эмоций, Настя вдруг почувствовала себя вымотанной. Она огляделась вокруг, поправила растрепанные волосы и проговорила:

— Поехали, нас, наверное, уже ищут.

Мужчина устало кивнул, но прежде чем они сели в машину, притянул ее к себе.

— Поклянись, что не будешь делать глупости.

Ах это. Она сказала:

— Обещаю. Не буду. А теперь поехали, мне надо поработать.

***

В отель они вернулись с небольшим опозданием, остальные машины были уже на месте. Но то, с какой мрачной ревностью смотрел на них Демидов со своей террасы, явно говорило — их ждали очень нетерпеливо.

— Вы опоздали, — жестко проговорил хозяин, глядя на нее в упор.

Надо же, подумалось Насте. Все так красиво, винтажная мебель, цветы кругом, терраса просто увита ими. А сам просто благородный барин, эстет.

Вслух она проговорила:

— Разве, Константин Аркадьевич? Я не помню, чтобы был какой-то регламент.

По лицу мужчины скользнула тень бледной улыбки, он кивнул, а потом принялся за Виктора.

— Долго ехал, Терских, — проговорил язвительно. — За это время десять раз можно было вернуться.

Ну, не десять, он преувеличивал. Они опоздали совсем немного, на несколько минут. Может, на пятнадцать. Но он не играл, он действительно злился. Само проявление чувств было странно.

Виктор пожал плечами и цинично усмехнулся:

— К чему торопиться. Я не гоняю без нужды, стараюсь соблюдать скоростной режим.

— Какой ты законопослушный, — осклабился Демидов.

А Насте все это надоело.

— Господа, вы можете продолжать приятную беседу, а я с вашего позволения удалюсь, — выдала офисную улыбку им обоим. — Мне нужно работать.

Демидов отреагировал сразу, подался вперед, глаза вспыхнули, словно у хищника.

— Конечно, Анастасия Марковна, не смеем вас задерживать. И не забудьте…

— Я помню, — оборвала она его и пошла к крыльцу.

Виктор нагнал ее уже у самого входа и, придерживая дверь, едва слышно проговорил:

— Не провоцируй его.

Настя повернулась и посмотрела на него долгим взглядом. Напускной цинизм и развязность слетели, сейчас он звенел напряжением.

— Не буду, — проговорила она так же тихо.

Виктор кивнул, глядя в сторону.

Но они уже вошли в холл, теперь походка его изменилась, это снова был Виктор Терских, циничный мерзавец и сукин сын. И вдруг его взгляд сфокусировался на ком-то в дальнем конце холла, стал острым и осмысленным.

Там был молодой мужчина. Стоял у стойки ресепшен. Судя по выправке, военный. Лет тридцати, перебитый нос, шрам на лбу. Мужчина показался Насте опасным. Недалеко от стойки был уголок отдыха, там на диване расположились еще двое. Новые люди, прежде Настя их в отеле не видела. Это и были те вчерашние гости, из-за которых нервничал Демидов? Спросить она не успела.

Виктор на миг подобрался, потом медленно выдохнул, бросил ей на ходу:

— До вечера, Анастасия Марковна.

И направился туда.

***

Очень хорошо, что Настя не имела обыкновения разбрасываться документами. А то, когда Демидов вынес ее на руках, осталось бы все в палате Ингеборги. И если бы это произошло, она была уверена, бумаги бы точно исчезли.

А так она смогла все доработать, а потом отправила все Борщевскому. И снимок доверенности, которую написала Ингеборга, с комментарием, что считает целесообразным начать дело о замене опекуна.

«Ты молодец!» — пришел немедленный ответ и сразу следом: «Звони, если понадобится содействие».

В сообщении было несколько телефонных номеров. Только один был его.

Некоторое время она смотрела на этот список контактов. Получалось, она действительно влезла в какое-то очень крупное дело. Но сейчас поздно было об этом думать. Она набрала в ответ:

«Спасибо».

И свернула работу.

В конце концов, приближался вечер. Надо было привести себя в порядок, принять душ, вымыть волосы. Да просто отдохнуть и успокоиться, подышать воздухом.

А потом подумать, что надеть. Извечная проблема женщины.

Что надеть…

Было у нее с собой два платья.

Те самые, что она покупала в дорогом бутике больше года назад, собираясь в отпуск. Собиралась в отпуск, а пришлось ехать с Михаилом Аркадьевичем в командировку на известный курорт. На два-три дня, помочь шефу составить брачный контракт для дочери. Кто знал, что там ее будет ждать «сюрприз» — новая встреча с Виктором?

Дело, которое казалось тогда легким и обещало быстро завершиться, тянется до сих пор. И ему пока не видно конца.

А платья…

Нежно-лимонное и цвета морской волны. Лимонное было жизнерадостное, а цвет морской волны ей шел, оттенял глаза. Когда покупала, цены в этом бутике были космические, но Настя подумала — раз в жизни можно.

Как в воду глядела.

Один раз она надела бирюзовое, тогда в ресторан, и больше вообще их не носила. Они так и висели у нее в шкафу, она даже смотреть на них избегала. Сейчас, сама не зная почему, взяла их с собой. Положила на самое дно чемодана, думала, так и привезет их обратно. Ан нет, пригодились.

Настя достала оба платья, разложила их на кровати.

Некоторое время смотрела на них, потом убрала лимонное обратно в чемодан.

Не подходило оно настрою и ситуации. Оставила то, цвета морской волны. Приложила к себе и посмотрелась в зеркало. Этот оттенок синего ей нравился. Мягкая струящаяся ткань, покрой самый обычный, без рукавов, отрезное по талии с пояском. Вроде простенькое, но образ получался отрешенный и таинственный. Вот только вырез великоват… Но для вечернего платья нормально.

А ситуация странным образом повторялась.

— Довольно, — сказала своему отражению Настя.

Отложила платье, которое, к счастью, не надо было гладить, и стала собираться. Подсушить и расчесать волосы до гладкости, собрать в узел, потом надеть платье. Теперь макияж. Ей вдруг пришла мысль, что она, как средневековый рыцарь перед поединком, надевает латы. Что ж, в этом был смысл, ей действительно предстоял поединок. А красота женщины — это ее доспехи.

И потому макияж надо было накладывать тщательно. Чтобы синие с зеленью глаза выделялись на бледном лице, казались просто огромными. А розовые губы, верхняя чуть полнее нижней, складывались бантиком. Она терпеть не могла эту дурацкую форму губ, но сейчас, глядя на себя в зеркало, пришла к выводу — то, что надо.

Оставалось выбрать украшения.

Но тут раздался стук в дверь.

Странно. Настя оглянулась на часы — рано, Демидов в восемь назначил, а сейчас еще без двадцати. Но пошла открывать.

На пороге стоял Виктор. Увидел ее в этом платье, вздрогнул и побледнел, уставился ей в глаза. Но проговорил ровным тоном:

— Добрый вечер, Анастасия Марковна. Позволите войти?

Она открыла дверь шире и отступила, пропуская его:

— Проходите, Виктор Сергеевич.

А сама сразу повернулась и ушла в гостиную. Виктор шел следом, ей