впечатление, что оба умышленно преувеличивают и драматизируют положение в армии и на флоте. Был издан декрет об организации Красной армии, однако эта армия не предназначалась Лениным для борьбы с немцами: уже 22 февраля был получен немецкий ответ о согласии подписать мир, но на еще более тяжелых условиях. Границы России отбрасывались к Пскову и Смоленску. Украина, Дон, Закавказье отделялись. Огромная, многомиллионная контрибуция, выплачиваемая хлебом, рудой, сырьем, накладывалась немцами на Россию.

Когда условия мира стали известны, Бухарин, Ломов, В. М. Смирнов, Ю. Пятаков и Бубнов в Москве, а Урицкий в Петрограде подали в отставку со всех занимаемых ими ответственных постов и потребовали права свободной агитации в партии и вне ее против мира с немцами (Ломов, Бухарин, Урицкий, Бубнов были членами ЦК). 23 февраля, после обсуждения немецких условий, произошло решительное голосование. Ленин победил снова лишь благодаря Троцкому и его сторонникам, которые воздержались, — это были Троцкий, Дзержинский, Иоффе, Крестинский. Против голосовали: Бухарин, Урицкий, Бубнов, Ломов. За немедленное подписание мира: Ленин, Зиновьев, Свердлов, Сталин, Смилга, Сокольников и Стасова, которая была секретарем. Таким образом, Ленин имел 7 голосов за (в действительности, если не считать голоса Стасовой, — 6) против 4 при 4 воздержавшихся.

Во время обсуждения Сталин попытался предложить не подписывать мира, затягивая переговоры, за что был оборван Лениным:

«Сталин не прав, говоря, что мы можем не подписывать. Эти условия должны быть подписаны. Если они не будут подписаны — это означает смертный приговор советскому правительству»…[143].

Снова решающую роль сыграл Троцкий, разбив пополам большинство, которое было против подписания договора.

Уступкой Ленина было решение созвать VII съезд партии, так как, согласно постановлению ЦК о созыве съезда, «единогласия в ЦК по вопросу подписания мира не было».

На следующий день, узнав о решении ЦК, Московское областное бюро партии объявило, что оно считает решение ЦК о мире «абсолютно неприемлемым». Резолюция Московского областного бюро, принятая единогласно 24 февраля, гласила:

«Обсудив деятельность ЦК, Московское областное бюро РСДРП выражает свое недоверие ЦК, ввиду его политической линии и состава, и будет при первой возможности настаивать на его перевыборах. Сверх того, Московское областное бюро не считает себя обязанным подчиняться во что бы то ни стало тем постановлениям ЦК, которые будут связаны с проведением в жизнь условий мирного договора с Австро-Германией»[144].

Эта резолюция была принята единогласно. Члены Московского областного бюро — Ломов, Бухарин, Осинский, Стуков, Максимовский, Сафонов, Сапронов, Соловьев и другие считали, что раскол в партии «едва ли устраним в ближайшее время». Но в то же время они избегали того, что ставит им в вину сталинский «Краткий курс ВКП(б)», — сговора «левых коммунистов» с левыми эсерами. Если бы такой сговор состоялся, то, без сомнения, блок левых эсеров с «левыми коммунистами» имел все шансы победить. «Левыми коммунистами» руководила вера в германскую революцию, без которой они не видели возможности для продолжительного существования социалистической России. Ленин разделял этот взгляд, что неоднократно повторял в своем докладе на VII съезде, и лишь не связывал вопрос удержания власти, как это делала, например, Коллонтай, с немецкой революцией в течение ближайших трех месяцев. Он рассматривал время до революции лишь как период, во время которого необходимо всемерно укреплять власть, использовать передышку. Эта направленность «левых коммунистов» на революцию на Западе, игнорирование национальных проблем России и были их главной слабостью. Ленин оставался для них, при всех с ним несогласиях, единственным возможным союзником. Они не искали опоры в силах национальной демократии, более того, отталкивались от нее, и потому в реальном соотношении сил за рамками партии не являлись сколько-нибудь весомым фактором.

В ту же ночь (с 23 на 24 февраля) ЦИК принял немецкие условия мира 116 голосами против 84 при 26 воздержавшихся.

3 марта был подписан мирный договор, отбросивший Россию к границам Смутного времени и поставивший ее в полную зависимость от Германии.

6 марта был созван VII съезд партии. В данном случае аппарат Свердлова сумел сделать все необходимое, чтобы противники мира не смогли оказаться в большинстве.

Почти во всех изданиях истории партии цифры о количестве делегатов на этом съезде расходятся. Наиболее правдоподобные цифры дает, по нашему мнению, Ярославский в своей «Краткой истории» 1929 года. Согласно Ярославскому и Бубнову[145], на съезд прибыло 29 делегатов с решающим голосом, 32 с «неустановленным представительством» и 8 с совещательным. Делегаты с «неустановленным представительством» голосовали, однако, наравне с делегатами, имевшими решающий голос.

Все эти делегаты представляли якобы около 135 тысяч членов партии из общего количества около 260 тысяч. Достаточно напомнить, что на VI съезде было 264 делегата, а на VIII — 403, чтобы убедиться, что VII съезд был собственно таким же совещанием, лишь более подобранным чем то, которое имело место 21 января, где присутствовало 65 делегатов.

За мир голосовало 29 делегатов (так и осталось пока неясным, с каким правом голоса) против 9, воздержался 1.

VII съезд быстро закончился, переименовав партию в Российскую коммунистическую партию и еще раз (в четвертый после октября 1917 года) выбрав комиссию по составлению новой партийной программы в составе: Ленина, Троцкого, Бухарина, Зиновьева, Сталина и В. М. Смирнова.

Оба эти незначительные решения были уступкой «левым коммунистам», так же как и признание Ленина, что-главной ставкой, без которой в конечном итоге невозможно-выжить, является революция на Западе.

Новый ЦК был выбран на примиренческой базе (были избраны: Ленин, Троцкий, Свердлов, Бухарин, Зиновьев, Сокольников, Сталин, Крестинский, Смилга, Лашевич, Дзержинский, Сергеев (Артём), В. Шмидт, М. Владимирский; среди кандидатов были: Урицкий, Ломов, Иоффе, Шляпников и другие).

Ленин, стремившийся во что бы то ни стало избежать раскола, предложил нежелавшим входить в ЦК (например, Ломов) не отказываться, а помнить, что член ЦК «соответственным заявлением может и должен каждый снимать с себя ответственность за шаги ЦК, им не разделяемые»[146]. Эта либеральная формула была совсем не в духе Ленина (ср. ее с резолюцией X съезда «О единстве партии»), но обстановка была такова, что, как он говорил, возможность сломать себе шею была совсем близка[147]. А в таких случаях Ленин умел уступать.

Однако легкая победа Ленина на этом своеобразном съезде вовсе не пресекла борьбы в партии, продолжавшей бушевать еще весь март. Ленин вынужден был, по рекомендации Свердлова, снять кандидатуру преданного ему Зиновьева, как делегата для подписания мира, ибо Зиновьев оказался категорически необходим для защиты точки зрения съездовского большинства в Москве. Уральская организация, во главе которой стояли Сафаров, Преображенский, Г. Мясников, открыто выступила против съезда. Уральская областная партийная конференция приняла подавляющим большинством голосов резолюцию о созыве нового