– Если что, командир, я тебе сразу звон сделаю. – Жадобин постучал ногтем по мобильному телефону. – Но шансов мало.

Кожевников уехал. На этот раз мигалку не включал.

Жадоба хитро ухмыльнулся и потер руки. Он-то знал одну вещь, о которой не сказал ни Кулешову, ни Кожевникову. Братки из банды до вчерашнего вечера плотно пасли Попова. Месяц тому назад богатенький коммерсант сделал странное капиталовложение – купил за городом дом на отшибе, без удобств, без хорошего ремонта. Покупку не афишировал, появился там всего один раз. Так что Жадоба был практически уверен – Попов от него с наличкой никуда не денется. Просто решил отсидеться там, а уж потом, когда кипеж поуляжется, рванет из здешних мест вместе с деньгами.

Главарь банды набрал номер, поднес трубку к уху.

– Сивый, на ногах уже?.. Это хорошо… дело новое есть и прибыльное… не пожалеешь… конечно, не по телефону… ты только поразмысли, кого с собой возьмешь… Хасана?.. что ж, правильно говоришь… если пацану под сорок и у него за плечами семья, глупостей не наделает… жду…

…Милицейская машина мчалась от станицы к городу. Кожевников тихо ругался матом, поминая нехорошими словами и «хитрозадого» Попова, и Жадобу с его братками, и, конечно же, генерала Кулешова. Бабки, как ни крути, на кону стояли большие, но предназначались-то они не Кожевникову, а его начальнику. Сам бы майор в лучшем случае поимел бы тысяч десять да премию по службе.

За поворотом Кожевников увидел знакомую легковую машину. На капоте поблескивал серебристый ноутбук. Возле автомобиля стоял подтянутый старикашка – тот самый немец-депутат, с которым майор разминулся во дворе у Жадобина. Генрих Штайнер сделал шаг вперед. Нет, он не вскинул руку, чтобы остановить машину, а просто приподнял пятерню и поманил старческим скрюченным пальцем. Кожевников поколебался, но все же надавил на тормоз. Уж очень хитро щурил глаз пожилой немец.

Петушок собирался в гимназию. Водитель, нанятый генералом-отцом для того, чтобы возить сынка на занятия, терпеливо дожидался на кухне и поглядывал на часы. Кулешов-младший шебуршал в отцовском кабинете, закрыв дверь.

– Петр Анатольевич, – водитель всегда называл генеральского отпрыска по имени-отчеству, как того требовал от него родитель Петушка, – в школу опоздаем.

– Я сейчас. Ручку ищу, в моей стержень кончился, – крикнул из-за двери Петушок.

На самом деле никакую ручку он не искал. Петушок стоял на коленях возле стеллажа и держал в руках хитроумное приспособление – одно из многих, украденных отцом со службы. Легкая графито-пластиковая раздвижная трубка, на конце которой укреплена чувствительная миниатюрная веб-камера. Проводок от нее был присоединен к ударопрочному нетбуку. Штуковина предназначалась для оперативной работы. С ее помощью, по замыслу разработчиков, сотрудники правоохранительных органов могли осматривать днища машин, заглядывать сквозь небольшие отверстия в труднодоступные полости. Камера позволяла видеть все в мельчайших подробностях даже при слабом освещении. Но уникальное оборудование, предназначенное облегчить жизнь сыщикам, пылилось в шкафу Кулешова. А милиционеры по старинке пользовались штангами с зеркальцами, в которых, по большому счету, хрен что увидишь.

Петушок сунул камеру под диван, пощелкал клавишами нетбука, укрупняя изображение. На экране четко прорисовалась пыль, скопившаяся под диваном, и винтовая пробка из-под вискаря. Еще пара щелчков – пошло укрупнение, теперь можно было четко прочитать надпись на пробке, сделанную мелким шрифтом.

– Работает, – ухмыльнулся двенадцатилетний развратник, захлопнул крышку компьютера, сложил раздвижную штангу и засунул спецоборудование в школьный ранец. После чего с невинным выражением на лице вышел в коридор и поторопил водителя: – Покатили, Паша. А то на занятия опоздаем…

… Звонок на урок прозвенел уже давно. Петушок сидел за последним столом и посматривал по сторонам, совсем не слушая учительницу географии. Ребята в классе еще до занятий решали, стоит ли объявлять ему бойкот за съемку в женском туалете или же лучше устроить «темную». Был бы он простым учеником – а рядовыми тут считались даже дети богатых родителей, – без сомнения, сошлись бы на «темной». Но папашка-генерал не оставил бы такого наказания для своего отпрыска без отмщения. Пара синяков и подбитый глаз Петушка могли бы сильно подпортить бизнес взрослых. Поэтому пока ученики окончательно не решили вопрос с санкциями против любителя подглядывать. На всякий случай никто с ним пока не разговаривал. Но делалось это не демонстративно.

Учительница окончила свой рассказ по теме урока и посмотрела на класс, затем перевела взгляд в журнал. У Кулешова, хоть четверть и подходила к концу, отметок по географии пока еще не было. Но стоило учительнице глянуть на его лицо, вызывать оболтуса ей расхотелось. Материал он явно не слушал, а «ворон в небе считал».

«Не хватало мне неприятностей, – подумала мудрая учительница. – Вряд ли он способен показать на карте даже Америку с Африкой. Дети начнут смеяться, уж лучше я на следующем уроке проведу письменную контрольную. Вот тогда и на чистом листке можно будет поставить ему «отлично».

– А теперь, – она обвела взглядом класс, почувствовала напряжение среди учеников и вновь решила поступить мудро. – Кто хочет дополнить мой рассказ? Вдруг я что-то упустила?

Отличница Мириам тут же потянула руку.

– Хорошо, Хасанова, слушаем тебя.

Девочка поднялась со стула и принялась бойко рассказывать. Она всегда готовилась к урокам, даже читала тот параграф, который учительнице еще предстояло рассказать. Географичка, соглашаясь, кивала, наперед зная, что ерунды Хасанова не скажет, и уже выводила в журнале оценку.

Другие дети, поняв, что их «пронесло», перезагружали свои планшеты. Кто-то списывал у соседа задание следующего урока, кто-то просматривал закачанные в память электронных учебников комиксы. Ведь до конца урока оставалось пять минут, и вызвать кого-нибудь, кроме Мириам, у географички просто не оставалось времени. Петушок тем временем раскрыл на своих коленях нетбук и раздвинул телескопическую ручку. Веб-камера медленно продвигалась по полу вперед. Юный развратник сопел от усердия, боясь коснуться ноги Хасановой. Наконец камера оказалась точно под платьем. Продолжая сопеть и пускать слюну, Петушок стал укрупнять изображение…

Мирка, хоть и знала тему отлично, но, как всегда, волновалась, выступая перед классом: она подалась вперед, оперлась руками о край стола. Платье чуть отвисло, и в поле зрения ко всему прочему попала не по годам развитая грудь. Петушок чуть слюной не захлебнулся. Тихо щелкала клавиша мышки: снимки один за одним записывались на флешку.

– Молодец, Хасанова. Отлично, – похвалила географичка. – Можешь сесть. А теперь, дети, запишите задание. Завтра у нас контрольная. Будете письменно отвечать на вопросы. Ты, Кулешов, тоже записывай темы… Что ты там делаешь?

– Ручку уронил. – Покрасневший Петушок, сопя, выполз из-под стола.

Прозвенел звонок на перемену. Дети спешили в спортзал на урок физкультуры. Учительница остановила проходившего мимо нее Кулешова.