Раздражение и досада.

Ничего не хотела она никому объяснять. Да, она надела то самое платье. Но, во-первых, он не имел права ей что-то предъявлять, а во-вторых, это не свидание.

Наконец она повернулась лицом.

Но Виктор не стал ничего спрашивать, только тихо проговорил срывающимся голосом:

— Ты… прекрасно выглядишь.

И прежде чем она сказала хоть что-то, вскинул ладонь.

— Погоди.

Ловко выудил из внутреннего кармана кулон с прозрачным синим камнем на тонкой цепочке. По цвету идеально подходил к ее платью.

— Позволишь? — спросил он, держа украшение в руке.

Настя не ожидала. Умел ее бывший (или настоящий) муж удивлять. Она кивнула. Тогда он подошел и сам осторожно надел ей на шею украшение. Цепочка оказалась довольно длинной, кулон лег ей точно в ложбинку между грудями. Виктор накрыл его ладонью, прижал и замер, глядя ей в глаза. Вышло эротично.

Он сглотнул и сказал:

— Это твоя безопасность. Не снимай его.

Потом убрал ладонь и уже другим тоном заговорил быстро, словно торопился:

— Телефон возьми с собой. Есть у тебя маленькая сумочка?

— Есть клатч, — кивнула Настя.

— Напихай туда всего. Всяких женских штучек, помаду, тушь, салфетки, духи, херни всякой. Поняла? И телефон обязательно.

— Хорошо, я поняла.

— Молодец.

Он долго смотрел на нее, потом отвел взгляд.

— Все, мне пора, — повернулся и вышел.

Дверь за ним закрылась, а у нее сердце стучало так, словно хотело выпрыгнуть.

Настя оглянулась на часы — оказалось, что он пробыл у нее всего минуту с небольшим, а ей показалось, что долго.

Она накрыла ладонью кулон, испытывая двойственное чувство.

Безопасность… В кулоне жучок? Но смотрелось как обычная ювелирка, она просто не представляла, как там что-то можно спрятать.

Потом она позвонила Борщевскому. Сообщила начальству, что отправляется на ужин с опекуном клиентки. Всего, конечно, говорить не стала, только в общих чертах.

А после — таки да, отправилась напихивать всякий косметический хлам в небольшую сумочку. И телефон, ага. Чувствовала себя при этом Матой Хари, блин. Не будь все так серьезно, сама бы первая над собой посмеялась.

***

Ровно в восемь в дверь постучались.

На сей раз это был телохранитель Демидова.

— Добрый вечер, Анастасия Марковна.

Мужчина только взглянул на нее и сразу отвел взгляд. Но по тому, как он замялся и слегка дернул шеей, Настя сделала вывод, что впечатление на него она произвела. Хорошо. Ей и нужен был такой эффект.

Она кивнула. А тот, подкашливая, проговорил:

— Я должен проводить вас на ужин. Вы готовы?

— Одну минуту, — сказала Настя. — Я только соберу сумку. Подождите там.

— Конечно, конечно, — мужчина замер у входа.

Вообще-то сумочка давно была собрана, Настя вспомнила про духи. Она колебалась по этому поводу. Парфюм — это всегда немного эротичная нота. Обычно она на работе парфюмом не пользовалась, только очень легкая туалетная вода с нейтральным запахом. Чуть-чуть свежести для себя. Но сейчас на ней было вечернее платье, и парфюм соответствовал образу.

Спустя минуту она вышла.

— Ну вот, я готова.

Телохранитель бросил на нее быстрый взгляд украдкой и шагнул в сторону, показывая жестом:

— Прошу.

Пора. Настя заперла за собой дверь и спросила:

— Ужин пройдет там же, где и вчера? — она решила сохранить деловой тон.

— Новых указаний не было, — уклончиво ответил телохранитель.

Теперь он шел рядом и смотрел строго перед собой.

Им надо было пройти через поэтажный холл. Дорога за эти два дня уже стала настолько знакомой, что Настя двигалась на автомате. Посетители, шелест шагов по ковровой дорожке, все сливалось в некий привычный шум. Справа небольшой бар за стеклянной стеной. Она была уверена, что увидит там Виктора.

Он был там. Сидел с бокалом у стойки и с кем-то говорил по телефону. Когда она с телохранителем Демидова проходила мимо, безошибочно повернул голову. Как будто знал. Скользнул по ней взглядом и остановился на кулоне с синим камнем. А потом посмотрел в глаза.

Всего один миг, один удар сердца.

Потом Виктор отвернулся и продолжил, эмоционально жестикулируя, говорить по телефону дальше. А они миновали этот затон, уютный аквариум бара остался позади. Впереди был лифтовый холл.

В лифтовом холле она увидела одного их тех новых гостей. Того, что стоял у стойки ресепшен. Вблизи мужчина казался еще опаснее. Скупые движения, весь какой-то жесткий и заряженный энергией, как сжатая пружина. Но главное — лицо. Глаза. Довольно красивое лицо, но от его взгляда бросало в дрожь. Очень интересный «гость», хотелось бы понять, кто он и что его тут держит. А что-то явно держит.

Настя заметила, что телохранитель Демидова занервничал в его присутствии.

А вот она почувствовала внезапное облегчение.

И еще вдруг поняла, что не испытывает волнения.

То есть она, конечно, нервничала, но того волнения, которое испытывает женщина, идя на свидание с мужчиной, не было и в помине. Состояние — как в суде, когда нужно выиграть процесс.

В общем, так оно и было. Это дало неплохой подъем сил. Чувство, что кровь быстрее бежит по венам. Пока ехали в лифте, ей показалось, что ярче ощущается запах духов. «Горячая кожа»*.

***

Что это было для Виктора?

Увидеть ее в том платье. Знать, что она идет на свидание к другому. И он сам! Сам! Мать его! Отправляет ее туда.

Не задохнуться от ревности и дикой досады, от раскаленных гвоздей в груди давала только тоненькая ниточка веры, что она не клюнет на ублюдка Демидова. Что она по-прежнему его.

Очень страшно было потерять ее.

Бывают в жизни моменты таких откровений. Когда или пан, или пропал. Третьего не дано. Люди думают — это про деньги. Ни хрена. Это не про деньги. Это настоящее. И нет ничего страшнее, чем потерять это.

Поэтому ничего не сорвется, в этот раз он сдохнет, но все будет как надо.

***

Частный лифт довез Настю на верхний уровень,

Демидов уже ждал ее. Прямо у лифта. Стоило двери открыться, подался навстречу и на секунду прикрыл глаза, втягивая воздух. Потом сглотнул, кадык дернулся.

— Добрый вечер, Анастасия.

— Добрый, — кивнула она и шагнула в холл.

глава 19

Он знал, что женщина придет, но до последнего момента не был в этом уверен на сто процентов. Это подогревало и будоражило кровь.

Предвкушение.

Демидов сам был удивлен, с каким нетерпением ждал ее. Руки подрагивали, как у мальчишки. У него?! Смешно. Но мужчина не хотел анализировать свое состояние. Впервые в жизни он хотел окунуться в него. Это было ново, непривычно, но значительно расширяло спектр эмоций.

А женщина не разочаровала.