– Салам, Глен. Почему звонишь?

– Потому, что от вас требуется помощь, уважаемый господин Морзари.

– Вот как? И чем я могут помочь американскому сенатору?

Денбрук обозначил проблему с вероятным преследованием отряда.

– Понятно, – проговорил помощник Омара, Сербер Морзари, и вздохнул. – Видит Аллах, я делаю это ради нашей главной цели. Успокой своего генерала, пусть спокойно летит к Хайрабу, пусть устраивает имитацию эвакуации и уходит в район проведения второй операции. Ни из Багдеза, ни тем более из Джабдуса Фаузи Абдельгуни подкрепления не получит, и никто не станет искать ваш трижды проклятый отряд. Но, сенатор, должен предупредить тебя еще раз: главная задача нашей общей операции должна быть выполнена при любых условиях. Иначе… но не будем о печальном. Ты доволен?

– Да, господин Морзари!

– Хоп! До встречи, мой дорогой друг.

Денбрук бросил трубку на стол.

– Мой дорогой друг, – передразнил он Морзари. – Такой друг хуже сотни врагов… Но ничего не поделать, назад дороги нет!

В 19.50 боевая группа «Орион» собралась за КНП. Вскоре к ней подошли бойцы «Ирбиса».

– Выдвижение на позиции по трем маршрутам сразу, – приказал Тимохин. – После занятия позиций доклад командиров подгрупп мне! Все всё взяли? Ничего не оставили?

– У меня все в порядке, – ответил Дак.

– Тогда опустить «ночники» – и вперед!

Ровно в 20.00, когда над районом повисла непроглядная мгла, отряд «Марс» тремя штурмовыми группами двинулся к ущелью.

Вышедшая из палатки сержант Крофт прошептала:

– Да поможет вам бог, парни.

Первой позиции штурма заняла подгруппа Тимохина, затем прошел доклад подполковника Соловьева. За ним Дак доложил о том, что находится на месте и выслал наблюдателя на пост раннего обнаружения противника. И последним на связь вышел майор Риф, сообщивший о занятии подчиненной ему подгруппой позиций выхода на рубеж штурма. До выхода каравана в место засады она должна была находиться у склона, чтобы не обнаружить себя раньше времени и занять рубеж атаки непосредственно перед вступлением в бой. Приняв доклады, Александр передал приказ всем прекратить связь по станциям малого радиуса действия и, вызвав к себе старшего лейтенанта Колданова, приказал:

– А ну-ка вызови-ка мне по «Орбите» полковника Крымова.

– Есть!

Старший лейтенант развернул спутниковую станцию, набрал номер, передал трубку Тимохину, доложив:

– Полковник Крымов!

Александр кивнул, прижал трубку к уху:

– Привет, Крым, как твои дела?

– Тебе что, в горах заняться больше нечем?

– Как это нечем? Я обязан доложить тебе, что отряд «Марс» вышел на позиции штурма.

– Так докладывай, а не шуткуй! Я тут в посольстве как на иголках, понимаешь, а он – как дела… Это у тебя как дела?

– Все нормально, Крым. Пока вроде все идет по плану.

– Так «вроде» – или «по плану»?

– Не цепляйся к словам. Ты лучше скажи: Дрейк информировал тебя о намерении провести имитацию эвакуации отряда?

– Да. Буквально пять минут назад звонил.

– И как тебе его идея?

– Я не в восторге от нее.

– Отговорить не пытался?

– Дрейка? Это бесполезно.

– Плохо… Если «духи» хоть одну «вертушку» собьют, то поймут, что никакой эвакуации не было, и тогда начнут активный поиск. Это Дрейк понимает?

– А черт его знает. Он со мной особо не общается.

– Так потребуй отчета, ты же тоже куратор действий совместного отряда.

– Американцы, Саня, полностью взяли инициативу в свои руки.

– Феофанову об этом докладывал?

– Докладывал, но пока ничего не меняется.

– Хреново, Крым…

– Да уж, ничего хорошего.

– И это называется работа по объекту, определенному нами?

– Именно. Караван – наша российская цель.

– Ничего не понимаю… Но ладно. Сержант ничего нового по «духам» не сбрасывал?

– Только то, что караван соблюдает график движения, но это нам и без него известно. Если у Ревунова появилась бы заслуживающая внимания информация, думаю, он вышел бы напрямую на тебя.

– Это так… Ладно, на всякий случай передай Родионову приказ быть в готовности вылететь к нам. Если «духи» сядут отряду на хвост из-за авантюры с имитацией Дрейка, то далеко от ущелья мы не уйдем. Придется по-быстрому сваливать из района. Так что «Ми-8» будет нужен нам, как воздух.

– Я понял тебя. Наша «вертушка» в полной готовности. На пилоны даже кассеты с НУРСами подвесили. Тоже на всякий случай.

– А перегрузки не получится?

– Ты что, Родионова не знаешь? Или нашего доброго «старичка» «Ми-8»? Он, если надо, и роту вытащит. Это тебе не американский «Чинук».

– Добро, Крым! А Дрейка все же надо осадить. Подумай над этим с Феофановым.

– Я передам генерал-лейтенанту твои пожелания. Удачи тебе, Саня!

Александр отключил трубку и вернул ее Колданову:

– Будь пока при мне, мало ли что… На позицию уйдешь с рассветом.

– Есть!

– А ночь-то какая темная, да, Слава?

– Так точно, товарищ полковник. И прохладно.

– Ничего, завтра жарко будет!

Над ущельем повисла мертвая тишина – лишь вдали мглу разрывали всполохи, и эхо приносило приглушенные раскаты грома. Где-то на севере гуляла меж скал гроза. Здесь же, у Хайрабского ущелья, было безветренно и тихо. Так тихо, что тишина эта давила на уши. Медленно, как равнинная русская речка, текло время. В «зеленке» ухал филин, разрывая тишину. Но вскоре и он умолк. Природа, казалось, впала в спячку – чтобы проснуться от грохота взрывов, автоматных очередей и криков боли и отчаяния. Уже сегодня, в понедельник, 15 ноября.

В 8.00 сигналом вызова сработала спутниковая станция «Ориона». Колданов передал трубку Тимохину:

– Сержант на связи, товарищ полковник!

– Да, Сержант! – ответил Александр. – Доброе утро!

– Доброе! Докладываю: караван вышел из Багдеза. Порядок построения тот же. Где-то через полтора часа будет у вас.

– У тебя все?

– Увы, ничего нового сообщить не могу.