Но воспоминания о том, как овладел мной лорд Арнел, все же произвели определенный эффект – я внезапно осознала, что едва ли смогу взглянуть дракону в глаза после произошедшего. И в то же время, все с неимоверной логичностью встало на свои места. Боюсь, мое тело принадлежало лорду Арнелу с того самого дня, когда нарушая все законы морали, этики и нравственных правил, градоправитель Вестернана позволил себе схватить меня и прижать к себе. В обществе, где джентльмен смеет надеяться лишь на прикосновении к кончикам пальцев леди, подобное было совершенно неприемлемым. Абсолютно неприемлемым. В обществе драконов подобные прикосновения и вовсе немыслимы, но… Когда-то я слышала о традициях на Юге. Там, где звучит так много слов, изысканность красноречия становится столь обыденной, что мужчину судят не по словам и галантным выражениям, что способны вскружить голову любой девушке, а по тому, как мужчина проявляет заботу.

И я невольно вспомнила, как вспыхнул не растопленный камин в заиндевелой за ночь гостиной, едва лорд Арнел последовал туда за мной в нашу первую весьма незабываемую встречу. Дракону ведь не было холодно. Для их расы купание в ледяном озере не представляет никаких сложностей, а меха драконьи леди носят исключительно для подчеркивания своего статуса – по факту же, холода они не ощущают.

Так почему же тогда в том камине вспыхнуло согревающее пламя?

У лорда Арнела имелись все причины для того, чтобы не просто ненавидеть, но и презирать меня как падшую женщину, однако… Возможно ли, что уже там и тогда, проявив заботу обо мне, он проявил и чувства, крайне неуместные для нас обоих?

И если мое предположение верно, то сложно даже представить, через какие мучения прошел лорд Арнел, осознав, что воспылал чувствами к особе, более чем недостойной его положения, происхождения и финансового состояния.

Поднявшись, я в задумчивости прошлась по пещере, отныне значившей для меня так много, робко взглянула на место, где случилось самое волнительное, и в то же время самое порочное в моей жизни, затем взгляд мой упал на кольцо из «первозданного» железа. Ни в одном трактате, манускрипте или же сборнике легенд я не встречала упоминания о чем-то подобном. Но от чего-то, мне захотелось скрыть это грубоватое кольцо и никому его не показывать, как самое бесценное сокровище, как нечто интимное, чему есть место лишь между мной и Адрианом, как то, что я не пожелала бы показать никому…

Звук, раздавшийся возле входа в пещеру, мгновенно заставил отбросить в сторону все личные мысли.

– Visio! – заклинание сорвалось с кончиков пальцев призрачной голубой гончей, размером в холке достигающей мне до плеча.

Я же, помня о предупреждении Адриана, не сдвинулась с места. Зато благодаря заклинанию, сумела увидеть то, что происходило снаружи. Там были маги! Проклятые всем человеческим сообществом, включая магическое, маги старой школы! Обезумевшие, преисполненные ярости, поистине пугающие собственной силой, знаниями, познаниями в заклинаниях и умением сражаться единым фронтом. Девять могущественнейших магов против всего одного дракона, находящегося в месте, лишающем его магических сил.

Тихо охнув, я рухнула на пол, изранив колени, но едва ли обратив внимание на эту боль.

Ловушки в пещере – любой, кто попытался бы войти, определенно должен был расстаться с жизнью, сколь бы силен он не был. Не знаю, на кого лорд Арнел охотился в молодости и откуда в принципе у него столь отточенные навыки охотника, но ловушки были расставлены так, что у жертвы не оставалось и шанса на спасение. Два поисковых заклинания, отправленных магами старой школы, поставили и их в известность о самоубийственности стратегии вторжения в пещеру.

Но, во имя Господа, единственная из нас двоих, кто в данный момент обладал магией, была я. Однако неравный бой, от чего-то, собирался принять один лишь лорд Арнел!

И он подтвердил это, воскликнув столь громко, что голос его перекрыл завывания бурана:

– Не смей выходить!

– О, Боже, помоги мне! – в ужасе прошептала я, прекрасно отдавая себе отчет в том, что лорд Арнел собирается вступить в схватку, где у него не было и шанса на победу.

Девять магов старой школы, в возрасте не менее ста пятидесяти лет каждый! О, я даже могла сказать со всей уверенностью, что они не станут его убивать! Только не они. Ведь сейчас в их власти был поистине сильнейший из представителей рода драконов, и самый сильный из рода основателей Железной Горы. Убийство? О, нет, он нужен был им вовсе не для этого.

И я вздрогнула всем телом, услышав:

– Transformatio!

А далее, меня оглушило чудовищным:

– Imperium!

О, Господи, нет! Только не это! Они собирались подчинить вовсе не его драконью суть, здесь, на этой проклятой горе они знали, что взывать к его драконьей сущности нет смысла, а потому собирались использовать человеческую форму.

Маги старой школы! Проклятые всем миром маги старой школы! Фанатики, давно утратившие грань между добром и злом! Изверги, садисты, убийцы, палачи и подонки со столь извращенным чувством собственной значимости и значимости собственных открытий, что давно стали главной угрозой для всего человечества и прочих рас. А ведь когда-то все начиналось с покупки тел, которые для магов выкапывали прямо с кладбищ, вскрывая свежие могилы. Уде тогда, это было слишком бесчеловечно, но эти чудовища оправдывали свои действия тем, что «все ради науки». Их нужно было остановить уже тогда. Именно тогда, а не позднее на двадцать лет, когда от экспериментов над свежезахороненными, эти подонки перешли к экспериментам над людьми, детьми, беременными женщинами. Они никого не щадили! Абсолютно никого.

Но видимо мы, маги нового поколения, оказались слишком наивными и нерадивыми, раз позволили остаться в живых такому количеству этих подонков.

В бессильной ярости я ударила ладонью по каменному полу пещеры, понимая, что шансов на победу лорда Арнела нет практически никаких, и внезапно, словно молния в моей памяти вспыхнул момент имевший место в подвале дома профессора Стентона. Мое академически выверенное заклинание «Imperium» и совершенно неожиданный ответ дракона «Я хочу тебя».

Замерев на долю секунды, я вскинула голову, и прошептала:

– Imperium!

Реакцией на мое вмешательство был направленный в сторону моей призрачной поисковой гончей «Ablatione», но заклинание исчезновение не возымело никакого действия, я все еще отчетливо видела происходящее снаружи пещеры, а они все так же не могли добраться до меня.

Темные фигуры в синих отороченных мехом балахонах, а маги старой школы мерзли как и обычные люди, переглянулись, впервые выказав чувство тревоги и неуверенности и самый сильный из них вновь повторил:

– Transformatio!

Ну, уж нет! Только через мой труп!

– Quod veraimago! – прошептала я.

Мой голос был шепотом, лишь тихим шепотом, но иногда те, кто может лишь шептать, тоже способен на многое.