— Ты здесь? — не здороваясь, спросила она. — А с утра где был? Я уже заходила.

— И тебе добрый день, — чуть не подавившись, ответил я. — У меня рабочий день после обеда начинается.

— Это как? — смешно захлопала ресницами Галка. — А заканчиваешь когда?

— Поздно ночью, — ответил я как можно серьёзнее, — раньше директор не отпускает. Говорит, вдруг из Москвы позвонят, а как он без моих советов с членами правительства разговаривать будет?

Её коротнуло, она застыла и на лице её отражалась напряжённая работа мысли, которая ни к чему не привела. Встряхнув головой, она решила вернуться к старой теме.

— Я насчёт помощи Чили, — строго сказала Галка. — Все собранные деньги направляются в Москву для оказания централизованной помощи чилийскому народу и компартии Чили в борьбе за победу социализма у них в стране, — выдала она явно заученный текст.

— Угу, в Москву, значит, — изо всех сил стараясь не улыбнуться, ответил я. — Вот мои пятьдесят копеек, как уговаривались. Даю пятьдесят на Чили, с условием, что еще полтинник спустим с тобой на кино и минералку.

— На какую минералку? — потерянно спросил девушка, смотря на полтинник, что я достал из кармана и вертел в пальцах.

— С сиропом, конечно, — с солидным видом ответил я, — дедушка мой говорил, что за бесцветную воду бессмысленно платить, ее можно и так попить, бесплатно. Правда, примерно то же, он говорил и про белое и красное вино.

Галка, сверкнув глазами, поджала губки и вылетела из кабинета.

Я озабоченно вздохнул. Что-то она тяжело приручается. Вторая попытка ее в кино отвести, и снова без толку.

Вспомнив, что одна вчерашняя путёвка требует уточнения, повернулся к «наставнице», которая поглядывала на меня с неодобрением. Видать, радела за компартию Чили. А я вот не очень — помнил прекрасно, что через пару лет кирдык будет чилийской компартии. И собранные нами деньги никак ей не помогут.

— Изольда Марковна, я — в гараж.

Она махнула на меня рукой с таким видом, будто хотела сказать, вали куда хочешь.Я и пошёл, захватив спорную путёвку.

— Смотри, Пашка, довыпендриваешься, — проворчала она мне в спину.

Выйдя на улицу, я осмотрелся по сторонам. Бабушка провела, конечно, для меня небольшую экскурсию в первый день, когда привела меня на работу. Но информации было слишком много, я все не запомнил и сейчас озирался по сторонам в поисках гаража. Все же найти его оказалось нетрудно самому по большим воротам, как в пожарной части. Я туда и направился, по пути пытаясь прочитать фамилию водителя. Решил не идти сразу к механику или завгару, сами с водилой разберёмся.

Войдя через калитку в воротах в огромную ремзону, подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Вдоль стен рядами стояли многочисленные разнообразные станки. Я узнал токарный, сверлильный, шлифовальный. С остальными я по жизни ещё не сталкивался. Шёл по гаражу, оглядываясь и осматриваясь как по техническому музею. Ещё бы экскурсовода найти…

В дальнем углу большого помещения с высокими потолками кто-то копошился. При моём приближении всё затихло. Я уже решил, что мне показалось.

— Есть тут кто? — крикнул я.

— Чего орёшь? — выглянул из-за огромного станка мужик в телогрейке. Грязный, как чёрт.

Судя по опилкам на полу, станок этот деревообрабатывающий. Пригодился бы в свете предстоящего ремонта на чердаке. Да и вообще, здесь много чего мне могло бы пригодится. Одна беда — вряд ли меня будут пускать с моими досками внутрь на проходной, и тем более с ними же после обработки на выход.

— Добрый день, — обратился я, подходя к мужику. — Где я могу найти?… Понял, что забыл фамилию водилы. Достал путёвку и вглядываясь в почерк диспетчера, прочёл: — Фисенко А.П.

Я вопросительно посмотрел на мужика и как бы невзначай заглянул за станок. Там сидело ещё трое таких же работяг в грязных робах и телогрейках. Они резались в козла, сидя на деревянных ящиках вокруг деревянной катушки средних размеров от какого-то кабеля. Игра только началась, у мужиков были полные руки доминошек.

— А зачем тебе? — подозрительно глядя на меня, спросил мужик.

— В путевке он с пробегом накосячил, — не стал темнить я. — Уточнить хочу, как должно быть?

— Ну иди на улицу, ищи машину. Если найдёшь, то Петрович где-то здесь. А если не найдёшь, значит в рейсе.

— Где хоть искать? — спросил я.

— Тебе же сказали: на улице! — с раздражением рявкнул один из работяг, сидевших за катушкой

Какие мы нервные! Ладно, пойду на улицу. Марка машины есть, номер тоже. Вышел из гаража на улицу.

Итак, ищем МАЗ-500 74-20 мел. Что это, интересно, грузовик? Самосвал?

Оказалось, тентованный грузовик. Пробег в путёвке при выезде стоит 754’339 км. При возвращении 376’916 км. Вот, как это?

Обошёл вокруг машины, никого. Рядом тоже.

И что делать? Подёргал ручку водительской двери — она открылась. Заглянул в кабину — никого. Ничего же не случится, если я сам счетчик проверю?

Оставив дверь кабины открытой, я забрался внутрь, сел за руль МАЗа и принялся изучать приборную панель. Механический счетчик, показания совпали с теми, что в путёвке.

Пока я соображал, что делать, кто-то схватил меня сзади за воротник куртки и выволок из кабины.

— Э! Хорош! — закричал я, вырываясь.

Моя куртка осталась в руках нападавшего. А я развернулся, встав на автомате в стойку, приготовившись отбиваться.

— О! Ёптыть! Ты кто такой? — передо мной стоял мужичок средних лет, приземистый и широкоплечий.

Он вернул мне куртку, настороженно глядя на меня.

— Здравствуйте, — поздоровался я и забрал у него куртку, — я в бухгалтерии работаю. Пришел уточнить цифры в путевке. Что вы тут все такие нервные?

— Будешь тут нервным, — проворчал водила. — А что не так с путевкой?

— Вот, — показал я ему его путёвку. — Тут косяк. Так не бывает.

— Бывает, — раздражённо ответил он. — Тут ещё не такие чудеса бывают.

— Значит, пробег начальный неверно указан, — настаивал я. — Кто его проставляет?

— Механик со своего журнала списывает, — ответил водила, нервно прикуривая.

— Откуда там такой пробег?

— Машина полтора года простояла, пока запчасти какие-то ждали. Думали, небось, что никогда больше в рейс не выйдет. А тут нате, отремонтировали. Мне