еду посетителям. А то, что в единственной на весь городок едальне не всё ладно, мужчина понял, когда его взгляд случайно зацепился за одну из курсирующих между столами юных подавальщиц.

Та не улыбалась гостям, как делала это обычно, по сторонам не смотрела, а движения девушки были чересчур резкими, словно она была чем-то сильно взволнована или напугана.

Увиденное Деллу не понравилось, и он, не став утруждать себя анализом поведения второй из разносчиц, сразу перевёл свой взгляд на самого хозяина трактира, что находился на положенном ему месте.

Тот, на первый взгляд, был занят привычными делами: разливал по кружкам пенный хмельной напиток, протирал чистую посуду, которую ему то и дело приносили с кухни, и параллельно с этим общался с сидящими за стойкой мужиками. Но присмотревшись к Морану внимательнее, лорд До'ррет заметил, что с кем бы человек не общался, он при этом не упускал из вида своих дочерей. А каждый хлопок входной двери, возвещающий о приходе нового посетителя, заставлял трактирщика вскидывать на ту нервный взгляд. Будто он ждал и боялся появления кого-то, кто мог доставить ему проблемы.

Окончательно же мозаика из вызывающих тревогу кусочков, сложилась в голове Деллиона, когда тот увидел Ритсу, супругу хозяина "Дома у моря". Та появилась из кухни бледная, как привидение, а поднос в её руках так трясся, что если бы на нём стояли кружки с напитками, вместо высокого кувшина с домашним вином, то их содержимое точно расплескалось бы.

Тёмный эльф стремительно поднялся навстречу приблизившейся к его столу женщине, намереваясь узнать у неё о том, что происходит, но не успел. Ритса заговорила раньше. И те два слова, что она произнесла, не поднимая на него взгляда, заставили сердце мужчины ухнуть в пропасть.

"Мне жаль", - эхом отдалось в голове, когда он смазанной тенью рванул на второй этаж, где жил со своей невестой.

"Мне жаль", - прозвучало в сознании, едва Делл, толкнув незапертую дверь их комнаты, ворвался внутрь.

"Мне жаль", - зашумело в ушах, стоило ему увидеть разбросанные по комнате вещи его кареглазой возлюбленной.

Похоже те, кто пришли за ней, что-то искали. И лорд До'ррет даже знал, что именно. Вот только похитители, по всей видимости, не имели понятия о том факте, что ведьминский гримуар никому чужому в руки не даётся. Более того, может вовсе стать для стороннего взгляда невидимым. Сам Деллион узнал об этом свойстве магических книг ведьм, когда попал вместе с Ясмин  в хижину колдуньи, что находилась посреди леса. Его, на тот момент, спутница, а не любимая девушка, увидела лежащий в одной из комнат гримуар, потому, что дух хозяйки дома выбрал её как свою преемницу. А вот он не смог разглядеть книги, на которую указала Ясмин.

Впрочем, магический артефакт, который искали неизвестные, тёмного эльфа в данный момент не интересовал совершенно, а вот те, кто посмел украсть у него любимую, очень даже. И мужчина знал, кто о них может ему рассказать.

***

Расу дроу не зря считают одной из самых жестоких, среди нелюдей. И хозяин трактира "Дом у моря" познал эту истину на собственном опыте.  Пришедшие от Дигара Ринкая люди, показались ему мелкими хулиганами, по сравнению со спустившимся со второго этажа взбешенным тёмным эльфом, который обнаружил пропажу своей возлюбленной.

Посетители трактира, ставшие свидетелями его появления, в панике бросились врассыпную. Но Перворожденный, в синих глазах которого, казалось, разверзлась сама Бездна, не обратил на данное обстоятельство никакого внимания. Он, устремив взгляд за барную стойку, и отыскав того, кто был ему нужен, медленно двинулся вперёд.

- Не убивайте, лорд До'ррет! - взмолился Моран, принявшись пятиться назад от неотвратимо надвигающейся на него смерти в лице светловолосого нелюдя. - Я не мог поступить иначе! Люди Дигара Ринкая сказали, что заберут моих дочерей, если я не выдам им ведьму, а они, в отличие от вашей невесты, еще совсем девочки. А леди Ясмин наверняка сможет пережить...

Больше мужчина ничего не успел сказать. В грудь ударила волна силы, отшвыривая назад и фактически размазывая по стене (с которой повстречалась его спина). Следом за чем горло, перекрывая воздух, сдавили сильные пальцы, а возле лица Морана возник бледный лик дроу с тёмными провалами вместо глаз.

- Куда забрали мою невесту, смертный? Говори! - прозвучали ледяные, пробирающие до костей слова дроу, когда хозяин трактира уже попрощался с жизнью, а потом хватка на шее чуть ослабла.

- В Арзан. Это...

Договорить трактирщик не успел. С кухни выбежали его дочери и с криками бросились на Перворождённого. Но тот, стряхнув на пол обеих одним небрежным движением, собрался было вернуться к допросу, когда в помещение ворвались новые действующие лица и прозвучали слова, которые заставили дроу отвлечься от своей жертвы.

- Оставь его, Тёмный! Я проведу тебя к твоей невесте!

***

Желание, вначале придушить смертного, что сдал его любимую женщину людям одного из самых страшных рабовладельцев Зарнавана, о котором жители этого поселения говорили редко и исключительно шёпотом, а уже потом оборачиваться и смотреть, что там за проводник выискался, было у Деллиона очень велико. Но, справедливо решив, что убить владельца трактира он всегда успеет, мужчина разжал пальцы, выпуская человека из собственного захвата, и повернулся к неизвестному, который высказал своё предложение показать путь.

А тем оказался смертный лет сорока на вид и весьма схожей с Джагом Типертом комплекции. Такой же рослый, мощный  и широкоплечий, этот тип совершенно не тянул на местного. Скорее уж на одного из воинов-охотников Дигара Ринкая, с которыми произошла встреча в степи.

За спиной мужика, вызвавшегося стать проводником, дроу заметил какого-то мальчишку, на голове у которого был завязан на пиратский манер черный платок. Юнец топтался позади своего более габаритного спутника и смотрел исключительно себе под ноги, из-за чего разглядеть его лицо никак не получалось.

- Кто ты такой и почему вызвался мне помочь? - холодно  обратился Деллион к человеку.

- Меня зовут Хорст, Тёмный. А что касается твоего второго вопроса, то я здесь ради мести правителю Арзана. Долгие годы я работал на него, считался одним из лучших воинов, однако это не помешало Дигару Ринкаю сломать жизнь моей единственной дочери. После этого я ушёл со своей службы и поселился здесь.

- Складно рассказываешь, смертный! Вот только, какова доля реальной правды в твоих словах?

Назвавшийся Хорстом аж лицом от гнева потемнел после услышанного, однако не стал потрясать кулаками и выкрикивать громких злых речей, а обернулся к стоявшему у него за спиной