, что надо действовать, а я не знаю, что именно предпринять. Не задерживаясь здесь больше, я натягиваю на лоб шапку и выше поднимаю воротник короткой шубки, а потом возвращаюсь в метро.

Путь до конечной занимает достаточно много времени, а потом еще приходится бродить какое-то время в поисках места, где можно недорого снять не комнату даже, а койко-место. Будь у меня телефон, все было бы куда проще, но приходится пока выкручиваться так. Когда нахожу подходящий хостел, за небольшую дополнительную плату мне удается договориться, чтобы меня пустили без документов и не составляли договор. Денег мало и так, но все же лучше не светиться нигде лишний раз. Целее будешь.

Войдя внутрь скромно обставленного, но чистенького помещения с тремя кроватями, я падаю на ближайшую свободную и сворачиваюсь калачиком. Я так устала, что почти сразу проваливаюсь в сон, лишь успеваю стянуть с себя в полудреме шубу и укрываюсь ей же.

Кто же знал, что в поисках лучшей жизни и помощи для бабушки я окажусь даже не на отправной точке, а в глубоком минусе, потеряв все. Но, главное, рискуя потерять самое ценное – ребенка.

За всего лишь сутки, что я провожу в снятой комнате, я успеваю вдосталь наплакаться от осознания безвыходности ситуации, передумать какие только можно пути отступления и наконец успокоиться. Наверное от нервного перенапряжения к вечеру я лежу на кровати абсолютно без сил, апатично разглядывая стену напротив. Мне абсолютно некуда податься. Здесь я работать не смогу, остается лишь уехать из города куда-нибудь подальше. Необязательно же через железнодорожный вокзал, можно с автобусом в любой отдаленный город, оттуда в другой и так далее.

Но уехать не так сложно, потому что самая главная проблема заключается совсем в другом. Да, у меня на руках документы, да, я смогу сдать золото и выехать из Москвы. А походы к врачам? А роды? Ни одна больница не примет меня без паспорта. Если только… экстренно, на «скорой помощи». Но, опять же, потом мне никто ребенка не отдаст.

Но возвращаться назад… нет, это вообще не вариант. Есть, конечно, совсем безумная идея: припасти вещи для себя и малыша и, когда ребенка принесут на кормление, попытаться сбежать. Но ведь взять и уйти из-под надзора врачей, если они буквально тебя окружают, просто нереально… Хотя и попытаться можно, все равно выхода нет.