— Нет, просто непривычно. В гаражах запах металла и машинного масла, а здесь будто… Мылом или чем-то из детства.

— Держим всё в чистоте, — он улыбнулся и пошёл к деревянным ящикам в углу.

Про чистоту он загнул, конечно. Не знаю, почему я прицепилась к этому запаху в гараже, но он настолько выбивался из привычного амбре всех гаражей всего мира, что игнорировать было невозможно.

Наконец мне в руки вручили увесистый пакет и торжественно выпроводили на улицу, где меня поджидали четвероногие охранницы, которые сейчас по неведомой причине на меня начали рычать.

— Знаю, знаю! Мне тоже воняет, но я же не виновата.

Ещё раз принюхалась к чёрному пакету, обмотанному обычным скотчем. Мылом он пах, или нет — дали, что дали. Интересно, как вычищенная как новая монетка Алина будет держать его на коленках.

— Фу, от тебя несёт псиной и хозяйственным мылом. Убери эту хрень в багажник, — я даже дверь до конца открыть не успела.

«Чашечка картошки меня устроит» — отправила Максиму. Само свидание-то у нас выдалось неплохим. И парень он хороший.

Я пригнала Вилли уже под ночь со станции в подземный гараж главного офиса, и сейчас ждала Леонида, переписываясь с Максимом.

«Тогда завтра? Не хочу давить, но мой мир рухнет, если я тебя не увижу завтра)»

«Завтра будет завтра) В пятнадцать часов утра напишу, хорошо?»

Внезапно возле моей головы ощутимо громыхнуло, я аж взвизгнула.

— Костик! У тебя жизненная цель — довести меня до ручки сегодня? — Опустила стекло.

— Мне от тебя кое-что нужно, — он переминался с ноги на ногу, пожёвывая нижнюю губу. — Только никому ни слова.

— Идёт. Что у тебя?

Здоровяк смотрел на меня, явно пытаясь на что-то решиться. Наконец, он вздохнул и достал из кармана тот самый крохотный блокнотик. Костик быстро вырвал две странички и сложил в маленький квадратик.

— Сень, передай Айрин, а?

Я зачарованно уставилась на листики из того самого мистического блокнотика. Страницы были вырваны почти из самого начала, то есть, запись была сделана относительно давно. Илья мне не поверит! Я же могу узнать, наконец, что там!

Посмотрела на Костика и поняла, что он узнает, если я прочитаю. А узнает — я труп.

— Передам, — произнесла я, благоговейно глядя на квадратик. У Айрин потом выпытаю.

Он ещё потоптался на месте несколько секунд, почесал пятерней со сбитыми костяшками лысую голову и ушёл. Я же бережно спрятала сложенные листочки во внутренний карман пиджака и подпрыгнула от страха второй раз от внезапной музыки на телефоне.

— Легка на помине, — ответила на видеозвонок от Айрин, — что-то случилось? Ты какая-то… истерзанная.

Взлохмаченная девушка на экране сдула прядь чёрных волос со лба:

— Драку разнимала. У нас воцарилось временное перемирие на первый сезон какого-то там воробушка из глухомани, но после выяснилось, что в любовном треугольнике стороны заняли разные позиции.

— Ох как, ты в порядке?

— Случайно сломала костыль деда Васи, а так норм. Ты какая-то бледная, нет?

— Да так, лёгкий дурдом на работе.

— А улыбаешься чего так загадочно?

Улыбалась я из-за тайного послания, предназначающегося ей, но решила рассказать и передать лично. Айрин не умела терпеть, заставила бы прочесть прямо здесь и сейчас, а, как мне казалось, Костик бы этому не обрадовался.

— С Максимом переписывалась.

— Ого! Он не сбежал от твоего динамо? Чё пишет? Не обижается?

— Завтра встретимся, вроде, нет.

— Ты должна отправить ему фотку!

Она что, сдурела? Какую фотку?

— Ты что, сдурела? Какую фотку?

Спросила на свою голову. Айрин убедила меня предоставить второй стороне задаток на будущее, то есть, сделать и отправить фотографию себя, как доказательство того, что я тоже заинтересована. На мой вопрос, не бред ли это? Айрин стала цитировать статьи из гражданского кодекса. Так что под руководством подруги я пыталась изобразить, по её словам, сексуальность, невинность, игривость, открытость и замкнутость в одном флаконе, а она видела и направляла по видеосвязи все мои позы и выражения с комментариями «на четвёрочку» или «а вот теперь втяни щёки, язык к нёбу и немного воздуха к губам».

— Вот! Замри! Фоткай!

У меня же со серьёзным лицом это сделать не получалось.

— А вы точно продюсер? — Хохотала я, — подожди, что-то пришло.

«Поднимитесь ко мне. А.»

— Вот, блин. Босс вызвал к себе.

Айрин заставила прямо при ней отправить фото Максиму, и я, закрыв Вилли, пошла к Архарову.

Было действительно поздно для офисной жизни, но меня всё-таки словили две девушки, которые передавали Марку не самый вкусный, прошу заметить, шоколад.

— Есения, а Марк вам ничего не говорил? — Спросила та, что повыше.

— Нет, но ваш шоколад уплетал за обе щеки, — не стесняясь соврала я.

— Он, наверное, на бал пойдёт со своей бывшей, да?

— Боюсь, что так, — не хотелось сплетничать, но вру, хотелось, — хотя там не всё так гладко, так что не падайте духом! Кстати, он решил перейти на белый шоколад с марципаном, — хамон просить, наверное, будет уже наглостью, — только, если увидите персональное приглашение от Архарова, не ведитесь. Это ловушка.

— Так вот из-за чего уволили Бондаренко и Ластюк? Мы-то думали, что они натворили, почти самые значимые кадры у нас.

— Серьёзно? Это почему?

— Ластюк была начальницей отдела кадров, она перед приёмом всех шерстила в хвост и в гриву, а после её замены пришли несколько сомнительных типов. Вообще из ниоткуда. Бондаренко — адвокат, особенно была хороша в досудебных урегулированиях. Сейчас у нас уже началось пара судов без неё.

Девушки горестно повздыхали и, заверив меня, что к утру подготовят тыквенный латте в кофейне и принесут белый шоколад с марципаном для Архарова и для меня, как дополнительную награду.

Оставшийся путь я размышляла над словами моих поставщиц шоколада, и нет, стыдно мне не было, просто не повторю своих прошлых ошибок и не буду наслаждаться сладкой жизнью прямо на рабочем месте.

Так это что получается? Получается, с увольнением верных Архарову специалистов компания слегка начала сходить с рельсов? Ничего себе, всего из-за двух людей? Зурыгин ведь работает в безопасности самой компании, а не у нас с Михалычем, он-то ведь может проверять, насколько пришедший человек безопасен? Кстати, а где он? Такое творится, а целый день ни слуху, ни духу.

Я раньше никогда не была в офисе так высоко. Только первый этаж и его кофейня, либо не совсем высоко по мелким поручениям. На двадцать четвёртом этаже никто не встретился. За стеклянными стенами находились кабинеты с длинными столами для совещаний, везде висели выключенные телевизоры и уж слишком много растений в