— Могу я взять пятиминутный перерыв? — спросил Мейсон.

Судья Кортрайт кивнул и повернулся к поджидавшему егоадвокату:

— Вы хотите о чем-то переговорить со мной, мистер Смит?

Мейсон наклонился вперед и прошептал Стефани:

— Мне очень не хотелось бы этого делать, но вам придетсяподняться на свидетельскую скамью и все рассказать.

— Ну а что тут плохого?

— Прежде всего, я не люблю прибегать к этому. Но у девицыЛайонз очень живое воображение, к тому же она немного врет, тем не менее еепоказания сделали свое черное дело. Возможно, конечно, сейчас она таквозбуждена, что не вполне понимает, что делает. Позднее она сможет восстановитьвсю картину, но пока что она сама себя гипнотизирует. И говорит уверенно, безколебаний. Судья обяжет вас явиться в суд. В подобных случаях самый разумныйход для адвоката — заставить обвинение выложить все свои карты на стол и…отделаться от всего этого.

— А если судья обяжет меня явиться в суд, что в этомплохого?

— Дело в том, что я хочу заставить их усадить Хомана насвидетельскую скамью. Если вы выступите со своим рассказом, они не осмелятсятак скоропалительно закончить предварительное разбирательство и вызовут Хоманадля дачи показаний.

Стефани Клэр улыбнулась:

— О’кей, вам и карты в руки!

— Не входите в подробности, — предупредил Мейсон. —Расскажите о том, как этот человек посадил вас в машину, как он пил по дороге,про аварию и про то, как вы увидели его снова в отеле «Гейтвью».

— Вы считаете, после этого они вызовут Хомана?

— Да.

— И это нам поможет?

— Надеюсь. Мне надо решить загадку с убийством, чтобыпонять, какая связь между Хоманом и Грили. Я должен узнать, что Грили делал вСан-Франциско, а если до Сан-Франциско он не добрался, то куда ездил и чемзанимался.

— Почему?

— Потому что Грили этой машины не угонял. Грили не из тех,кто крадет чужие автомобили. Если он и пользовался той машиной, то только сразрешения Хомана, а это означает, что последний лжет, утверждая, что егомашину угнали. Хоман отправил Грили с каким-то поручением. Грили взял машину сего ведома и согласия. Единственная причина, почему Хоман упорствует в своейлжи, — характер данного поручения. Понимаете?

— И он готов принести меня в жертву ради того, чтобы правдане выплыла наружу?

— Не говоря уже о том, что при этом он сэкономит несколькотысяч долларов.

— Вы хотите, чтобы я отыскала у себя в сумочке этот ключ,так как…

— Нет. — Мейсон покачал головой. — Я хочу, чтобы вырассказали в точности все, что произошло: как вы обнаружили ключ в своейсумочке, когда я спросил вас о нем в больнице.

— И что вы вернули его мне?

— Да.

— Вчера у меня был Горас Хоман, младший брат продюсера.Сказал, он знает, что я не угоняла машину. Мне показалось, что он очень… ну,заинтересован. Хотел, чтобы я отправилась вместе с ним в «Лунный круиз» на яхтеего брата, но потом позвонил мне и сказал, что его брат передумал и не разрешилему взять яхту.

— Он вам понравился?

— Да, он интересный. Порассказал много всего о закулиснойжизни Голливуда. Уверяет, что его брат вовсе не хочет, чтобы у меня былинеприятности, так что если меня осудят, они добьются для меня освобождения напоруки.

— Это очень важно. Он разговаривал об этом с братом?

— Уверяет, что именно брат ему это и сказал. Он оченьэкспансивный молодой человек, не правда ли? Я невольно сравниваю его сДжексоном Стерном.

Судья Кортрайт поставил свою замысловатую подпись накакой-то бумаге и вопросительно взглянул на Мейсона. Тот кивнул, и судьяпредложил:

— Продолжайте, мистер Мейсон.

— Я вызываю свою подзащитную, Стефани Клэр, — объявилМейсон.

Стефани Клэр встала, прошла вперед, произнесла слова присягии все рассказала.

Хэнли подверг ее весьма поверхностному перекрестномудопросу, ограничившись в основном опознанием тела в отеле «Гейтвью» как тогомужчины, который управлял машиной.

— Дело закрыто, — сказал Мейсон. Судья Кортрайт взглянул наХэнли.

— Возражения имеются?

— Да, ваша честь. У меня есть один свидетель здесь, в суде,и еще одного я должен вызвать по телефону — человек этот занимает высокий поств Голливуде. Ему потребуется несколько минут, чтобы сюда добраться, а пока, я думаю,мы можем выслушать другого свидетеля.

— Прекрасно, так и сделаем.

— Миссис Э.П. Грили, — произнес Хэнли. Миссис Грили в черномкостюме медленно прошла по боковому проходу, подняла руку в черной перчатке,произнесла слова клятвы и опустилась в кресло для свидетелей.

— Я постараюсь быть предельно кратким, — сказал Хэнли. —Ваше имя Дафна Грили. Вы вдова Эдлера Пейса Грили, брокера?

— Да.

— В пятницу на прошлой неделе вы были вызваны лейтенантомТрэггом из отдела по расследованию убийств для опознания убитого в одной изкомнат отеля «Гейтвью»?

После минутного молчания миссис Грили произнесла «да»настолько тихо, что в зале ее не расслышали.

— И это было тело вашего мужа?

— Да.

— То же самое тело, в котором Стефани Клэр опознала накануневодителя машины, о которой идет речь?

— Да.

— Вы понимаете, миссис Грили, я хочу максимально пощадитьваши чувства, но вынужден обратить ваше внимание на среду, девятнадцатого числаэтого месяца. Вы припоминаете, что случилось в этот день?

Она кивнула.

— Вы должны отвечать вслух, миссис Грили, чтобы секретарьсуда мог записать ваши ответы. Вы помните эту дату?

— Да.

— Произошло ли в этот день что-нибудь такое, что закрепилосьв вашей памяти?

— Да. Это был… это была годовщина нашей свадьбы.

— Можете ли вы сказать нам в общих чертах, что делал ваш мужв этот день, насколько вам это известно?

— Да. Мы решили провести этот день дома, без посторонних.Эдлер был по горло загружен делами…

— Эдлером вы называете своего мужа, Эдлера Грили?

— Да.

— И что же произошло девятнадцатого числа?

— Он сказал, что вообще не пойдет в офис. За несколько днейдо этого он предупредил Ирму Уоткинс, свою секретаршу, что в этот день он ненамерен приходить на работу, пусть она не беспокоит его деловыми вопросами, непытается с ним связаться — в годовщину своей свадьбы он собирается забыть пробизнес.