— Мне нужно уйти ненадолго, — говорю я, подумав, что нельзя отмечать день рождения без подарка. — Может, заодно купить что-то? Тортик, шампанское?

— Все тебе будет, и тортик, и шампанское. Я заказал доставку.

Уже через полчаса я иду по залитой солнцем улице и мысленно танцую в предвкушении наслаждения, которое мне подарит сегодняшний день. Выбрав букет, я представляю, как буду дарить его Марку, смущаясь и краснея. Я во всех красках рисую себе эту сцену, мою неловкость и его иронию… Надеюсь, это произойдет на балконе, у той старинной декоративной вазы… Я мечтательница, я девочка. Мне нравится думать об этом.

Я покупаю Марку брелок для ключей в виде парящей птицы, придумав пламенную речь о том, что эта птица должна стать символом его жизни — такой же уверенной, свободной и парящей, — и бегу, бегу к нему…

* * *

Схватить его за нос! Сказать: «У, какой!» Потрепать за щечку. Зацеловать и улететь в тартарары. Я люблю его. Разве не здорово? Мечты, мечты — их вытесняют планы, теперь я не буду просто стоять в стороне и чего-то ждать, буду действовать и наслаждаться… Время сомнений и разочарований сменило время откровений и желаний. Это проще, чем я ожидала, — думаю я и бегу, бегу…

— Юль! — звучит голос встревоженной мамы.

Не ответить на ее звонок я не могла, даже находясь в мире грез.

— Мам, что случилось?

— Димка пропал.

Никогда, еще никогда никто так не удивлял меня. За последние несколько лет он только однажды самостоятельно вышел из дома — ради фильма о динозаврах. Да и то… вон чем закончилось. Что случилось сегодня? Что…

— Как так? Не может быть, — говорю я как можно спокойнее.

— Вот так. Его нет ни в квартире, ни во дворе. Я просто вышла в магазин, вернулась — его нет. Что делать? Звонить в полицию?

Невзгоды и одиночество так изранили душу мамы, что даже из-за мелочи она способна впасть в ступор, стать беспомощной, как ребенок. Ситуация с Димкой может стать для нее вселенской катастрофой.

— Погоди. Не волнуйся ты так, — говорю я, стараясь ее успокоить. — Наверняка всему есть какое-то простое объяснение. Такое, которое нам сейчас и в голову не может прийти. Скоро буду. В полицию все же позвони, послушай, что скажут.

Я кладу телефон в карман, поскольку искать в нем номер Марка бессмысленно. Еще пять минут назад я была уверена, что сегодня со мной случится что-то сумасшедшее, классное и неотвратимое, о чем буду помнить всю жизнь. И я очень спешила шагнуть в эту новую счастливую жизнь. Теперь же с трудом могу сосредоточиться хоть на чем-либо, кроме мыслей о Димке. Успокаивая себя вечным девизом тех, кто отчаялся и боится признать это, я твержу: «Все хорошо».

— Все еще ходишь к нему? В качестве кого… поклонницы, подруги, любовницы? — Ирина смотрит в мою сторону, но, как обычно, мимо меня.

Забавно, стоит расслабиться, как судьба демонстрирует нам обратную сторону наших фантазий, отправляя к нам своих посланников. Тщеславная дама совсем не похожа на инопланетянку, красивая, высокая, привлекательная, — она заразительно смеется, громко о чем-то говорит с Марком и абсолютно не обращает на меня внимания.

— Это Юля, — демонстративно перебивает ее Марк. — Неужели не помнишь ее? Моя Джульетта по фильму.

Ирина стремительно идет в мою сторону и останавливается, только когда подходит ко мне вплотную. Все это напоминает мне зарисовку из школьной жизни: строгая учительница зависла над затюканной ученицей и ищет, к чему придраться.

— Точно! — произносит она с издевкой. — А я-то думаю, кого она мне напоминает.

— Ты плохая актриса, — говорит Марк. — Завязывай с этим…

Я в растерянности сначала зачем-то подхожу к шкафу, потом к комоду, в котором среди белья безуспешно пытаюсь найти что-нибудь похожее на вазу. Все это время моя рука крепко сжимает дурацкий букет. Придя немного в себя, я иду на кухню и там наполняю кувшин водой. У входа в комнату вновь сталкиваюсь с Ириной. Она шепчет мне, что будет ждать меня во дворе в своей машине, а потом демонстративно отряхивает платье, словно я могла его запачкать, и произносит, обращаясь к Марку:

— Ну, в общем, ты понял… я постараюсь. Если что, позвоню. Пока!

Хлопает дверь. Я подхожу к комоду, ставлю кувшин и погружаю букет в воду.

— Юль… — тихо окликает Марк.

Расправляя нежные бутоны цветов, мои руки трясутся. Слезы сами катятся по лицу, и мне сложно заставить себя к нему обернуться.

— Я так не могу, — говорю я и резко иду в сторону двери.

Так и не сказав Марку о Димке, расстроенная и заплаканная, я выбегаю на улицу. Влажный, душный воздух мешает полноценно дышать. Весь день небо было чистым и ясным, но стоило мне выйти и сделать десяток шагов — и вот уже над городом нависают грозные тучи, дует ветер, пахнет грозой. Я ускоряю шаг…

— Жду тебя в автомобиле, — звучит из трубки голос Ирины.

— Да-да, иду, — отвечаю я, делаю пару шагов, и меня накрывает ливень.

Он не оставляет мне времени добежать до машины. Я стою под потоками дождя и смотрю, как обессиленные ветви деревьев лихорадочно мечутся под напором ветра, струи воды стекают по моему телу — я даже не могу разозлиться. Кажется, это предел…

* * *

Но нет. Не предел. Пара секунд — и Ирина, эта светская дама, в белой юбке и туфлях на десятисантиметровых каблуках, выскакивает из своего изысканного автомобиля и мчит, как загнанная лань, в сторону подъезда.

— Беги, беги сюда! — кричит она мне, спрятавшись под козырьком.

Дрянная девчонка, которая, будь ее воля, никогда бы не чистила зубы, не выполняла домашнее задание и не мыла посуду, вдруг просыпается во мне. Непреодолимое желание сделать все наоборот нарастает с каждой секундой… Я стою как вкопанная, не обращая внимания на крики Ирины. Мне нравится ее злить.

— Эй, ты вообще меня слышишь! — она уже рядом со мной.

Она подскакивает ко мне так быстро, что я не успеваю ничего понять — только чувствую исходящую от нее ярость и вижу злые глаза.

— Ты совсем чокнутая, да? — орет Ирина. — Теперь я понимаю, что он в тебе нашел. Вы оба чокнутые! Посмотри на меня, посмотри!

— Не кричите на меня, — говорю я и пытаюсь уйти.

— Куда? Куда ты идешь? Мы еще не поговорили!

У нее настоящая истерика. Я смотрю на нее, не говоря ни слова. Мне бы и нужно ей хоть что-то сказать, но я не могу найти правильных слов. Говорить то, что на самом деле о ней думаю, я не имею права. Кто я такая, чтобы тыкать взрослую женщину в ее собственные страхи, указывать на ошибки, заострять внимание на бессмысленности слов…

— Посмотри на меня! — не унимается она. — Ты хоть знаешь, скольким ты мне обязана? Знаешь? Всем! Думаешь, Арсений что-нибудь решил бы… да если бы не я, если бы не я… Просто очень хотелось посмотреть, что в тебе такого особенного, что он даже просит за тебя, и как ты из всего этого выкрутишься. Маленькая дурочка. Подопытная мышка, это был эксперимент! Мой эксперимент!