– Я слишком устала от сидения на одном месте, – отозвалась Алита, поздоровавшись с остальными присутствующими.

– Тогда нужно будет подобрать тебе удобную трость. Она не только для опоры сгодится. Как средство самообороны тоже.

Али ответила на замечание владельца замка изумленным взглядом. Сначала недавние слова Рохана Чаудхари о том, что ей следует быть осторожнее, теперь альд Торнбран заявил, будто средство самообороны не помешает. Полно, уж не выдал ли он правду о том, что никакая она ему не родственница? Но, судя по тому, что никто ее с особым любопытством, как цирковую мартышку, пока не рассматривал, еще нет. Тогда в чем же причина? Неужели все действительно считают, что убийством поверенного ничего не закончится? Означает ли это, что для подобных опасений есть основания?..

Бертина Эштон, сидящая подле мужа, вздрогнула и ухватилась за его руку. Тот стиснул тонкие губы, будто силясь проглотить рвущиеся с языка слова. Эмрис потер лоб, и Алита, взглянув на него, с облегчением заметила, что нынешним утром ее мнимый кузен наконец-то совершенно трезв. Если рассматривать данный факт как удачную примету, сегодня должно произойти что-нибудь хорошее. Может быть, снегопад наконец-то закончится?

– Не стой, присаживайся, – скорее приказал, чем предложил, Сайлас Торнбран. Али послушалась и заняла место на диване рядом с супругами Эштон. – Мы тут говорили о том, что убийство альда Брогана может иметь иные объяснения, чем те, к которым все уже успели прийти.

– Иные объяснения? – переспросила Алита.

– Да. Мистического свойства. Ты ведь помнишь, какая ночь предшествовала его смерти?

– В такую ночь никому нельзя оставаться в одиночестве, а он все же остался, и злые духи пришли за ним, – понизив голос, точно рассказывала страшные истории, произнесла Бертина. На лицах окружающих, впрочем, отразилось полное скептицизма сомнение. Али подозревала, что и на ее собственном тоже.

– Постойте-постойте, но ведь альда Брогана убили не ночью, а днем. За завтраком он присутствовал. Тогда выходит, что ночь он все же пережил, – сказала она.

– Значит, они явились позже и забрали его жизнь, – не сдавалась молодая женщина. – Он был одиноким человеком. Ни жены, ни детей.

– Что ж, он не единственный одинокий мужчина в нашей компании, – вставил замечание Эмрис. – Я сам, Киллиан, альд Ли, князь Чаудхари, да и мой дядя тоже из тех, у кого ни супруги, ни потомства нет. А среди дам также имеются – моя кузина, альда Эдевейн и родственница убитого.

– Не забудь заодно упомянуть экономку и прочих слуг, – хмыкнул Сайлас Торнбран. – Мы поняли, что ты хотел сказать. Однако та ночь была длинной, необыкновенной, полной таинств и чудес, так что кто знает, все ли провели ее в одиночестве?

Говоря эти слова, он скользнул взглядом по Алите, а затем – она могла бы поклясться, что не ошиблась в своем наблюдении – посмотрел на Ристона.

– Не чересчур ли неприличные намеки, дядюшка? – проговорил Эмрис. – Дамы могут почувствовать себя оскорбленными. Что касается меня, то я даже не помню, как заснул в ту ночь, и уж точно оставался один!

– Это всего лишь теория, – промолвил Валентайн Эштон, поглаживая жену по безвольно поникшей руке.

– Боюсь, что злые духи, возможно, действительно убивают, но совсем не так, – сочла нужным добавить Али. – Сложно представить себе, что они могли проникнуть в оружейную и взять там кинжал. Теория интересная, однако убийство – дело рук человека.

Промелькнула мысль, что однажды она уже произносила почти такие же слова. В Бранстейне, когда подруга убитой девушки заявила, будто обвиняет в случившемся привидение. Но и тогда, и сейчас, как не сомневалась Алита, искать следовало не невидимую сущность, а кого-то из плоти и крови.

– Вы что-то знаете? – спросила Бертина.

– Увы, здесь у вас больше шансов оказаться свидетельницей, ведь вы находились недалеко от малой гостиной.

– Я уже сказала, что всего лишь на мгновение заглянула туда и тотчас же ушла, да и альд Броган тогда был еще жив!

– Да, но мы знаем об этом исключительно с ваших слов.

– Меня в чем-то подозревают?! – всхлипнула молодая женщина. – Альд Торнбран, кем ваша родственница себя возомнила? По какому праву она смеет меня допрашивать и выдвигать подобные обвинения?

– Ну-ну, будет тебе! – попытался утешить ее альд Эштон.

– Я просто вношу ясность, – пробормотала Али, почувствовав себя неловко. Отчего-то Бертина нравилась ей все меньше. Казалось, будто та что-то скрывает, да и ее нервозное состояние едва ли можно объяснить лишь убийством человека, не являвшегося близким знакомым супружеской четы.

Или?..

– Вы ведь все встречались с альдом Броганом и раньше? – осведомилась Алита. – Может быть, даже неоднократно. И у вас наверняка имеются какие-то собственные подозрения.

– Но делиться ими мы не обязаны, – ощетинился Валентайн Эштон. – Посмотрите, до чего вы довели мою жену! Она вся дрожит!

После его слов в гостиной наступила тишина, в которой особенно резко и почти жутко прозвучал мелодичный смех Флорианы Эдевейн.

– А зачем дрожать тому, кому нечего бояться? Спросите себя, альд Эштон. Если, конечно, осмелитесь, – с усмешкой произнесла молодая альда.

– Ну, знаете, это уже всякие границы переходит! Если б я знал, что так будет, нога бы моя на порог вашего замка не ступала! – заявил альд Эштон, обращаясь к Сайласу Торнбрану, и поднялся с дивана. – Пойдем, Бертина, нам не следует больше здесь оставаться!

После их ухода вновь стало тихо. Оставшиеся переглядывались, но нарушить молчание решились не сразу. Али посмотрела на владельца замка, отметив про себя, что Рохан Чаудхари не солгал, сказав, что альд Торнбран за завтраком выглядел утомленным. Любопытно, что за новые сведения, о которых он говорил. И от кого те могли быть получены?..

– Я принесу извинения Эштонам, – сказал хозяин. – Позже. За всех нас.

– Лучше я, – проговорил Эмрис. – Мне ли не знать, как вы, дядя, не любите перед кем-то извиняться? Но, по правде говоря, я рад, что нам больше не нужно терпеть женскую истерику. Портит аппетит. Альду Эштону следовало бы отвести супругу к специалисту… раз уж сам не справляется.

– Не будь так груб! – оборвал его старший родственник.

Флориана негромко фыркнула, прикрывая лицо платком. Судя по всему, к ней полностью вернулось самообладание. Вот только к Киллиану она сейчас придвинулась так близко, что почти нарушала все правила приличия. Казалось, еще немного, и ее голова приникнет к его плечу, а темный локон коснется его щеки. И бывают же такие нахальные особы!

Алите снова вспомнилась Джайна Солер. Еще одна иноземка, еще одна охотница за мужчинами. Эти девушки словно от рождения получали какую-то привилегию, которая позволяла им всем нравиться и считать, будто они имеют право вертеть другими людьми, точно своими игрушками.