Антона Новиков подпрыгнул и прикусил язык.

– А ну, пригнись! – шёпотом скомандовал Новиков.

– Пригнулся, что дальше? – прошипел Антон, приседая.

– Там разгром. – Новиков кивком указал на дом. – И я думаю, они ещё там.

В подтверждение его слов внутри дома что-то гулко бухнуло, так что стекло дрогнуло.

– Тогда держи. – Антон протянул Новикову хорошо обтёсанный деревянный кол, заострённый, с вырезанной ручкой, как у ножа, и ещё поперечной перекладинкой, как у штопора. – Осина.

– От осинки не родятся апельсинки, – пробормотал Новиков какую-то недавно услышанную присказку и взял кол, который удивительно удобно лёг в руку. – Серебряных пуль у тебя нет?

– А надо? Отольём, если надо. У меня двоюродный брат – кузнец.

– Круто, – похвалил Новиков, пробуя, как кол будет лежать в руке, если резко замахнуться. – Я пошёл, а ты жди здесь. Если что…

– Вот именно. Я тоже пойду.

– Нет, – резко сказал Новиков. – Только если я позову. Если… ничего не выйдет, беги к Ядвиге-как-её и к Лисовским.

– А они тут причём? – удивился Антон.

– Они поймут. Я пошёл.

Поглубже вдохнув и выдохнув, Новиков на цыпочках дошёл до двери. Осторожно открыл, так, чтобы старые петли и доски не скрипели. В сенях всё ожидаемо оказалось перевёрнуто. Дверь в жилище болталась на одной петле.

Только бы Антон за ним не увязался. Ещё не хватало, чтобы он человека проткнул. Ладно, пусть не совсем человека. Всё равно лучше бы обойтись без кровопролития.

Произнеся в уме это слово, Новиков чуть не рассмеялся, заглядывая через дверной проём в кухню.

Шагов за спиной он не услышал, но отчего-то резко присел и развернулся. Как раз вовремя, чтобы когтистая упыриная лапа пролетела над головой. Новиков толкнул упыря снизу под дых. Как будто наполненный водой шарик смял. Под руками булькнуло и упруго прогнулось. Ясно, ничего не выйдет.

Увернувшись от захвата, Новиков, стараясь ни о чём не думать, нанёс удар колом в бок упырю. Тот хлюпнул и попятился. На пол хлестала густая багровая кровь.

Упырь оскалился и махнул когтями, но Новиков рывком выставил кол и проткнул бледную ладонь, из которой фонтаном полилась кровь. Струя попала Новикову на лицо. И странное дело – кровь оказалась холодной.

Застонав, вервач пошаркал куда-то вглубь сеней и скрылся в тени. Рукоятка кола скользила в мокрой холодной жидкости, и Новиков старался не смотреть на собственные пальцы. Пинком отворил дверь в кухню. Никого не увидев, прошёл в комнату и едва успел отпрыгнуть в сторону, потому что на него попытался навалиться тот упырь, что окочурился во дворе священника.

Доли секунды Новикову хватило, чтобы вогнать кол ему под затылок. Раздался свист, Новикову прямо в глаза хлынула холодная густая жидкость. Пытаясь протереть глаза, Новиков отвернулся, и его ударило в спину. Он полетел лицом вниз и шмякнулся на что-то мягкое, вроде водяного матраса. Только живое, потому что оно чавкнуло и вывернулось.

Новикова мощно придавило. Всё тело впечаталось в пол. Хорошо хоть голову успел повернуть, а то бы без носа остался. Впрочем, уже не важно. Видимо, это конец. Хоть бы Антон сюда не полез, а сразу побежал за бабкой.

Но Антон, увы, полез. Вес, давивший на Новикова мигом исчез, раздался свистящий визг. Сквозь багровую пелену Новиков увидел чьи-то ноги, попытался схватить лодыжки, но они вытекли. Тогда Новиков подтянулся и вогнал кол вервачу пониже колена. Упырь плюхнулся на пол, Новиков подскочил ближе, попытался ткнуть монстра ещё раз, но тот проворно вывернулся и покатился по полу.

Антон, сидя на полу, отползал к печке. И тут в комнате что-то громко зашипело, потом завыло. Раздались шаги, звон как от разбитого стекла, грохнула дверь.

Снова шаги, только нормальные, человеческие.

– Что, страшно? – спросила Ядвига Мстиславовна, подавая руку Антону. Тот поднялся, сделал пару шагов, ноги у него подогнулись, и он опять сполз на пол. Кажется, его вырвало.

Новиков тем временем встал на колени и пытался протереть глаза.

– Подставь руки-то, – где-то рядом сказала Ядвига Мстиславовна. – Сегодня хорошо бы с серебра умыться. Для красоты. Поэтому я в ведро ещё цепочку кинула.

Новиков протянул ладони вперёд и сложил лодочкой. Когда на них полилась нормальная холодная вода, быстро очистил пальцы и стал плескать в глаза. Наконец противная холодная пелена спала. Новиков проморгался.

– Спасибо. – Новиков тёр руки о штаны. Окинул себя быстрым взглядом – да он весь в тёмных пятнах. Хорошо, что хоть «с серебра» умылся. В вампирской кровище, зато молодой и красивый.

– Чего вы здесь устроили? – грозно спросила Ядвига Мстиславовна, поставив оцинкованное ведро на пол и вытащив из него тонкую серебряную цепочку. – Пришла на службу, а тут – погром.

– Где отец Павел? – спросил Новиков, внезапно вспомнив, с чего собственно началось утро.

– А что? – непонимающе спросила бабуля.

Новиков поднялся на ноги, пошатнулся, но устоял, и пошёл в комнату, в которой, разумеется, не было ни малейшего намёка на чистоту и порядок.

– Он мне позвонил, – бормотал Новиков, осматривая углы, – но ничего не сказал, только слышно было грохот…

Из-под опрокинутого шкафа виднелся край чёрного подрясника.

– Антон, – позвал Новиков.