узкая гора, всё остальное пространство дышало первозданной пустотой.

Левиафан проплывал вдоль крутого скалистого берега, пока Марианна внимательно осматривала каждый уголок. Она не знала, до какого острова они добрались и была готова бежать при малейшей опасности. Но земля оставалась безлюдной, а они — вымотанными, и первый удобный подъём решил всё.

Девушка положила голову на живот растянувшегося на солнце Корда. Мир был прекрасен, спокоен, но ровно до тех пор, пока удушающая боль не вернулась и не захватила мысли.

— Как до всего этого дошло, Корд? — обратилась она к любимцу, но тот лишь махнул хвостом, продолжая принимать солнечные ванны. — Я же не сделала ничего плохого…

На глаза набежали слёзы, а память с обыкновенным для неё коварством напомнила о ссорах с матерью, о нарушенных запретах, о самовольных опасных решениях, о длинном бесхребетном языке.

— Сделала, — упадническим тоном ответила Марианна сама себе. — Но как Герман мог так поступить? Как он мог подумать, что я… морские богини… я… Я же любила маму! Неужели престол стал для него важнее всего?

Левиафан посматривал на хозяйку синим глазом, но, конечно, ничего не понимал.

— Я думала, он любит меня, — продолжала тем временем принцесса, — а оказалось, что ошиблась. Я так сильно хотела этого, что приняла заботу брата за нечто больше… Да ещё нянюшке рассказала… Ах, нянюшка… Ты единственная, кто меня любил! А теперь я совсем одна…

Сумерки набегали быстро, и утомленная девушка бесцельно следила за вязкими облаками, растекающимися над горизонтом. Она ещё не думала о том, где проведёт ночь, что будет есть, куда отправится, и продолжала сидеть в оцепенении, раз за разом переживая горе.

Левиафан заурчал и поднялся.

— Ты куда?

Любимец не спеша пошёл к воде, и Марианна испуганно вскочила на ноги.

— И уходи! Проваливай к своей Каре!

Слезы вновь подступили, она села на землю, подтянула ноги и, накрыв их руками, зарыдала.

Что-то мокрое уткнулось ей в плечо. Девушка дернулась, подняла голову и обнаружила, что перед ней стоит довольный Корд, а в его зубах трепещет ещё живая рыба.

— Как я тебя люблю, мой мальчик!

Весь вечер и первую половину ночи они рыскали по крутому берегу в поисках удобного места для ночлега. Им стала неглубокая пещера над океаном, что не спасёт от шторма, но защитит от легкого дождя и посторонних глаз. С огромным трудом Марианна развела костер и зажарила жирную мясистую рыбину, после чего уткнулась в теплый бок и задремала. Левиафан осторожно обвил маленького, измученного человечка, пытаясь отогреть собственным теплом.

Позднее утро встретило принцессу мягким ветерком, ласковым солнышком и зазывным шумом океана. Она потянулась, и рука наткнулась на что-то теплое. Корд, милый и дорогой Корд провёл с ней всю ночь и теперь, когда ему не терпелось погрузиться под воду, оставался рядом. На душе было хорошо и свободно, Марианна открыла глаза, и вдруг стены пещеры неумолимо обступили её сердце. Девушка вспомнила всё, и обманчивая легкость сменилась прежним кошмаром. Отодвинуть его не получалось, но нужно было как-то жить.

— Вокруг столько воды, но питьевой ни капли, — мрачно заявила принцесса и похлопала левиафана по брюху. — Вставай, мальчик, давай найдём себе пропитание, а там посмотрим, что ещё можно сделать.

Корд радостно поднялся, подставил спину, и вскоре они с удовольствием нырнули в объятия океана.

Теплая вода нежно обволакивала кожу, играла в волосах, придавала легкость и ощущение зыбкой свободы. Они плавали недалеко от берега, высматривая в светло-голубой толще рыбу и моллюсков, но вместо них нашли нечто удивительное. Окруженный коварными скалами и густо заросший водорослями, на дне покоился огромный торговый корабль. Сперва его не было заметно, и Марианна проплыла бы мимо, но слабый блеск, не присущий подводному пейзажу, привлёк её внимание. Разорванные в клочья флаги с парусами, сломанная грот-мачта, изуродованные шпангоуты — всё это предстало ужасной, но завораживающей картиной.

Они приблизились к громаде, чей ещё не до конца разъеденный океаном остов покоился на дне. Марианна направила Корда к заинтересовавшему её месту, и левиафан не решился противиться, лишь внимательно осматривал застывшее пространство. Его широкие лапы тихо опустились в ил, поднимая зеленоватую муть, и девушка протянула руку вниз. Вспугнутые рыбки шарахнулись в сторону и изрядно переполошили нежданного гостя. Но любопытство взяло верх, и маленький ларец, успевший стать частью океана, легко отдал россыпь золотых монет. Обескураженная принцесса, никогда прежде не державшая такое богатство в руках, всё же оставила находку себе и уже гадала, на каком острове они могли бы пригодиться.

Белые нити Корда казались неистощимыми, и дальнейший путь занял у двух отрезанных от дома беглецов ещё немало времени. Но поймать хоть одну мало-мальски достойную для утоления голода рыбу не удалось. Марианна поспешно собрала всех возможных моллюсков, надежно спрятала их за пазуху и, когда воздух подошёл к концу, направила любимца на поверхность.

— Давай, мальчик, принеси мне рыбы! — сказала девушка и махнула рукой на океан, когда они оказались в пещере. — Не могу же я питаться только этим…

Левиафан игриво запрыгал на месте, а затем бросился со скалы.

— Корд! — испуганно кинулась к краю хозяйка.

Но тот легко извернулся в полете и его стройное тело с драконьей безупречностью прошло между двух ужасных скал.

Девушка вернулась внутрь и села на холодный пол, который немедленно напомнил о королевском мраморном дворце. На маленькие раковины закапали слёзы, но они не помешали действиям принцессы, и вскоре первый моллюск был повержен.

— Что? — всхлипнув, удивилась Марианна, когда огромная перламутровая жемчужина выпала и покатилась к обрыву.

Девушка вскрыла вторую, точно такую же раковину, и там оказалась не менее прекрасная находка.

— Дома за такую дали бы очень много, — проговорила она в пустоту. — Никогда не видела таких огромных…

Несколько минут она смотрела на редкость, что так внезапно оказалась в её распоряжении, как вдруг её глаза загорелись, и принцесса бросилась проверять каждого моллюска.

Когда вернулся Корд, Марианна сидела перед кучкой жемчужин с самыми разными оттенками. Её голова работала быстро и расчетливо — за такие крупные экземпляры она могла бы купить целый дом!

— Спасибо, мой мальчик! — девушка улыбнулась левиафану, который вновь положил у её ног свежайшую рыбу. — Сегодня мне обязательно нужно узнать, куда мы попали! Не могу же я здесь вечно жить! Хотя…

Она обошла неглубокую уютную пещеру, проводя руками по стенам и чувствуя их шершавую поверхность, прикинула, где поставить кровать, где устроить место для костра, как смастерить крышу, чтобы даже шторм не смог её побеспокоить, и тут же отогнала эти мысли. Она же принцесса, в самом деле! Пусть и изгнанная.