– Что… что происходит? – прошептала я. – Что тебе нужно? Где золотоволосый? Ты его сожрал?

Дракон шумно выдохнул, показалось раздраженно, и выпрямился, явив мне огромную, горящую золотом грудную клетку. Он исполином возвысился надо мной, и я вновь затрепетала от его мощи, его взгляд сверху вниз показался каким-то терпеливо-печальным.

Борясь со страхом, что он передумает и все же покончит со мной, я кое-как поднялась. Дракон продолжал выжидающе на меня смотреть, а я с опаской косилась на громадные когтистые лапы, чешую, хвост, что нервно дергается позади и сметает кустарники, как пылинки.

– Так ты его не ел? – спросила я, пятясь.

Дракону это не понравилось, он зарычал, пришлось остановиться. Тогда он покачал головой и вновь послал мне какой-то вдумчивый и глубокий взгляд.

Он смотрел долго, настойчиво и жарко, в глазах полыхало пламя, которое словно заперто в каком-то сосуде и никак не может вырваться из заточения. В них мелькали образы и тени, будто воспоминания о былых временах, чем больше глядела, тем сильнее погружалась в эти видения и уже вообще с трудом понимала, где нахожусь и что такое реальность.

В его глазах мелькали какие-то образы, картины, люди и драконы, вспышки, похожие на синие молнии в черных облаках… А потому увидела свое лицо. Нет, не отражение, а то, как если бы на меня смотрел другой человек.

И в этот момент до меня дошло.

Дракон – и есть золотоволосый.

Эта мысль буквально опалила, дар в груди вспыхнул так, что жарко стало невыносимо, жутко захотелось пить. В дополнение ко всему, словно вторя ситуации, в небе загремело, на этот раз точно гром.

– Ты… – выдохнула я, тараща глаза. – Это ты?

Обращаться к зверю на «вы» язык не повернулся.

Дракон как-то облегченно выдохнул, хотя напряжение во взгляде осталось, он кивнул.

– Но как… почему? Почему ты дракон? Ты дракон! Настоящий? Почему ты в моих грезах, как это все…

Исполинский зверь продолжал смотреть на меня, как бы говоря взглядом, давай, подумай немного, давай же.

А мысли в голове завертелись, спешно выстраиваясь в неожиданную цепочку. Подвал либрариум, фолианты с историей Алмории, пропавший наследный принц из династии драконьих королей…

– Ты наследник семьи де Фламер? – ошеломленно проговорила я, вцепившись в юбку, чтобы хоть как-то держать себя в руках, не каждый день выпадает возможность воочию узреть настоящего дракона из королевской семьи, пусть и в какой-то грезе.

Зверь вновь кивнул, вообще в последнее время все, кто пытается мне что-то сказать, вместо слов переходят на язык жестов. Все это пока плохо вмещалась в мою хоть немного проясненную логическую цепочку. Да еще и мой дар, как на зло, цветет и пахнет, растекаясь чем-то теплым по грудной клетке.

– Но ты пропал, – сбивчиво произнесла я. – Я сама прочитала в фолианте… как же это… Но… как тогда я тебя вижу? Почему я тебя вижу? Почему ты являешься мне? Что вообще все это значит?

Я схватилась за лоб, будто руками можно запихнуть рассыпающиеся мысли обратно в голову. Принц! Наследный принц династии де Фламер, тот самый, о котором сказано в фолианте и на котором продолжаю сидеть, передо мной. Он дракон! Настоящий золотой дракон, который должен охранять и защищать Алморию от проточин сумрака.

Дракон вдруг напрягся так, что чешуя встала дыбом, глаза покраснели, он наклонился прямо ко мне, и я услышала хриплый и расколотый голос.

– Освободи…

Фраза ему далась явно с немыслимым трудом, потому что из глаз потекла лава, дракон захрипел, а через секунду рухнул, словно срубленное дерево, подняв тучи пыли. Я охнула и отпрыгнула, заслонившись, а когда опустила руки, увидела, как он тяжело дышит, вытянув шею, как подбитый лебедь.

Я кинулась к нему, забыв, что передо мной гигантский зверь, в чью пасть могу поместиться целиком. Коснувшись его головы, я опустилась на колени и заглянула в левый глаз.

Он все еще сочится лавой, внутри мелькают тени и какие-то фигуры, словно призраки прошлого, которых он пытается мне показать. При этом в груди горит все сильнее.

– Освободить? – спросила я, не зная, как помочь такому огромному существу, тем более в каком-то непонятном мире. – Кого освободить? Кого ты хочешь, чтобы я освободила?

Но дракон, видимо, потратил все силы на единственное слово и теперь лежит прикрыв глаза и пыхтя, как паровая машина, о которых рассказывал отец, когда вернулся из далекой страны.

Я хотела расспросить его о многом, но понимала – он не в том состоянии, чтобы говорить.

А потом меня начало трясти.

Трясло так, что не знаю, как не отлетела голова. Я пыталась сопротивляться, махала руками, возможно, даже попадала, но тряска не прекращалась.

Лишь, когда перед глазами все поплыло, дракон и предгрозовой лес стал превращаться в марево, а вместо него проступили очертания стеллажей с фолиантами, тряска немного ослабла.

Через несколько мгновений дракон окончательно исчез, а я обнаружила себя сидящей на громадной книге на полу, вокруг полумрак, рядом сияющий шарик, а перед носом госпожа Констанц с перекошенными очками тревожно взирает на меня.

– Слава пресветлым богам! – выдохнула она, тут же отпустив меня и отшагнув на метр, – я не знала, как вас привести в чувства. Сидели со стеклянными глазами, будто призрака увидели. Скорей! Они вас обыскались!

Я потерла лоб – голова гудит, как после пения Джозет. Голосом природа ее не наделила, а вот рвения хватало с лихвой, так что по выходным ее фальшивый альт заполнял все щели поместья. Спасалась лишь бегством в лес.

Но сейчас голова гудит от другого – от мыслей и того, что узнала.

Дракон!

В моих снах наследный принц де Фламер! И он Дракон!

Подняв взгляд на Констанц, я поморгала и поморщилась, глаза защипало, видимо действительно сидела, не моргая.

– Вы что-нибудь знаете про принца? – выпалила я, проигнорировав сообщение о том, что меня кто-то ищет.

Госпожа Констанц дернулась вперед, намереваясь что-то сказать, но едва раскрыла рот, как ее вновь согнуло пополам. Она застонала, я подскочила спросила испугано:

– Вы больны? Вас второй раз скручивает? Как помочь?

Морщась она покачала головой.

– В данную секунду никак, но… – проговорила Констанц и вновь застонала, когда очевидно попыталась добавить что-то еще.

– Да что с вами со всеми такое! – выпалила я, не зная, как реагировать на все это, и стала поднимать библиотекаря, подставив плечо. – даже в моих снах золотоволосый не мог говорить. Почему? Почему? Мне кто-нибудь может внятно объяснить? Я ведь вижу, в пансионе что-то не то творится! Вы знаете, что нареченные делают с девушками? Знаете?!