Когда я была девчонкой, мне рассказали о том, как делаются дети, но ничего не сказали о том, почему мы занимаемся сексом — ничего о влечении, желании, удовлетворении или вожделении (за исключением вожделения мужского, которое нас учили не провоцировать).

И — я сейчас смеюсь, потому что это по-настоящему смешно, — мне не сказали ничего ни о женском оргазме, ни о существовании клитора. В книгах местной библиотеки и в медицинских томах моего отца не было никаких намеков на то, почему женщины могут наслаждаться сексом (помимо того, что это способ стать матерью) и в каком органе кроется ключ к этой тайне.

Вот интересно, уж не двоякое ли принятое латинское произношение (CLIT-or-is и cli-TOR-is) стало причиной того, что несколько поколений мужчин и женщин никогда не произносили это слово вслух?

Мой отец был акушером и не раз видел, как жизнь девочек-подростков летела под откос из-за беременности в те годы, когда аборты были нелегальными. В мой сексуально наивный разум вбивали, что мальчики хотят секса, а девочки должны их останавливать, потому что именно девочки страдают от последствий. Я и понятия не имела — вплоть огненно прекрасных трех часов непрерывных поцелуев с моей первой любовью в десятом классе, — что девочки могут ощущать возбуждение. Это никогда не было частью моего сексуального образования. У меня ни разу не было оргазма до 19 лет, хотя я начала заниматься сексом с бойфрендом в семнадцать.

Многие люди, которые поделились своими историями для этой главы, из-за подобного воспитания десятилетиями были в тупике. Большинство нашло свой путь: они занимались самообразованием и стряхнули с себя ужасные воспоминания, избавились от негативных представлений о себе и от скверных отношений, в которые вступали по неопытности. Некоторые горько сожалеют о недостатке знаний и неверной информации, которую получали в юности. Очень познавательно читать эти истории и видеть, как созревали их представления о сексуальности.

Женщины нашего времени росли, мало зная о сексе, стыдясь своих сексуальных чувств и — увы — иногда подвергаясь злоупотреблениям или насилию. Часто наша сексуальность во взрослом возрасте формируется под воздействием этих негативных влияний. Но если мы готовы работать и добиваться изменений, то вместе с возрастом приходит мудрость, которая позволяет нам двигаться дальше и ковать будущее по собственному выбору.

Кейт, 58 лет

Я росла в семье с тираническим, склонным к насилию отцом, который пугал меня до смерти. Он сделал меня стеснительной, нервной девочкой, депрессивной и неуверенной. Моя мать, которая боялась и ненавидела отца, говорила мне, что секс слишком переоценивают и что мужчины используют его, чтобы властвовать над женщинами. Она ненавидела секс — и это окрасило мое восприятие.

Когда у меня наступил пубертатный возраст, желание мое было огромно, но я всегда его стыдилась. Я лишилась девственности в 14 лет, и к 22 годам у меня было 20 сексуальных партнеров. За все это время я ни разу не наслаждалась сексом; все это делалось для того, чтобы заставить мужчину любить меня. Мне нужен был мужчина — любой, который дал бы мне любовь, которой мне не хватало. Чтобы добиться этого, нужно было заниматься с ним сексом.

Отец подверг меня сексуальному насилию, когда мне было шестнадцать. Я на многие годы выключила это событие из своего разума. Потом однажды, когда мне было чуть больше тридцати, я прочла историю о женщине, которую насиловал отец, — и все это ко мне вернулось.

В 22 года я безумно влюбилась в мужчину, который научил меня наслаждаться сексом, но все равно чувствовала себя виноватой, потому что мы не были женаты. Мы расстались через четыре года. Я вышла замуж «на отскоке», по совершенно неправильным причинам. Я никогда по-настоящему не любила того человека, и секс с ним был мне ненавистен. Это только усилило чувство вины, потому что я знала, что разрушаю наш брак. Прожив вместе 20 лет как соседи, мы разошлись.

Спустя два года у меня случился нервный срыв, и я, наконец, получила лечение и консультации, в которых нуждалась. Моя вновь обретенная самооценка привела меня к моему нынешнему мужу. Я была по уши влюблена в него с первой встречи, и наш секс с ним великолепен. Думаю, мы оба изголодались по любви и сексу! Для меня лучшее в этом браке — полное отсутствие чувства вины, когда мы занимаемся любовью.

Мы оба — люди среднего возраста, у нас имеются морщины, обвисшая кожа, седеющие волосы — но это не имеет значения! Мы по-настоящему любим друг друга — а есть ли лучший способ делиться любовью? Теперь, когда мне за пятьдесят, впервые в жизни я наслаждаюсь сексом без чувства вины.

Тори, 65 лет

Меня отвращали от секса мои религиозные убеждения — и влекло к нему собственное тело, так что я всегда была в этом плане чудовищно невежественной. Я забеременела в 18 лет. Я была настолько невежественна, что думала, что нужно захотеть забеременеть, чтобы это случилось!

Я сделала нелегальный аборт без анестезии. Доктору угрожала потеря лицензии, если бы кто-нибудь узнал, что он делает аборты. Боль почти лишила меня сознания. Невозможность кричать от такой боли — чтобы другие пациенты в комнате ожидания не встревожились — была мучительнее и труднее всего, с чем я сталкивалась в жизни. Последовавшее кровотечение едва не вогнало меня в шок.

Отец ребенка смылся из города, как только услышал о моей беременности, со словами «надеюсь, с тобой все в порядке». После этого угроза беременности сделала меня крайне осторожной, и, думаю, вследствие этого я шарахалась от мужчин. Меня влекло к ним, но я боялась.

Я ушла из церкви и погрузилась в путешествия, образование и свою профессию. Я и не думала формировать какое-либо отношение к сексу — я просто занималась им, хотя по-прежнему считала, что это неправильно. Риск беременности продолжал быть главной угрозой. Я усердно пользовалась маточным колпачком.

Затем я прочла книгу Ксавьеры Холландер «Счастливая проститутка» (The Happy Hooker) — и мое отношение изменилось. Секс — это хорошо. Секс — это приятно. Никому никакого вреда от секса. Даже незапланированный секс — это не так уж плохо. Секс доставлял гораздо больше удовольствия, когда соответствовал моему вкусу, и ничто не было «из ряда вон выходящим», если никому от этого не плохо.

Теперь я преподаю в программе унитарной и универсалистской церкви OWL (Our Whole Lives), в которой детям рассказывают о фактах жизни в разном возрасте. Маленьким детям преподают основы; разговор о сексе становится более подробным и серьезным, когда они становятся старше. Дети узнают о противозачаточных средствах, о том, как функционирует тело, о гомосексуальности, юридических аспектах, связанных с сексом, о знакомствах, отношениях, о том, из чего складывается хороший брак и как к нему прийти. К детям относятся с уважением, они получают удовольствие — как, например, в игре «олимпийский презерватив», во время которой презервативы надувают, и они не лопаются, демонстрируя, насколько надежны.