Но, скорее всего, уложусь часа за четыре, – обнадежил он поникшего было юношу. – Так что на всякий случай далеко от бабкиной хибарки пока не уходи, будь где-нибудь рядом… Покажи-ка телефон!

Иван послушно достал из кармана гаджет и протянул тот Серому. Волк провел над ним ладонью, затем хмыкнул, принюхавшись:

– Аккумулятор, никак, кикимора заряжала?

– Ага, – кивнул юноша.

– Имей в виду, порядка шести часов будет упорно показывать сто процентов, а потом разом уйдет в ноль, – предупредил Серый. – Не прозевай этот момент – мне нужно, чтобы ты был на связи. Номер твой я срисовал, как освобожусь – наберу! – и не говоря больше ни слова, двинулся мимо юноши к выходу в переулок.

* * *

Отзвонился Волк через три с половиной часа, застав Ивана бессмысленно разглядывавшим статую испуганной нудистки с веслом перед входом во владения Яги. Не то чтобы скульптура его так уж заинтересовала – за последние часы ему и на живых голых девушек довелось насмотреться до одурения – просто он решительно не знал, чем себя занять.

Расставшись с Серым, первым делом, вопреки просьбе последнего далеко от «Золотого Сечения» не уходить, юноша сорвался к матери в клинику, рассудив, что за три часа – минимальный обозначенный Волком срок – почти наверняка обернется. Возвратился в итоге намного раньше – в палату к больной его снова не допустили.

Прогулявшись из конца в конец по Арбату, от нечего делать Иван решил загуглить, что такое белоярово пшено. Само название оказалось интернету знакомо, но о сути искомого единого мнения в сети не нашлось. Одни писали, что в былинные времена так именовали кукурузу (ага, на Руси, до открытия Америки!), другие – что речь идет о рисе, так называемом «белом сарацинском зерне», третьи – рассуждали об особом элитном сорте пшеницы, а четвертые без затей предлагали «купить белоярово пшено по низким ценам на таком-то маркете». Юноша даже перешел по приведенной ссылке: на сайте действительно вовсю торговали пшеном «Белоярово» – по сто сорок рублей за килограмм.

Сперва лишь покривившись, по некоторому размышлению Иван решил показать обнаруженную ссылку Яге: а ну как хозяйка банально не в курсе современных реалий? То есть вряд ли, конечно – но вдруг? Лучше перестраховаться, нет?

Рассудив так, юноша направился к «Золотому Сечению».

Яга что-то пребывала не в духе, и визитера с его великим открытием сходу подняла на смех:

– Ну ты, Ваня, и дурень! А птичье молоко для знаменитого торта, по-твоему, Сирин и Алконост сцедили? Или, может, конфеты «Золотой петушок» – с волшебной курятиной внутри? Любят смертные красивые названия – сами не понимая, с какими силами походя играются! Ступай, не отвлекай меня попусту – и без тебя забот хватает!.. Хотя нет, постой, – окликнула его хозяйка уже почти на лестнице. – Расскажи-ка, что там волчок?

– На разведку пошел, – буркнул юноша, несколько обиженный подобным приемом. Ну да, сглупил – но разве не хуже было бы, если б промолчал – а пшено в интернет-магазине внезапно оказалось бы тем самым?!

– Что ж, это дело – пусть поразнюхивает хорошенько, – уже вроде бы без тени ерничества бросила Яга.

Вернувшись на улицу, Иван еще где-то с час бесцельно слонялся по окрестностям – и вот наконец прорезался долгожданный звонок.

– Ты где? – без лишних предисловий поинтересовался Серый.

– Возле клуба, как договаривались, – переборов желание ответить в рифму, сообщил юноша.

– Короче: ситуация, кажется, рабочая, – в свою очередь поведал ему собеседник. – Идти на дело можно хоть сейчас!

– Так пошли! – с энтузиазмом предложил уже ошалевший от вынужденного безделья Иван.

– Погоди, не суетись, – осадил его Серый. – Сперва запастись нужно кое-чем. Топай скоренько на поклон к Яге – и попроси у нее полотенце и гребешок!

– Полотенце и гребешок? – нахмурился юноша. – А не скажет она мне: нашел, мол, парикмахерскую?! – после истории с пшеном «Белоярово» снова выставлять себя идиотом ему как-то не сильно улыбалось.

– Не скажет, – заверил Волк. – Как получишь инвентарь от бабки – по-быстрому дуй на пересечение Нового Арбата с Новинским бульваром, там встретимся! Давай, вперед! – на этом Серый отключился.

Озадаченно постояв еще несколько секунд с телефоном в руке, Иван спрятал гаджет в карман и в несколько смешанных чувствах «потопал» к Яге.

* * *

Вопреки опасениям юноши, на этот раз хозяйка высмеивать его не стала.

– Гребешок и полотенце, значит? – чуть склонив голову набок, задумчиво переспросила она. – Серый опасается погони?

При чем тут погоня, Иван предпочел не уточнять – лишь пожал плечами: сами, типа, разбирайтесь.

– Полотенце дам, хотя не знаю, как его волчок собирается использовать против водяных, – пробормотала тем временем себе под нос его собеседница. – А вот гребешок… Зрелого у меня нет, – развела она руками. – Найдется только молоденький, не особо выдержанный. От него не лес – так, поросль жиденькая, разве что лягушонку в коробчонке задержит – да и то если это не Василиса Кащеева окажется…

Никаких вопросов юноша по-прежнему не задавал.

– Ладно, – махнула между тем рукой Яга. – Все лучше, чем ничего. Эй, кикимора!

– Уже несу, хозяйка! – из задней комнаты появилась служанка – действительно с вышитым белым полотенцем в одной руке и маленькой деревянной расческой в другой – признаться, Иван до последнего предполагал, что за переданными Серым кодовыми словами скрывается нечто более впечатляющее.

Тем временем кикимора аккуратно выложила принесенное на стол.

– Бери! – дозволила Яга юноше.

Полотенце и расческа перекочевали к Ивану.

– Что, так в руках и понесешь? – прищурилась на него хозяйка. – Смотри, не вырони по дороге – хлопот не оберешься!

– Уж как-нибудь удержу, – буркнул юноша. И добавил: – Спасибо!

– В зачет твоей будущей награды