— Не выйдет… Предохранитель… Тело обратится в прах. Я изменил… — Дивуара уже практически не было слышно, но она почувствовала — он говорил правду.

— Проклятье! — резко выдохнула и прекратила воздействие.

Дракон рухнул на колени, попеременно кашляя и шумно дыша.

— Ну, и что ты предлагаешь, крылатый? — Она отступила на шаг.

Элигос с трудом поднялся, покачиваясь и держась за стену. Кажется, она немного перестаралась. Он был еще нужен, ни к чему убивать раньше времени.

— Я проведу ритуал. Переселю тебя из этого тела в другое. Ты полностью сможешь подчинить его себе.

— Любое я не хочу.

— Найду то, что тебе понравится. Но у меня будет ряд условий.

Ну, уж нет. Это было чересчур! Условия тут должна ставить она, а не это крылатое недоразумение, по ошибке считающее себя драконом. Маргарита подняла руку, намереваясь еще раз показать Дивуару его место, но он, предвосхитив ее жест, поспешно затараторил:

— Прежде, чем ты убьешь меня, подумай, готова ли ты рискнуть собственной жизнью.

— Есть много способов мучить, не убивая. — Расплылась она в кровожадной улыбке.

— Да, но я все равно смертен. Вечных мук не получится.

Маргарита вздохнула и, поразмыслив несколько секунд, все же опустила руку.

— Что за условия?

— Получив новое тело, ты уходишь из Шитара. Не устроив при этом всеобщего геноцида и оставив меня и Марго в живых. И ни ты, ни Герилион сюда не возвращаетесь. И ты не будешь отправлять кого-либо из другого мира, что бы отомстить.

Она на секунду задумалась. Шитар она любила и ненавидела, но во вселенной было множество других миров, в которых одна могла бы править. Пожалуй, после столь долгого отсутствия здесь, тут вряд ли получится добиться почитания, не превратив Шитар в империю трупов. А Герилиону все равно этот мир никогда не нравился… Но тем не менее, разве она может соглашаться на условия того, кто ей не ровня? Кто гораздо слабее?

— Естественно, мы скрепим соглашение договором душ. Чтобы ты его не нарушила.

— Готов заложить свою душу? И ради чего?

— Ради кого. — Поправил ее дракон.

Его слова неожиданно всколыхнули далекие, почти истершиеся воспоминания. Герилион, его сильные руки, его властные губы, его настойчивость и ее смертность, вставшая между ними. Кровь и магия дракона сделали ее жизнь длинной. Настолько длинной, что она почти забыла, что когда-то была человеком. Но природа взяла свое. Сто, триста, пятьсот лет… а потом тело просто не выдержало и начало стремительно стареть. Они пытались это остановить. Искали множество способов. Принесли тысячи жертв множеству богов, которым молились в бесчетных мирах, что они покоряли. Пока, наконец, в одном из них Герилион не наткнулся на странное колдовство, позволяющее создать слепок, не дающий душе уйти за грань и служащий для нее пристанищем, пока она не обретет новое тело.

Она долго сомневалась, и тогда Герилион в первый и единственный раз встал перед ней на колени, умоляя согласиться… И она согласилась, ведь ей было, ради кого остаться.

— Хорошо. — Хрипло отозвалась она, выныривая из нахлынувших воспоминай. — Мы заключим с тобой договор, крылатый.

Элигос словно только этого и ждал. Моментально собрался, нашел в шкафу маленькую ленточку, испещрённую рунами, обернул один конец вокруг своей руки, а второй протянул ей. Вздохнув, Маргарита проделала то же самое. В этот же миг что-то коснулось сердца, а затем кольнуло чуть повыше солнечного сплетения.

— Клянусь своей душой пред землей и небом, пред вселенной и священным древом. — Хором провозгласили они.

— Обязуюсь провести ритуал и возвратить именуемую прежде Герой в новом теле к новой жизни.

— Обязуюсь никого не убивать и навсегда покинуть Шитар после возвращения к жизни, а так же не посылать, кого бы то ни было из других миров в Шитар.

Лента вспыхнула, принимая слова клятвы и осыпалась пеплом.

— Ну что, ты доволен, крылатый? — Маргарита раздраженно тряхнула рукой. Оставалось надеяться, что она не пожалеет о своей скоропалительной клятве.

— Не совсем. Что насчет Герилиона? Он вернется? Когда?

— За него я клясться не могу. — Фыркнула она, понимая, что Дивуар прекрасно осознает изъян собственного плана. — А насчет когда… лучше спросить у твоей подружки, понятия не имею, куда она его забросила.

— В каком смысле?

Маргарита раздраженно закатила глаза, сама удивляясь тому, что объясняет это:

— Во вселенной миры — ветви единого дерева жизни. Они не всегда растут параллельно друг другу. В нашем мире проходит год, два, столетие. В другом — это может занять день, час, мгновение. И наоборот. Я не знаю, куда был открыт портал. Герилион вернется, но когда… это ведают лишь ветви священного древа жизни.

— Будем наедяться, никогда… — проворчал Элигос.

Маргарита усмехнулась.

— Правильно надеешься, крылатый. Но зря. — Все-таки действительно было лучше сменить тело. Эмоции этого были слишком сильными, она не могла их полностью взять под контроль.

Высокий черноволосый мужчина невероятно манил. Быть может, когда она получит новое тело, стоит взять его с собой в качестве личного раба? Она ведь не обещала обратного…

Поддаваясь наваждению, она схватила его за волосы и впилась в строго очерченные губы, подавляя его волю к сопротивлению своей магией.

Затем чуть отстранилась, вглядываясь в лицо, на котором гнев и ярость мешались с возбуждением. Глаза слегка затуманились, грудь часто вздымается. Он хотел ее. Или не ее. Важно ли это?

И она его хотела. Жаждала, пылала страстью.

Она целовала его, чувствуя привкус крови от прокушенных губ, обвивала его тело, ощущая возбуждение…

В какой то момент мысли, начали путаться. Жажда власти и обладания отступили, уступая место растерянности и благодарности. Неужели Элигос готов рискнуть своей душой ради нее? Это ли не доказательство его искренности?

Какая разница, что их история началась неправильно, не так, как у всех. Разве на том, что есть сейчас, нельзя построить счастье?

Маргарита отстранилась, тяжело дыша, и схватилась рукой за стенку, чтобы не упасть.

— Марго? — Взволнованно прошептал мужчина, осторожно беря ее за руку. — Это ты?

— Не уверена. Я, кажется, больше вообще ни в чем не уверена. — Она подняла глаза на Элигоса. — Это было… ужасно…

— Марго, милая… прости меня. — Он обнял, прижимая девушку к себе и нежно поглаживая ее по голове. — И помни, это была не ты. Не ты убивала тех нечастных, тебе не стоит корить себя за это.

— Нечастных? — Она всхлипнула, понимая, что еще чуть-чуть, и у нее начнется истерика. — Да чтоб они все сдохли! Они… Они меня продавали. Ты же был там! — Она принялась зло размазывать слезы по щекам, но плотина была прорвана, и их уже было не остановить.