было ей дела до других комнат! Своя новехонькая — и ладно… Что даже и я его сама изредка закрывала, боясь, вдруг потом не откроется! Не говоря уж и за ключ, что был всегда в него вставлен, и если вдруг случайно проворачивался — точно уже приходилось идти за отверткой, чтобы если уж и не открыть его ей, то вскрыть или разобрать! Теперь же — в том углу почти пусто… Ведь и тоже уже — редко когда бывает, особенно… когда там сижу я сама. И где слева от меня уже — захламленный стол. А справа — стена с трубой под подоконником. И к которой уже я… То ли еще и привязанная чуть ли и не за волосы… То ли и висящая уже на них и ней… Типа… Вишу и… на волоске! А там и — в слезах и соплях… Висела, да, как под- и повешенная же… И не в силах же быть оборванной чем-то или кем-то… Тем более: самой собой. До момента же, как и вдруг — бах! Нас нет. Тех нас… Меня и… их. А мы вот с тобой — есть: появились так и… родились! Не хуже все и… Лунтика. Вроде… и да, да? А вроде и… нет. Новое же — никак не замена старому. Да и речь же тут сама уже — далеко не за забытое!

И вот так же почти порой сижу… там же еще или где уже в другом месте, как сейчас же все и здесь, например… и думаю — все произошло-появилось раньше или раньше же исчезло? Мысли начали путаться раньше или виться позже? Что-то и вроде: учителя и ученика, курицы и яйца… Зацикленность вроде, а вроде и сменяемость. Круг и колесо, кольцо… а раз — и уроборос! Вечность и бесконечность… Оттого и… радостно! И грустно одновременно! Эта полярность чувств, она… разносит мои мысли! Разносит и саму меня! А как красиво… виделось. Говорилось и слышалось… Пелось! «Никому не отдам… Навечно и навсегда… Никогда… Не забуду и не оставлю… Не отступлю… Сберегу и сохраню… Не разобью»!

Вспомнить хоть и о той же все девчонке со шкатулкой Пандоры, что написала мне эти самые… и другие… такие же и не… строчки однажды у подъезда… Все и под теми же почти что окнами, как и балконом! И ведь ладно же еще… Одно дело — стирать даже и ту же самую все краску со стен подъезда… где еще можно и поверху побелить… и найти остатки ацетона для того же все и покрашенного низа… в том же все и подвале… в виде признаний каких-нибудь незадачливых и таких же все удачливых влюбленных поклонников! Но и совсем уже другое — такой же почти мел с асфальта! Что и дождями-то… снегом — не сразу смоешь. А покрыть серым сверху — явно же не житейская работенка! Но Розе было бы «ок», даже если бы и языком… Помолчу хоть… Хоть и так, и без этого — больше всего молчала. Но… да! Пришлось тереть всевозможными губками и щетками… как полы в «Унесенных призраками»… до блеска! И первого же самого слоя… что отделяет нас от… нас же. Да, наверняка! Нет. Вот такая свадьба и похороны в одном флаконе, так, наверное, стоило бы ответить тем, кому… да и всем… всем же интересно — чего и кому ради такие надписи… стоили… Вот! Цветными и… по черному. Что есть, то есть… Ни-че-го! С того-то, кстати, момента в основном — мы больше и не общались… Да и не виделись! Зато Роза хоть немного, да и успокоилась. И непонятно же, от чего больше — от отсутствия всяких не тех взглядов или таких же персонажей и с ними же? Хотя… Все ведь все знают и так же прекрасно понимают! Как минимум — мы же с тобой. А и как максимум — все! Пусть подписей и никаких не было… В инициалах или полностью… Разве — клички. От той же Енотки и к той же все Партизанке… Но и видно же было — кто, кому, как и… где! Ну а стоит ли и еще говорить, что Молчащим полоскуном, да, именно два и в одном, была в тот раз уже я, переняв, так сказать, палочку первенства у парня из лагеря… Тот же еще кадр был! Стирающий вещи и обувь — только после полуночи и… руками! Как в старые добрые и будто бы на той же самой доске… Такой ведь шум стоял! Но хотя бы и Королевскую ночь всегда пропускал избегал, выходя пусть и не до конца сухим из воды, но и без пасты на лице… зато и с мыльной пеной! И в самой же еще своей глотке, если уж и не кишке… Как говорится, кого в сортире, а кого и в ванне… Спать-то хочется. И всем!

Уход одного… Затем второго и третьего… Из целой группы! Стопки и… Самой же группы и стопки! И куда бы… ты думал? М-м-м… Нет. Не в пешее и пошлое. А… в сольное. Да. Опубликованы же они! Тиражами и… изданы. В мир… Правда, и не в этот. Не в этом и не здесь. И все же! Они были… И они есть. А я же — будто и не есть. Как и не была…

Оди-но-чест-во! Хм… Знаешь же уже это тире между датами — началом и концом ведения чего бы и кого бы то ни было! Оно ведь могло… и правда могло… стать мостиком… переправой, связывающей нас на долгом протяжении… ленте реки времени. Всех нас! Могло… Да вот только и не стало! Ведь и по факту же это именно палка, отделяющая даты: «Рождение — Смерть». Как у авторов или… поэтов. Прозаиков! В их же все и биографиях… К которым я себя так и не отношу! Не относила и… не буду относить, видимо, уже и действительно никогда. Да и ладно! Немного ведь потеряла и… теряю. Собственно, как и приобрела… приобрету. Хотя бы уже и не пару или лебедя от того же все и преподавателя языка и литераторы за буквальный блицкриг и экстерн в познании жизни-смерти великого и могучего… не и человека. А зачем вот тогда