Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне нужен был кто-то из младшего персонала, и вскоре такой человек нашелся. В дальнем конце коридора я заметила раскрытую дверь. Через пару минут из номера вышла горничная, которая толкала перед собой тележку с полотенцами, туалетной бумагой и моющими средствами.
Я подошла как раз в тот момент, когда девушка неуклюже вталкивала ее в служебный лифт.
– Давайте помогу, – предложила я и поправила ковровую дорожку, мешавшую проехать маленьким колесикам.
– Спасибо, – пробормотала горничная, – с этим дурацким ковром вечно одни проблемы. Сколько раз уже просили заменить!
– Я не хочу вас отвлекать, но не могли бы вы ответить на пару вопросов? – спросила я, приоткрывая свое удостоверение.
Девушка с любопытством посмотрела на меня и усмехнулась. Рыжеватая челка качнулась, открыв гладкий белый лоб.
– Частный детектив?
– Откуда вы знаете? – удивилась я. – Вы же даже не посмотрели.
– Вы не первый сыщик, который тут побывал. Это же чертова гостиница. Тут постоянно ловят с поличным неверных мужей, – засмеялась горничная. Она придвинула тележку к дальней стенке лифта, освободив место для меня. – Вот что, поехали вниз. У меня как раз перекур, и если вы не возражаете, поговорим на улице.
Я согласилась, радуясь, что встретила неожиданно легкое содействие.
Лифт опустился в подвальный этаж, где сновали прачки, горничные и пара охранников. Кто-то громко разговаривал в комнате, заставленной стеллажами, на которых высились стопки чистых накрахмаленных полотенец. Пахло стираным бельем, горячим паром и какой-то химией.
Девушка втолкнула тележку в подсобку, закрыла ее и повела меня к черному ходу. У двери она сняла с крючка одну из висевших там курток с логотипом гостиницы, и мы вышли на мороз.
Неподалеку от выхода под деревянным козырьком стояло несколько парковых скамеек. Девушка – она представилась Дашей – взяла с ближайшего подоконника железную банку из-под кофе, служившую пепельницей, и, дойдя до лавочек, стряхнула снег с сиденья одной из них. Усевшись, Даша поставила пепельницу рядом с собой, после чего жадно затянулась сигаретой.
– Так кого вы ищете? Сейчас в гостинице столько народу, что, может, я и не смогу помочь, – сказала она.
– Речь не о нынешних клиентах, – успокоила я горничную. – Знаете ли вы Олега Одинцова?
Даша криво улыбнулась:
– А то ж! Постоянный гость. Щедрый, обаятельный и любвеобильный.
– В газетах пишут – примерный семьянин, – сказала я, прощупывая почву.
– Как же! – засмеялась горничная, выпуская плотное облако белого дыма в звенящий от холода воздух. – Знаете, сколько таких примерных семьянинов тут бывает каждую неделю? И они тут не с женами развлекаются.
– Правда? – притворно удивилась я.
– Вот так насмотришься на них и замуж не захочешь. Ты, получается, надрываешься: дом, работа, дети сопливые, а муженек твой в постели с какой-нибудь проституткой кувыркается.
Она опять затянулась и кивнула на лавку напротив. Я не без опасения села, надеясь, что сиденье не слишком грязное.
– Но вообще Одинцов – мужик хороший. Не хочу на него наговаривать. Он не с разными бабами приезжал, а все время с одной. Да и редко это бывало. Иной депутат тут уже десять раз номер снимет в его отсутствие. Правда, потом пассия у Одинцова поменялась.
– Поменялась?
– Летом он вдруг появился с другой какой-то мадам. Эта была жутко противной.
– Почему?
– Понимаете, – Даша поерзала на лавке, пытаясь устроиться поудобнее, – девушки, которых сюда привозят богатые мужики, обычно ведут себя скромнее. А эта все нос задирала. Это ей не так, то не так. У Одинцова существует свой набор требований: бутылка «Кристалл», фрукты, не заходить и не беспокоить. Банальный набор. Но ей все не нравилось. Простыни не новые, вид из окна скучный, халат недостаточно мягкий.
– Часто они бывали?
– Да всего один раз. Больше он ее сюда не привозил и сам не появлялся.
– То есть Одинцов не бывал у вас с лета?
– Точняк. Мы тут уже все соскучились. Чаевые Олег Юрьевич оставлял щедрые. Наверное, нашел для своей мымры место пошикарнее.
Я невольно бросила взгляд на облупившийся фасад гостиницы.
– Да, наш старичок нуждается в ремонте, – сказала Даша, верно истолковав мой взгляд. – Хозяева запланировали ремонт фасада на будущий год. А внутри – вы сами видели – все прилично. Не пятизвездочный отель, но вполне достойное место.
– Опишите мне эту капризную девушку, – попросила я.
Даша пожала плечами.
– Худая блондинка невысокого роста. Знаете, такое лицо у нее… – горничная запнулась, подбирая слова, – незапоминающееся. На таком все что угодно нарисовать можно. Когда они с Одинцовым приехали, девица была при полном параде. Платье с разрезом, туфли на каблучищах, макияж очень яркий. Этакая дива. Все черты лица правильные, глазу зацепиться не за что. Мужики всегда провожают таких взглядом, но через пять минут уже не могут вспомнить, как эта фея выглядит.
– То есть никаких особых примет вы не назовете? Мне очень нужно найти эту девушку, попробуйте вспомнить.
Даша покачала головой, и челка скользнула ей на глаза.
– Я зашла в номер один раз – по ее просьбе поменять полотенца. Она была в халате и уже без макияжа. Такое бесцветное лицо очень тяжело описать. Глаза обычные, нос ни большой, ни маленький. Губы ни узкие, ни широкие. Волосы светлые.
– А камеры в гостинице есть?
– Шутите? – засмеялась девушка. – Если и есть, никто вам записи не предоставит. Иначе в «Мартел» никто бы не ездил. Частная жизнь и все такое. К тому же, – она сунула окурок в банку и присыпала снегом, – записи столько месяцев не хранят.
– Вы случайно не слышали, о чем они говорили? Может, до вас донеслись какие-нибудь обрывки разговора?
Даша прищурилась, вспоминая.
– Я как раз шла к ним с полотенцами, когда услышала громкий разговор за их дверью. Девица что-то выспрашивала у Одинцова, а он только смеялся и говорил: «Давай поговорим о чем-нибудь другом, у меня и так голова кругом». Потом она что-то ответила – я не расслышала, – и он сказал: «Хватит, к чему
