Через неделю после операции я был в состоянии сидеть на койке и смотреть по телевизору «Супербоул». Мама нашла местный филиал сети «Domino’s Pizza» и заказала пиццу для всех: для каждого пациента и медицинского персонала, для водителей, санитаров и для нас двоих.

Мою койку выкатили в комнату отдыха, и мы вместе смотрели по местному каналу игру «Теннесси Тайтенс» и «Лос-Анджелес Рэмс». Трансляция шла на испанском, но все равно было здорово. Я не нуждался в комментариях, чтобы понять, что происходит на поле.

Шли дни, и у меня появлялись силы, чтобы взглянуть правде в лицо: пора было встретиться со Стивом Сазерлендом и выяснить, что произошло тогда в джунглях.

Стив пришел ко мне с женой и детьми. Они специально приготовили для нас с мамой «американский обед» — вкуснейшую домашнюю лазанью. Но я не мог даже думать о еде.

Перед встречей со Стивом я очень нервничал. Я не знал, как отблагодарить человека, спасшего мне жизнь. Что ему сказать? Во мне бушевали эмоции. Я отчаянно хотел выяснить, что случилось со мной в Эквадоре, ведь военные почти ничего мне не сказали. Почему они не хотели давать мне координаты Стива?

После обеда родственники моего спасителя ушли. Стив указал на поросшие джунглями горы, видневшиеся из окна моей палаты.

— Вон там ты получил свои травмы, — сказал он. — Ты знал об этом? Вон в той расщелине. Там мы тебя нашли.

Мы с мамой недоверчиво уставились на него, ведь мы даже не предполагали, что все произошло так близко от Кито.

Кумбайя примостился на склоне горы. Внизу раскинулась широкая долина Тумбако, а вдали стеной нависал вулканический массив. Через долину протекала река Сан-Педро, и Стив нашел меня как раз у входа в ее долину. Он работал на миссионерской радиостанции «Голос Анд», которая вещает по всей Латинской Америке. Их радиовышка находится на вершине горы, и они поднимались туда для ремонтных работ. На обратном пути в Кито им попался очень опасный участок дороги. На одном из самых крутых поворотов остались следы колес и были примяты растения, как будто в этом месте сорвалась вниз машина.

Стив не знал, что именно произошло, но решил на всякий случай остановиться. Там были только он и водитель. Они заглянули за край и увидели белый внедорожник, лежащий на боку. Неподалеку бродил оглушенный человек. Стив с коллегой полезли вниз по склону, ориентируясь по примятым кустам, которые автомобиль зацепил во время падения.

Парень, который бродил в шоковом состоянии, оказался водителем. Был еще один, тоже с тяжелыми травмами — он застрял на переднем сиденье. Там явно был и третий человек, но он куда-то исчез. Стив и водитель начали его искать. Меня нашли случайно — наступили мне на спину, когда обшаривали клочок болотистой земли.

Почти все мое тело засосало в болото, я был покрыт грязью и тиной, поэтому меня легко могли и не заметить. Стив сразу понял, что произошло: мягкая земля спасла мне жизнь, осев под моим весом, когда по мне проехал автомобиль. Но при этом я чуть не утонул. Стив знал, что у меня травмирована спина, поэтому перемещать меня нельзя. С другой стороны, он понимал, что, если меня не вытащить, я утону.

Они с коллегой вытянули меня из болота и положили лицом вверх. Я дышал, но очень слабо. Стив предположил, что у меня отказало одно легкое, а в другое попала болотная вода. Мы были на высоте четырнадцать тысяч футов. Из-за разреженного воздуха мне было еще труднее дышать. На высоте пятнадцать тысяч футов пилоты должны надевать кислородные маски, если кабина их самолета не герметизирована.

Стив знал, что я не доживу до приезда скорой помощи, тем более что она, вероятнее всего, будет ехать из Кито. Моим спасителям каким-то образом удалось поднять меня по склону. Стив и водитель сдвинули задние сиденья своего мини-фургона, чтобы положить меня. Потом вернулись на место аварии, вынули из искореженной машины второго раненого, подняли его наверх и погрузили рядом со мной.

Стив решил вызвать скорую. Проблема заключалась в том, что мы находились глубоко в ущелье. Сигнала там не было. И тут в голову Стиву пришла блестящая мысль. Он воспользовался коротковолновым радиоприемником, чтобы связаться со своей радиостанцией и попросить их вызвать скорую. Ему сказали, что ждать придется три часа.

«У этого парня нет в запасе трех часов, — ответил Стив. — Я выезжаю. Встретимся с ними на полпути».

Он знал, что везет американцев. Также он знал, что по официальным данным американских военных в стране нет. Стив решил, что мы были на секретном задании, поэтому связался с посольством США, объяснил ситуацию и спросил, в какое безопасное место могла бы отвезти нас скорая. Ему назвали медицинское учреждение.

Стив отправился в путь по горной дороге. Он понимал, что моя жизнь висит на волоске. Я дышал хрипло и поверхностно. Когда я пытался закачать достаточно кислорода в свои легкие, раздавались жуткие хлюпающие звуки. Всю дорогу Стив повторял мне: «Держись, браток. Дыши, дыши…»

Мы встретились с машиной скорой помощи. Каким-то чудом я все еще был жив. Но в тот момент, когда меня пытались перенести из одной машины в другую, я вдруг полностью перестал дышать, словно подумал, что нахожусь в безопасности, и отказался от борьбы, потому что дыхание давалось мне слишком тяжело. Тогда реаниматологи, сломав мне ребра, втолкнули в легкие трубки и начали закачивать воздух, заставляя меня снова дышать.

Опоздай они всего на несколько минут — и я бы умер.

Перед уходом Стива мы договорились, что он покажет мне место аварии. Часть меня — очень большая часть — не могла противиться желанию попасть на это место. Но стоило мне остаться одному — и я начал волноваться. Я почти боялся. Сначала я не понял причины этого. Но в ту ночь мне приснился первый кошмар, словно самые темные из утраченных воспоминаний снова начали кровоточить. Кошмар был таким правдоподобным, что я проснулся от собственного крика. Мне снился побег из плена. У меня было ужасное ощущение, что меня связали. Какое-то время я не знал, где реальность и существует ли она вообще.

Через некоторое время Стив отвез меня на место аварии. Я смотрел на дорогу и чувствовал, что мы приближаемся к опасному повороту. Никто не указал мне на это место, но я узнал его. Глядя в ущелье, я почувствовал, как мороз пробежал по спине. Я боролся с тошнотой.

На меня обрушилась лавина воспоминаний. Они вернулись ко мне во сне. Я не знал, правда ли то, что я вижу, но думал, что это так. Все это словно шло из глубин моего сознания. Мне сказали, что в момент аварии я спал на заднем сиденье внедорожника. Но по сюжету сна я в это время бодрствовал. Мы ехали по горной дороге, прорезавшей густые джунгли. Со мной было еще два человека из АПСН. Мы направлялись в Кито за какими-то запчастями для поврежденного «Блэк Хока». На дороге могли быть засады РВСК, поэтому кто-то должен был следить за ней. Вызвался я.

Я сидел позади, держа автомат М4 на коленях. Мы приближались к повороту. Из-за него вылетел автомобиль, и я услышал выстрел. На нас напали. Я высунулся из машины и открыл огонь по нападающим. Водитель нажал на газ, но наш белый шевроле «Блейзер», не вписавшись в поворот, сорвался с дороги и на миг повис в воздухе, а затем перевернулся восемь раз, сползая по склону. Я вылетел из машины, но она упала на меня сверху, ломая мне спину и вдавливая мое тело в болотную топь. Я все еще был в сознании, не в силах пошевелиться. В нос мне лилась зловонная черная вода. Я попал в ловушку и был уверен, что умру.