На следующее утро под проливным дождем я поехала в Беверли-Хиллз, пытаясь представить, каким образом мое имя оказалось в завещании Луизы. Несмотря на загадочное замечание адвоката, я ни секунды не думала, что она оставила мне что-то существенное. Предположила, что она завещала мне что-то на память – возможно, свою фотографию с Барброй Стрейзанд, поскольку я бессовестно ее возжелала. Что касается того, почему я оказалась в ее завещании через два дня после знакомства, мне показалось, что она из тех людей, которые, приняв решение, не откладывают его в долгий ящик.

Таким был мой отец. Если мама говорила: «Надо бы (почистить канаву, заплатить по ипотеке, подстричь бороду)», он делал это немедленно. Он был не из тех, кто составляет списки дел, а из тех, кто сразу же берет в руки телефон и занимается проблемой. Я решила, Луиза такая же, и представила, как она звонит или пишет адвокату прямо после нашей встречи, чтобы сделать все по-быстрому, пока не забыла. Это был единственный разумный сценарий, уж точно разумнее, чем то, что произошло на самом деле.

Чтобы выглядеть респектабельнее, я надела твидовый костюм (ну ладно, свой единственный костюм), а волосы собрала в пучок на макушке. Я знала, там будет и Нейтан, поэтому накрасила губы и капнула на себя духами, просто на всякий случай. Борясь с нервозностью перед новой встречей с ним, я не могла не задаться вопросом: если б я не встретила Нейтана, сказала бы я «да» Джордану? Неужели мой ангел-хранитель поставил Нейтана на моем пути, чтобы я отпустила Джордана? Или его наколдовал дьявол, чтобы я вечно была несчастна? Одно я знала наверняка: мама права. Джордан заслуживал человека, который будет любить его по-настоящему, а это не я. Джордан был отличным парнем, но в глубине души я знала: меня привлекает в нем стабильность и предсказуемость, за ним я чувствовала бы себя как за каменной стеной. Но, как уже говорила, я не из тех, кто прячется за стены. Мне требовались острые ощущения как в жизни, так и в любви, а для этого надо идти на риск, даже если остаешься единственной в кругу друзей, кто в тридцать лет сидит без гроша в кармане и в одиночестве.

Поездка до Беверли-Хиллз заняла около сорока минут. Мне не хотелось оставлять машину на подземной парковке, потому что в шикарном здании, где находился офис адвоката, она безумно дорогая. Поэтому я обогнула квартал в надежде припарковаться где-то поблизости. Намотав два круга, поняла, что удача мне не улыбнется. К тому же лило как из ведра, а плаща у меня не было (ни у кого в Лос-Анджелесе нет плащей), поэтому я смирилась и заехала на подземную парковку, хотя и понимала, что она обойдется в мой заработок за два часа, а на этой неделе у меня и так одна пропущенная смена. Во время езды юбка перекрутилась, и я поправила ее в вестибюле, затем поднялась на лифте на четвертый этаж, который делили между собой «Спрингер, Коэн, Кил, Дейл и Реддинг» и еще одна адвокатская контора с еще более длинным названием.

– Вы пришли на оглашение завещания Луизы Лейк Джордж? – уточнила секретарша.

Я кивнула, и она указала мне на переговорную. Я ожидала увидеть кучу любящих друзей и родственников, но с удивлением обнаружила там лишь шестерых человек – Нейтана, адвоката Луизы и еще четверых, видимо, членов семьи.

– Вот, садитесь на мое место, – сказал адвокат, освобождая стул рядом с Нейтаном.

Я узнала его вкрадчивый голос. На нем были претенциозные очки в стиле Грегори Пека, последний писк моды, а костюм от Армани, скроенный точно по фигуре, дополнял образ «я лучше вас».

В темном костюме Нейтан выглядел невообразимо привлекательно, отчего, конечно же, мне захотелось расплакаться. К счастью, мы присутствовали на оглашении завещания, и не у одной меня глаза были на мокром месте. Когда я подошла ближе, он встал и придвинул мне стул, и на мгновение мы оказались нос к носу.

– Привет, Нейтан, – произнесла я со строгим кивком, учитывая обстоятельства.

– Что ты здесь делаешь?

Он задал вопрос беззлобно, и я не видела причин не ответить честно:

– Понятия не имею.

– Всем доброе утро, – начал адвокат. – Раз вы присутствуете здесь, значит, упомянуты в завещании. Прежде чем я оглашу последнюю волю Луизы, хочу подтвердить, что это подлинный и законный документ.

Кудрявый парень напротив (видимо, ее сын?) уставился на меня, поэтому я подняла голову и не сводила глаз с адвоката, как будто имею полное право здесь находиться (а я, конечно же, имела).

– «Моим детям, Чарльзу Энтони Джорджу-младшему и Винифред Элизабет Джордж, – зачитал адвокат, – оставляю содержимое их детских комнат».

Я покосилась на кудрявого парня. Он смотрел на девушку, сидящую по другую сторону от Нейтана, нестандартную красотку с прекрасными рыжими волосами, лицом в форме сердца и русалочьими зелеными глазами (свою сестру?), которая просто пожала плечами и покачала головой.

– «Моему брату Рою Бингему Лейку и каждому из его детей – Нейтану, Софии, Лили и Генри, оставляю по пятьдесят тысяч долларов, всего двести пятьдесят тысяч долларов Рею Лейку и его семье».

Ну, вроде ничего необычного…

– «Остальное мое имущество, – продолжил адвокат, – которое включает акции, облигации, пенсионный счет, страховку мужа, деньги от продажи бизнеса, дом и его содержимое, не считая того, что я отдаю детям, оставляю мисс Эшли Брукс».

Не помню точно, что промелькнуло в тот момент в моей голове, но это было что-то вроде…

«Что. За. Хрень?»

Кто-то спросил:

– Что это значит, Эшли?

Наверное, Нейтан. Или мне померещилось. Потому что именно такой вопрос я задавала себе.

Пять пар глаз нацелились на меня, как истребители джедаев на Звезду Смерти. Я никогда не чувствовала себя уютно в свете прожекторов, о чем свидетельствовала моя актерская карьера. Поэтому я оттолкнула стул и убралась оттуда подальше.

Глава 35. Винни

После оглашения завещания мы с Чарли ехали домой молча. Я была расстроена, но не из-за того, что меня лишили наследства. Понимаю, звучит безумно, но мне не нужны были мамины деньги.

Я получила диплом Стэнфорда по экономике. Если б я хотела сказочно разбогатеть, то, как и многие мои однокурсники, устроилась бы на высокооплачиваемую работу, получала бы опционы на акции и заработала состояние. Так почему же я этого не сделала? Думаю, в какой-то степени потому, что знала – я могу стать богатой, как в сериале «Настоящие домохозяйки», и пальцем