– И не посоветуешься с ним… – пропыхтела Мурка. – У них там занятия, он мобилку отключает.

– Как дверь открыть?

– Как дело раскрутить!

– Давай друг с другом посоветуемся, – настороженно поглядывая на лестницу – не появится ли кто, – предложила Кисонька. – Что мы знаем? – и сама себе ответила: – Мы записались на эту поездку через чат потомков. Нюрочка в чат даже не заглядывала, мы с ней и Грезой на словах договорились.

– Но поехать предложила она, – злобно сдувая мокрую от пота челку, процедила Мурка и снова накинулась на дверь, словно надеялась если не отпереть замок, то проковырять в ней сквозную дырку.

– Пока я не предложила, она ничего не предлагала, – невнятно, но по существу высказалась Кисонька. И полезла через мобилку в Интернет. – Хочу посмотреть, где еще, кроме нашего чата, поездку за кладом предлагали. А знаешь… похоже, что нигде. Его, похоже, вообще сразу сняли.

В этот момент замок наконец сдался и пусть не с тихим клацаньем, как у Вадьки, а скорее с судорожным всхлипом, открылся. В одном конце комнаты обнаружился надувной матрас с брошенными сверху мужскими вещами, в другом – просто гнездо, свитое из ветровки, юбки и свитера.

– Как сказала бы Греза Павловна: фи, Николай Дмитриевич не джентльмен! – заключила Кисонька. – Он на матрасе, а Лика прямо на полу спит.

– Ее сумки нет, – просматривая немногочисленные вещи, пробормотала Мурка.

Кисонька кивнула. Если девушка куда-то идет, она редко бросает сумку, ведь там столько нужных вещей: от мобилки до помады. Разве что клад копать они все отправились без сумок. Но сейчас Нюрочкина сумка валялась на кровати, а вот Ликиной не видно… Это, конечно, не доказательство – но настораживает! Похоже, Лика ушла по своей воле, а вот Нюрочка – нет.

– Нас они хотели выгнать. Нас они не ждали, так что пришлось отдать нам свои кровати. А Влада? Помнишь, мама спрашивала…

– Вроде бы от него избавиться не пытались, – неуверенно припомнила Мурка. – Он тоже приехал сюда по рекламе в чате. А Леша с Рюшей? Ты в них кого-нибудь с чата опознала?

– Они почти не разговаривали.

– Тогда пойдем и посмотрим. – Мурка решительно направилась к комнате спортивной парочки.

– Когда-то мы были маленькими и наивными и думали, что в чужих вещах рыться нехорошо, – ностальгически вздохнула Кисонька, глядя, как Мурка вскрывает замок.

– А теперь мы ведем расследование и думаем, как бы не попасться, – отрезала Мурка.

– Если организаторы разместили рекламу только в чате потомков… значит, они рассчитывали не на туристов, а на кого-то конкретного, кто обязательно увидит их объявление и заинтересуется. Это не мы – нас они старались отвадить, а Греза с Нюрочкой, получаются, совсем случайные люди. Хотя зачем тогда у нас вообще взяли деньги? Нелогично… – Кисонька мотнула головой: не стоит и пытаться сразу разобраться во всем, подождем, пока появится больше фактов. – Значит, целью были Влад или Леша с Рюшей.

– Влад, – распахивая дверь, заключила Мурка. И кивнула на брошенные на пол старые одеяла с кучками вещей вместо подушек.

Кисонька кивнула. Допустим, им постельное белье отдали Лика и Николай Дмитриевич, допустим, один запасной комплект был… а Грезе Павловне и Нюрочке кто комфорт обеспечил? Получается – вот… Стали бы Леша и Рюша отдавать свои постели, если бы были такими же туристами, как все? А собственно, кто – все?

– Если Леша с Рюшей и организаторы в сговоре, значит, сюда никто не должен был приехать… кроме Влада! А Влад – это клад!

Мурка энергично закивала. Не то чтоб она считала самого Влада таким уж сокровищем… просто он единственный среди них профессиональный кладоискатель!

– Дверь, которая выпала! В комнате Влада! – вспомнила Мурка. – Похоже, Лика с Николаем Дмитриевичем устроили обыск, пока Влад был в душе. – Мурка покосилась на отмычку. Приятно сознавать, что кто-то вскрывает замки еще хуже, чем она, – у нее хотя бы дверь осталась на месте. – А тем временем дед Арсений показал нам дорогу до сельсовета… и наше появление поломало план.

– И они начали… импровизировать? Только как-то странно: аквалангист накинулся на Нюрочку, автоматчики в лесу… Это были Леша с Рюшей? Почему тогда они сбежали? – Кисонька припомнила, как парочка в камуфляже вдруг дернула обратно в лес. – Молоко! Нас отравили. Но… Тоже бред: нам, Грезе Павловне, Владу ничего, а Леша с Рюшей, мама и Нюрочка отравились?

– Остатки должны быть на кухне! – Мурка помчалась вниз по лестнице.

На пороге сельсовета Греза Павловна давала указания деду:

– Сенечка, я в вас верю, вы заставите их осознать всю серьезность ситуации! Что значит – «еще вернутся»? Нюрочка не могла просто взять и уйти! Скачите – и возвращайтесь с победой! И с участковым!

Дед лихо отсалютовал своей даме и стукнул пятками в бока лошаденке. Тряской рысцой лошаденка проскакала по деревне, шустрая корова помчалась следом, посчитав это хорошим поводом для прогулки. Греза Павловна махала вслед кружевным платочком. Силуэт всадника на лохматой кобылке скрылся за лесом, Греза Павловна трепетно вздохнула, промокнула платочком уголки глаз и направилась на кухню. Оттуда донесся звон посуды и… испуганный вскрик.

Вжимаясь в стены, близняшки скользнули к кухонной двери.

– Ось ты, кошелка старая, и попалась! – торжествующе провозгласил каркающий старушечий голос.

– Позвольте! Я не юная дева, но с сумками, торбами и тем более кошелками не имею ничего общего! – отрезала Греза Павловна, но голос ее испуганно дрогнул.

– А ничего мы тебе бильше не дозволимо! И без того много воли взяла… корова недоенная! – с искренним наслаждением добавила оппонентка.

– Что вы себе позволяете!

– А шо хочимо – то и дозволяемо! Наша воля! – вмешалась вторая старуха.

Мурка и Кисонька заглянули в кухню бывшего сельсоветского буфета. Грезу Павловну зажали у допотопного холодильника с ручкой как у игрового автомата в Лас-Вегасе: дерни посильнее – выиграешь колбасу. Ближняя и дальняя старухи отрезали Грезу Павловну от выхода. Холодильник трясся, Греза Павловна старалась сохранять невозмутимость.

– Понаехали тут, клады ищут! Казала я, шо хрена найдут, ось они одного старого хрена и нашли – деда нашего! Чи мало, шо у него жинка была фифа городская – продавщица с райцентра. Так знов городскую завел!

– Это доказывает, что у Сенечки отличный вкус! – отрезала Греза Павловна.

– А ось я зараз тебе палкой-то прическу попорчу! – замахнулась клюкой дальняя бабка.

– Тогда я уж заодно испорчу и маникюр и вцеплюсь вам в физиономию! – отважно объявила Греза Павловна.

– Увидеть свою учительницу в драке – такая экзотика! – закатила глаза Кисонька.

– Маникюр – серьезная угроза, – невозмутимо объявила Мурка. Близняшки одинаково лениво привалились к дверным косякам и с интересом разглядывали раздухарившихся старушек. – Она ногти затачивает и покрывает ядом. Одна царапина – и чудовищная смерть в муках.