и затемно как раз

он в Делвинг, в Западный Предел,

попал в урочный час.

С корзинкой миссис Банс брела,

и зонтик с нею был.

«Как вы живете? Как дела?» —

Тролль вежливо спросил.

Но зонтик выронила та —

был вопль ее высок!

И позабыв свои лета,

пустилась наутек!

Папаша Потт не ожидал

такого поутру —

со страху сделался он ал

и спрятался в нору.

«Ах, миссис Банс! Дела-то как?»

Но ту уж не догнать:

засовом за собою «крак!» —

и сразу под кровать!

Пошел на рынок Тролль тогда

и увидал овец —

те врассыпную, кто куда,

решив, что им конец!

Мясник был ужасом объят —

лежал он и дрожал,

а пес его по кличке Хват

залаял и сбежал.

Заплакал Тролль, присев к стене:

«За что мне столько мук?»

Но Перри-Винкль по спине

его похлопал вдруг.

«Ну, что ты нюни распустил,

детинушка моя?

Вовеки Тролль здесь не гостил,

насколько помню я!»

«Давай-ка, парень, прокачу

тебя я на спине!

Тебя в приятели хочу!

Айда домой ко мне!»

На том два друга и сошлись:

«Поехали! Н-но! Н-но!» —

У Тролля чаю напились,

пока еще темно.

Там были пышки, сливки, мед,

и чайник был не мал —

и Перри-Винкль свой живот

усердно набивал.

Очаг пылал, и чайник пел,

румянился пирог,

и Перри-Винкль пил и ел,

пока не изнемог.

Надуты были оба столь,

что слова не сказать, —

и Винкль, и радушный Тролль

решили отдыхать.

«Отныне буду много печь,

поскольку есть кому!» —

И предложил на вереск лечь

Тролль другу своему.

Спросили Винкля: «Где ты был?

«Да вот чаи гонял.

И там я так живот набил,

что еле-еле встал».

«Да где? В Заселье? Говори!

Немедля отвечай!

А может, это в дальнем Бри

такой отменный чай?»

Но Перри-Винкль все молчит —

как онемел навек.

Тогда, приняв ужасный вид,

сказал проныра Джек:

«Какой тут может быть вопрос!

Ведь на пороге тьмы

Тролль на горбу его унес

куда-то за Холмы».

Охота хоббитам пришла

тех пирогов чуть-чуть

отведать: кто запряг осла,

кто пони взял — и в путь!

Туда, где старый Тролль живет,

добрались кто как мог —

и видят: из трубы идет

под небеса дымок.

Обили Троллю весь порог,

отбили кулаки:

«О, испеки нам свой пирог!

Скорее испеки!»

«Идите лучше по домам

и не вводите в грех!

Пеку я лишь по четвергам —

к тому же не для всех!

Не приглашал я вовсе вас! —

Тролль молвил. — Кыш домой!

И сдобы кончился запас —

все съел приятель мой!

Я не намерен всех подряд

кормить в своем дому!

Я только Перри-Винклю рад,

а вы мне ни к чему!»

С тех пор всего за пару лет

стал Винкль пышнотел,

он перестал влезать в жилет —

настолько растолстел!

Исправно он по четвергам

являлся к чаю в срок —

и горе было пирогам,

что Тролль ему испек!

Пекарню Винкль приобрел —

такая вот судьба! —

и пироги текли на стол,

и булки, и хлеба.

Но даже он испечь не мог

такие пироги,

что к чаю Тролль для друга пек

в Холмах на четверги.

У Синегубок в глубине

черным-черна вода,

звонит их колокол на дне,

когда идешь туда.

Не ожидая там беды,

ты в двери к ним стучишь,

но только бульканье воды

там нарушает тишь.

У речки ив плакучих ряд,

и в гулкой тишине

вороны черные сидят

и каркают во сне.

Русалочьи Горы не всякий отыщет —

там мглистые рощи во мраке долин,

там ветер в безлиственных кронах не свищет —

там ждут Синегубки, хозяйки глубин.

При свечке маленькой все дни

сидят они впотьмах,

и золото свое они

считают в погребах.

Струи холодные текут

со стен и с потолка,

а Синегубки гостя ждут,

следя исподтишка.

Подманят тихо, а потом,

легонько теребя,

вопьются крепко синим ртом —

и высосут тебя.

Русалочьи Горы таятся во мраке,

паучья ведет туда тонкая нить.

Болота пройдешь и пройдешь буераки —

найдешь Синегубок, чтоб их накормить!

Я Олифан — меня не трожь!

Не мышка я, не кошка!

На башню я слегка похож

и на гору немножко.

Передвигаю на ходу

свои колонны-ноги —

и если я куда иду,

не стойте на дороге!

И никому не ведом вес

моей огромной туши,

и с головой накроют вас

мои большие уши.

Два желтых бивня я несу —

они несут охрану:

и потому никто в Лесу

не страшен Олифану!

Я топаю средь бела дня,

и про меня не лгут — но

тому, кто не встречал меня,

в меня поверить трудно!

Зато, кто увидал хоть раз,

до смерти не забудет —

и шуток, уверяю вас,

шутить со мной не будет!

А вот перед вами Хвоститокалон!

Хоть с виду не очень приветливый он,

и гол, и угрюм, и печален — а все ж

на остров для высадки очень похож.

Так спустим же сходни — давайте играть!