– Видел, как она с одной дефективной из наших разговаривала.

– Когда?

– Во время ужина.

– О чем говорили?

– Девчонка с дефективной сладким поделилась, я не стал мешать, а когда та ей что-то шептать начала, было уже поздно. Фиг его знает, что та могла ей нашептать.

– Долго они разговаривали?

– Несколько секунд.

– Ну, за несколько секунд много не расскажешь, – успокоился Федор.

– А ну как они встретятся?

– Я до утра девчонку запер. Ни с кем она не встретится.

– Это хорошо. Может, еще караул у ее двери поставить?

– Ты все-таки не перебарщивай с бдительностью-то, – посоветовал Федор. – Пошли лучше к девкам. Небось, заждались уже нас.

Но приятель Федора не унимался:

– Нешуточное дело затеяли. Какой куш потеряем, если что не так пойдет.

– Хватит, – с раздражением произнес Федор. – Девчонка с нами. Она нам доверяет. Старик с ней завтра нужное место отыщет – и все! Золото наше! Расслабься, Димон! Мы с тобой уже завтра будем богачи!

– А девчонка?

– А что девчонка? Мало ли таких пропадает без вести в нашей стране? Одной больше, одной меньше, кого это волнует?

– Но ее могут искать. Вдруг найдут?

– Пускай. К этому времени мы будем уже далеко. Заберем золото, и прощайте северные леса.

Услышав это, Василиса едва не вскрикнула, но вовремя спохватилась. Если еще несколько минут назад она просто не хотела, чтобы ее тут застукали, то теперь ей никак нельзя быть обнаруженной. От этого зависит ее жизнь.

К счастью, Федор с приятелем решили, что им надо сделать обход поселка, а потом заглянуть к каким-то девчонкам, и ушли. Василиса добралась по стропилам до конца чердака, где обнаружила еще один лаз. Он оказался открыт. Василиса спустилась вниз и, дрожа от страха, что ее обнаружат, выскользнула из дома и затаилась под каким-то кустом.

Какое-то время ей даже не верилось, что удалось бежать. Может, ей это только кажется? Ее заметили? Слышны крики? Нет, все обошлось. В поселке было тихо. Но опасность лишь отдалилась, но не исчезла совсем.

От обуревающих ее чувств и мыслей Василиса даже схватилась за голову.

– Вот я попала! – простонала она. – Из огня да в полымя! Этот Федор совсем не такой пушистый, как кажется. Подумать только, задумал со своими дружками кинуть старенького дедушку! Да старикан этого просто не переживет! Ведь у него на это золото огромные планы.

Надо что-то делать… Но что?

Василиса перво-наперво решила для себя, что делать она НЕ будет. В лес она точно больше не побежит. Хватит с нее! Тут у нее еще есть шанс уцелеть, а заблудившись в лесу, она точно пропадет.

– Федор кажется не таким уж злым, – успокаивала она себя. – Может, мне просто со страху показалось, что они с приятелем затевают что-то неладное? Да, но почему они тогда так встревожились, что со мной заговорила одна из девушек? И почему они называли ее дефективной?

И Василиса решила выяснить, в чем тут дело. Что и говорить, не очень-то любезно отзываются эти двое об обитателях Малочаевки. Дефективные! И это они о людях, с которыми бок о бок выросли.

Василиса выглянула из-за куста и попыталась сориентироваться, в каком направлении ей пробираться. Где же тут молельня? Вроде бы вон тот дом с островерхой крышей ей и нужен. Именно там собирались на молитву здешние обитатели, а потом пошли на ужин в соседний дом, возле которого сейчас наблюдалось какое-то непонятное оживление.

Василиса прокралась поближе. И увидела, как двое тощих парней делают что-то странное. Один стоял снаружи, подняв руки над головой, словно в молитвенном экстазе. Но ничего общего с молитвой его действие не имело, потому что как раз из окна трапезной высунулся другой, держал в руках мешок.

– Тут сухари! – прошептал он. – Лови!

Парень внизу ловко поймал мешок. Оттащил в кусты и вновь вернулся под окошко. Долго ждать ему не пришлось.

– Тут сахар!

И новый мешок полетел вниз. Хотя он был заметно меньше первого, но сахар – это вам не сухари, весит он куда больше. Так что стоящий на земле не сумел его удержать, и мешок шмякнулся на землю у его ног.

– Раззява! – сердито прошептал приятель сверху. – Мешок цел?

– Чуток просыпалось.

– Чуток! Ты хоть понимаешь, что с нами Федька сделает, если узнает, что мы продукты с кухни воруем?

– Он с девчонками развлекается. Ему сейчас не до нас.

– Все равно. Надо поосторожней.

– Так не от хорошей жизни воруем! – неожиданно возмутился воришка. – Федька сам виноват! Нечего нас голодом морить!

– Разговорился. Следы лучше затри.

Парень внизу принялся ликвидировать следы просыпавшегося сахара, довольно громко бурча себе под нос:

– Тем, что они нам дают на целый день, и курица сыта не будет.

К этому времени первый парень уже спрыгнул на землю, и, закинув на плечи свою добычу, два полуночных грабителя, крадучись, скрылись в ночи. Они-то скрылись, а вот Василиса осталась в полнейшем недоумении. Она не могла взять в толк, правильно ли поняла то, что произошло на ее глазах. Получалось, что двое обитателей Малочаевки только что УКРАЛИ из кухни мешок с сахаром и мешок с сухарями! Но этого просто не могло быть.

Староверы не воруют. Это же грех! А его они боятся больше всего на свете.

Но выходит, что грех или не грех, а голод заставил парочку пойти на кражу. И снова Василиса подумала, с кем это развлекается Федор. С какими этакими девчонками? Неужели в поселке есть особы легкого поведения? Ах, до чего разнится пока что все, что она видела в Малочаевке, с тем, что ей рассказывала ее бабушка.

Совсем другой поселок! И люди другие! Господи, что с ними произошло за эти годы?

Больше на улице никого не было. И Василиса смогла двигаться дальше. Она старалась делать это как можно незаметнее. Наконец Василиса оказалась у молельного дома. Поднялась на крыльцо, рискуя быть обнаруженной Федором и его друзьями, вполголоса произнесла:

– Девочка, ты тут?

В ответ послышался шорох, и появилась та самая девушка. В темноте она выглядела еще более худенькой и беззащитной. Нахмурившись, она сказала:

– Я уж думала, ты не придешь.

– Федор меня запер. Пока выбралась… – И тут Василиса задала вопрос, который волновал ее больше всего: – У тебя есть сотовый?

Девочка помотала головой. Нет, ни телефона, ни самой связи тут не было.

– А тебе нужно отсюда бежать! – сказала она, глядя на Василису широко открытыми глазами. – Немедленно!

– Зачем?

– Надо!