Хорошо, что тогда она не попала в академию.

У последовавшего поцелуя был винный вкус. Такой же пьянящий, игривый. Бумага с еще недавно таким желанным приглашением полетела на пол.

Академия полностью забылась. Остались лишь осторожные прикосновения, томительное ожидание внизу живота, губы, властно и нежно ласкающие шею, плечи.

— Я люблю тебя. — Прошептал муж, продолжая осыпать поцелуями.

Эти три таких простых слова заставили сердце учащенно биться, а тело отзываться сладкой томительной дрожью. Марго протянула руку, чтобы отставить бокал в сторону, но промахнулась мимо тумбочки. Комнату взорвал звук бьющегося стекла.

— На счастье. — Хмыкнул муж, не отвлекаясь от неторопливых ласк, от которых внутри раскатывались колючие волны, и бросало в жар.

Она прижалась и, откинувшись на спину, утянула вслед за собой. Тяжесть мужского тела сверху была приятной. Марго слегка приподнялась, лизнув его уголок губ.

— Моя дорогая, ты слишком нетерпелива. — Хмыкнул дракон, перекатываясь в сторону и соблазнительно улыбаясь. — Я еще не раздел тебя.

Дразня, он протянул руку, медленно обводя большим пальцем контур губ и вызывая непреодолимое желание обхватить его губами, что Маргарита и сделала.

С губ Элигоса сорвался восторженный выдох, когда она чуть прошлась язычком по подушечке большого пальца. Увидев реакцию мужчины, она, усмехнувшись, поднялась с кровати.

— Ну, раз мы никуда не торопимся, то я, как большая девочка, могу раздеться сама. — Игриво подмигнула она, начиная нарочито медленно расстегивать пуговки на вороте платья.

Дракон заворожено смотрел, а в его глазах плескались восхищение и восторг. Марго повела плечами, потянулась, вытягиваясь в струнку и выставляя изгибы своего тела в наилучшем свете. Еще одна пуговка, и платье беззвучно скользнуло на пол, оставляя ее лишь в чулках, нижнем белье и туфлях. Почерневшие глаза мужа при этом говорили о его желаниях больше, чем тысяча слов.

Грудь дракона вздымалась, сквозь ткань штанов было видно его напряженное достоинство.

Маргарита игриво стрельнула глазами и наклонилась, проводя руками по телу и бедрам прямиком к туфелькам. Начала неспеша расстегивать ремешки.

Элигос, судя по лицу, уже несколько раз пожалел, что призвал не торопиться. Встал, подходя к ней, обхватывая руками бедра. Она попыталась выпрямиться, но была остановлена твердым властным движением, не давшим поднять спину.

— Ты что делаешь! — С притворным возмущением воскликнула она, наконец, сбрасывая туфли.

— Мне нравится твоя поза. Весьма изящно.

Его руки по-хозяйски огладили тело, пальцы скользнули под ткань бюстье, нащупывая соски и сжимая их.

Марго ахнула и невольно поддалась бедрами назад, уперевшись прямиком в возбужденный член. Когда только успел достать его?

Девушка сглонула, сделав еще одну попытку подняться, но муж держал крепко.

— Ну, уж нет, моя дорогая. Ты слишком меня распалила. — Усмехнулся он, и от его бархатистого голоса и ее положения в целом по спине поползли колючие мурашки предвкушения. — Плохая девочка. Знаешь, что делают с плохими девочками?

— Нет. — Хрипло ответила она, сама не узнав свой голос. Между ног было горячо и влажно, грудь требовала прикосновений.

— Их трахают большие злые драконы. — Хмыкнул он, надавив членом на сочащийся влагой вход.

Она инстинктивно расставила ноги чуть шире и поддалась навстречу, но вновь была остановлена.

— Не так быстро.

Марго застонала от нахлынувшего разочарования и так остро начавшей ощущаться пустоты. Элигос не двигался, продолжая ласкать ее, сжимать грудь, выкручивая соски, порхающими движениями проходиться по клитору, сводя ее с ума.

— Хочешь меня?

— Да! — Не просто хотела, жаждала.

Мечтала о том моменте, когда его член уже окажется в ней, до предела наполняя собой и подчиняя ее. Ноги подкашивались от желания, и казалось, еще чуть-чуть, и она начнет скулить от острого, опьяняющего возбуждения, не находящего выхода.

— Ну же, возьми меня!

В ответ на ее мольбу, Элигос усмехнулся и резко вошел до предела. Из груди вырвался сладостный стон. Мужчина принялся вколачиваться. Быстро, глубоко, яростно.

Оргазм был быстрым и ошеломляющим, удовольствие затопило с головой. Дракон, почувствовав, как сжимается ее вход, приподнял девушку, словно пушинку, и уложил на кровать на спину.

Не успела она отдышаться, как он припал губами к ее соску, и она дернулась, почувствовав обжигающий холод.

Мужчина отстранился, хищно улыбаясь и демонстративно перекатывая на языке кусочек льда. Проложив себе дорожку из холодных поцелуев, он спустился вниз и, взявшись руками за бедра, поцеловал нежные складочки.

Отголоски пережитого удовольствия вновь вспыхнули, тело содрогалось от наслаждения, от малейшего касания набухшего и ставшего невероятно отзывчивым бугорка. Колючий холод перемежался с обжигающими губами. Маргарита стонала в голос, не в силах более сдерживаться. Ласкала сама себя за грудь, представляя, что это делает он.

Мужчина ввел палец в содрогающийся от множественного оргазма вход, водя им в такт движениям свого языка. Затем еще один. Марго только и оставалось, что насаживаться на них, но этого было безумно мало. Волны наслаждения нахлестывались одна на одну, мешая не то что говорить, но даже просто связно мыслить.

— Хочу… твой член. — Только и смогла произнести она.

Она действительно хотела. Причем не только там, где сейчас ее ласкал муж, но и взять его в рот тоже.

Ласкать языком, облизывать головку, чтобы Элигос входил до конца, вынуждая принимать ствол полностью.

Мужчина тем временем наконец-то сжалился, заменив свои пальцы тем, чего она жаждала больше всего, и ворвался в ее лоно.

Стремительные толчки, громкие стоны, руки, губы, плетения тел и нескончаемое удовольствие, одно на двоих.

* * *

На краю миров на вершине огромной скалы сидела Гера. Повинуясь движению пальцев, над ее ладонью танцевали сотканные из тени фигуры. Дракон и женщина, оседлавшая его, парящая вместе с ним.

Сколько времени нужно, чтобы уничтожить ненавистную империю? Ветви дерева жизни причудливы, их узор затейлив. Никогда не знаешь, как извернутся временные потоки.

Дракон превратился в мужчину, и фигурки принялись с упоением предаваться страсти. Томящее чувство зудело где-то внутри, напоминая о сладости соития. На языке отчетливо проявился привкус крови возлюбленного.

Гера не отрывалась, заворожено наблюдая за собственным колдовством. Сколько бы времени ни понадобилось, она дождется. Ведь бессмертие без Герилиона — слишком бессмысленно.