— Да. Продолжая улыбаться, она ответила:

— Полагаю, это возможно. Мне кажется, на это способен любоймужчина, если искушение достаточно велико. Но мой муж всегда ведет со мнойчестную игру, мистер Мейсон. А это совсем другое, если вы понимаете, о чем яговорю. Думаю, мистер Мейсон, вы сказали достаточно, пора Эдлеру узнать, что выздесь и чего вы хотите. — Она набрала номер телефона и сказала: — Ирма, этомиссис Грили. Соедините меня, пожалуйста, с мистером Грили… Нет на месте? Ну акак его отыскать? Это в Сан-Франциско? Понятно… Позвоните, как только он даст осебе знать. — Она положила трубку и сказала: — Он предупредил ее, что либопоявится в офисе до полудня, либо позвонит ей из Сан-Франциско. Она думает, чтов данный момент он летит сюда самолетом.

— Значит, вы допускаете, что, если бы соблазн был достаточновелик, то ваш муж…

— Мистер Мейсон, — прервала она его, — любой муж, которыйчего-либо стоит, не может избавиться от мысли, что он… что ни одна женщинаперед ним не устоит. Если женщина достаточно умна, чтобы сыграть на этихструнах, она может вскружить голову любому мужчине, но не завоюет его сердце,мистер Мейсон. Думаю, вы получили ответ на свой вопрос. А теперь, поскольку явам ответила, могу я узнать, почему вы здесь и, главное, что у вас на уме?

В ее взгляде, устремленном на Мейсона, был открытый вызов соттенком подозрительности.

— Я уверен, миссис Грили, что на прошлой неделе примерно вдесять часов вечера ваш муж вел машину. Ехал он по Ридж-роуд. С ним быламолодая женщина. Произошел несчастный случай. Пострадало несколько человек.

— Вы хотите сказать, что он ехал в Сан-Франциско?

— Нет, он возвращался сюда.

— В котором часу?

— В самом начале двенадцатого. Она на минуту задумалась.

— Вы говорите о среде на прошлой неделе?

— Да.

— Почему вы не спросили об этом самого мистера Грили?

— К несчастью, я не смог его найти.

— Но, мистер Мейсон, зачем идти таким кружным путем? Сначалаобращаться ко мне… Полагаю, если у вас имеются какие-то вопросы, касающиесямоего мужа, вам следует задать их непосредственно ему самому.

— Невозможно.

— Но это не займет много времени. Он скоро вернется в свойофис…

— Боюсь, что ваш муж не вернется в свой офис ни сегодня, низавтра, ни на этой неделе…

Она изумленно посмотрела на него, на лбу у нее появилисьморщинки. В этот момент раздался телефонный звонок.

Она торжествующе улыбнулась:

— Это Ирма. Наверняка собирается сообщить мне, что мистерГрили уже у себя. Я сразу же предупрежу его, что вы здесь и по какому поводу. —Она сняла телефонную трубку. — Да? — И нахмурилась. — Ох, извините. Кто это?Ваше имя, пожалуйста. Не понимаю… Вы хотите, чтобы я приехала в отель«Гейтвью»? Лейтенант Трэгг из отдела по расследованию убийств? Вы хотитесказать… Хотите сказать… Нет! Не Эдлер! Это какая-то ошибка… Он вСан-Франциско. Несколько минут назад я разговаривала с его офисом… Я… Да, да,конечно… Сейчас буду.

Она уронила трубку на рычаг и медленно повернулась кМейсону. Миссис Грили смотрела на него, как на призрак, явившийся ей из ночногокошмара. На ее лице застыло выражение удивления и ужаса.

— Вы… вы, наверное, знали…

Мейсон поднялся.

— Крайне сожалею, миссис Грили.

Должно быть, она его не слышала. Механически поднялась и,выполняя обязанности хозяйки дома, так же механически прошла с ним до лестницы.Только спустившись до середины лестницы, Мейсон услышал приглушенное рыдание извук торопливых шагов, направляющихся в гостиную.

Он вышел на яркий свет холодного весеннего дня.

В зале судебного заседания царила деловая активность. СудьяКортрайт разложил перед собой не менее полудюжины дел и с нарочитым вниманиемслушал адвоката, который, казалось, никак не мог добраться до сути вопроса;наконец судья прервал его и перешел к следующему делу. Входили и выходилиадвокаты. Спешка висела в самой атмосфере этого зала. Дела разбиралисьнезначительные, те, что случаются сплошь и рядом, и для суда они уже давноутратили всякую индивидуальность — нарушения закона, которые накапливаютсябыстрее, чем их можно было бы разрешить, не будь машина правосудия столь четкоотлажена. И только те, кого это непосредственно касалось, думали, что их делаимеют особую важность.

Побледневшая жена сидела, сложив руки на коленях, покаадвокат ее мужа доказывал, что жалоба на мужа, отказывающего ей в материальнойпомощи, неконкретна, прекрасно осознавая при этом, какую силу духа она проявила,обратившись в суд, чтобы заставить своего мужа, который сидел, уставясь на нееиспепеляющим взглядом, тратить деньги не на других женщин, а на своего ребенка.Муж клялся, что убьет ее, если она обратится к закону. А вдруг он и вправдурешится на это? Сердце толчками проталкивало кровь по ее усталым венам. Оначувствовала, как эти удары громом отдаются в ушах. Муж сказал, что убьет ее. Ивид у него такой, будто он действительно собирается это сделать. А может, исделает. И что же тогда будет с малышкой? Адвокат продолжал бубнить. Жалобанедостаточно обоснована, так как в ней нет пункта о том, что ответчик намеренноотказывает в поддержке.

Судья Кортрайт устало выслушал этот аргумент. В концеконцов, какая разница? Отклонить жалобу и заткнуть этого малого — вот и все. Дочего же он многословен.

Судья физически ощущал, как идут минуты — его рабочий графикзабит до предела.

Наконец он избавился от всех этих второстепенных дел.

— Слушается дело Стефани Клэр, — объявил он. Гарольд Хэнлииз окружной прокуратуры считал, что это тяжелый юридический случай.

— Ваша честь, обвиняемую представляет в суде Перри Мейсон.Советник согласился провести предварительное слушание дела. Обвиняемая выпущенапод залог.

— Прекрасно, — сказал судья Кортрайт, — ваши свидетели наместе?

— Да, ваша честь.

Последовала обычная рутинная процедура: адвокаты, чьи делабыли отложены, выходили из зала, кое-кто из них продолжал горячо спорить,некоторые шутили, иные торопились в другие места, где их ждали незаконченныедела.

Гарольд Хэнли вызывал своих свидетелей одного за другим.Фрэнк Корвис, офицер дорожной полиции, вызванный на место происшествия, вытащилобвиняемую из разбитой машины. Он описал положение тела девушки. Она находиласьза рулем на водительском месте. Когда он прибыл, обе дверцы машины былизакрыты. В отделении для перчаток он обнаружил бутылку. Нет, этой бутылки он ссобой не захватил. Он ее опечатал и вручил главе дорожного департамента. Да,конечно, он узнает бутылку, если ее предъявят. Да, это та самая бутылка. Именнов таком состоянии он ее и нашел — в ней оставалось примерно на одну третьвиски. Да, он заметил, что от обвиняемой пахло виски.