– Караван мог усилиться в Багдезе?

– В принципе мог, но незначительно. Хотя, думаю, вряд ли; раньше Абдельгуни не усиливал его ни в Урзуне, ни в Шарваке.

– Понял тебя. Благодарю!

– Удачи вам, полковник!

Тимохин вернул трубку спутниковой станции старшему лейтенанту Колданову, приказав:

– Сворачивайся и двигай на свою позицию. Я подойду, поставлю тебе дополнительную задачу.

– Есть!

Тимохин извлек из кармана куртки портативную станцию и перевел ее в режим кодированной импульсной связи.

– Внимание всем! Я – «Орион»! Цель начала выдвижение к нам. Ориентировочно в 9.30 должна выйти в район засады. Приготовиться и ждать команды! Как поняли меня?

И Дак, и Соловьев, и Риф доложили, что поняли командира российской группы хорошо.

Тимохин прошел к Колданову, который расправлял маскировочную сеть.

– Так, Слава, с маскировкой погоди. Смотри на подножие противоположного склона.

– Смотрю…

– Валуны прямо перед собой видишь?

– Так точно.

– А черную короткую полосу?

– Вижу. Это трещина?

– Трещина – вход в уютную пещеру; от нее на восток и запад расходятся гроты, по которым можно пройти.

– Хм, – хмыкнул старший лейтенант, – а с первого взгляда и не скажешь.

– Тем не менее так оно и есть. И этой подземной галереей во время штурма – что?..

– Могут воспользоваться «духи», и выбить их оттуда будет невозможно, – сразу же ответил Колданов.

– Верно! А посему надо закрыть «духам» вход в спасительную пещеру. И сделать это должен ты. Как только начнется гранатометный обстрел каравана, пусти в эту трещину выстрел и убедись, что она осыпалась от взрыва. Понял?

– Так точно!

– Не получится прикрыть лазейку с первого выстрела – проведи второй. Но вход в пещеру ты должен закрыть наглухо. Лишь после этого переходишь к работе по каравану.

– Я все понял, товарищ полковник.

– Ну и молодец. Маскируйся!

Тимохин вернулся на позицию.

В 9.15 на связь вышел полковник Дак:

– «Орион», это «Ирбис». Пост раннего обнаружения противника сообщил, что видит караван. Тот сейчас проходит под наблюдателем. Идет резво, словно и не было четырех километров пути.

– Так «духи» же меняются по ходу движения… Информация по каравану подтверждается?

– Так точно. Впереди дозор из восьми боевиков, за ним, практически вплотную, перекрывая все дно, – передовое охранение из десяти талибов; далее «УАЗ» – и сам караван. Охранение идет по флангам, соблюдая удаление метров в пятнадцать-двадцать. В замыкании идут две арбы с погонщиками и два автомобиля. В одном зенитная установка без расчета, в двух других – талибы, сорок человек, исключая водителей.

– Я понял тебя. Действуем по плану. Конец связи!

Тимохин отключил станцию, уложил ее обратно в карман, посмотрел вправо от себя, на Шепеля, и подал знак: «духи» близко. Майор кивнул и подтянул к себе одноразовый гранатомет.

В 9.27 Дак вновь вышел на связь:

– «Орион», это «Ирбис». Передовой дозор и охранение передо мной, в поле зрения – «УАЗ» и головная часть каравана. «Духи» идут по-прежнему резво, не сбавляя ход. В «УАЗе» трое боевиков.

– Что сообщает наблюдатель?

– В ущелье тихо.

– Принял!.. Так, а вот и я вижу передовой дозор. Угу. Восемь «духов», идут ромбом. Появилось охранение… Теперь посмотрим, как они поведут себя на прямом участке.

Караван довольно быстро втягивался на прямой участок. Передовой дозор дошел до его середины, и тут старший дозора неожиданно поднял руку, подав сигнал на остановку. Караван встал, охрана заняла позиции контроля склонов и вершин, передовое охранение отошло к подножиям.

– Что за черт, – проговорил Тимохин, – неужели «духи» заметили что-то подозрительное?.. – Он вызвал Дака: – «Ирбис», свяжись с Рифом и узнай, не вывел ли он своих людей на рубеж штурма раньше времени. Мне отсюда не видно…

– Считаешь, что, заметив людей Рифа, передовой дозор остановил бы караван, вместо того чтобы с ходу атаковать неизвестного противника?

– Это да… Но почему встал караван?

– «Духи» с тыла ведут себя спокойно. Охрана из машин не спешилась, расчет ЗУ не занял позицию.

– Ладно, смотрим дальше…

Александр отключил радиостанцию и глянул вниз. Старший дозора подошел к «УАЗу». Из армейского внедорожника вышел Фаузи Абдельгуни. Старший стал что-то говорить полевому командиру. Тимохин пожалел о том, что не выставил прослушку. Тем временем Абдельгуни, выслушав подчиненного, отрицательно покачал головой и вернулся в машину. Старший дозора прошел к трещине.

– Ага, – пробормотал Тимохин, – все-таки вам известно о пещере, господин Абдельгуни.

Но талиб остановился у валуна и оттуда через бинокль осмотрел южный склон.

– Ничего не понимаю, – проговорил про себя Тимохин, – пещеру не смотрят, прощупывают вершину… С чего бы?

Ответа на этот вопрос у командира «Ориона» не было.

Однако тревога оказалась ложной. Старший, осмотрев южный склон, что-то крикнул Абдельгуни, вернулся к дозору, и караван продолжил движение. Александр облегченно вздохнул.

– «Орион», это «Ирбис», – вышел на связь Дак. – Замыкание «духов» отошло от нас. Начинаю спуск подгруппы в ущелье.

– Не забудь оставить на вершине гранатометчиков. Через пять минут штурм. А значит, у тебя три минуты на занятие позиций. Время пошло!.. – Александр вызвал майора Рифа: – Второй «Ирбиса», я – «Орион»!

– На связи, – спокойно ответил заместитель Дака.

– Время 9.40. В 9.44 тебе выход на рубеж штурма.

– Принял!

Александр отключил радиостанцию, достал ракетницу и посмотрел на часы. Стрелки медленно приближались к отметке 9.45. Убедившись, что весь караван втянулся на участок засады, не остановившись на привал, Александр пустил в небо красную ракету.

И тут же тишина рухнула – это внизу разорвались выстрелы гранатометов. Ударили пулеметы, автоматы, штурмовые и снайперские винтовки. Бойцы подгруппы Рифа, выйдя в ущелье, практически с ходу вступили в бой. Передовой дозор заметил неизвестного противника и открыл по нему огонь, но и американцы среагировали быстро. Заняв позиции, они прицельной стрельбой выбили весь дозор, заставив душманов передового охранения залечь. По ним ударили пулеметы Гарина и Дрозденко. Передовая группа талибов была уничтожена в считаные секунды. Бойцы Рифа, Гарин и Дрозденко перенесли огонь на мечущихся по ущелью боевиков и животным.