Первым христианским проповедникам было трудно искоренить эти древние верования, заставить язычников забыть «вымышленные» ими объекты почитания. Сразу хотим оговориться, помимо культа медведя у северных народов существовали и другие – поклонение небу, деревьям, рощам, камням, земле, и ряд других верований, на рассмотрении которых мы здесь не останавливаемся. Но еще раз хотим подчеркнуть, что основным первоначальным культом на европейском Севере был – медвежий культ, а также культ лося (сохатого) или оленя, сменившиеся позднее поклонением солнцу, затем человекоподобным кумирам, и в заключение, при распространении христианства, – Иисусу Христу, Николаю Угоднику, Михаилу-архангелу и т. д.

Принимая христианство, туземцы не забывали своих божеств, а старательно «примешивали» к учению христианства свои древние языческие понятия и обряды. На эту удивительную и одновременно странную смесь понятий языческих и христианских не раз указывают наши летописи и другие древние письменные памятники. Следует сразу отметить, что и в настоящее время образы природных божеств не канули в прошлое, они остались в сказках, легендах, былинах, сказаниях, приметах и суевериях.

По мере распространения в Русском государстве православия и вытеснения языческих богов христианскими святыми, происходило умаление значимости верований, существовавших у местного населения с незапамятных времен. Но на бытовом уровне столетиями продолжалось обращение к прежним святым – дохристианским, в том числе и тотемным – покровителям своего рода. Введенное «сверху» православие долгое время являлось во многом официальной религией, при этом новообращенные христиане продолжали поклоняться своим языческим богам (объектам почитания), приносить им жертвы, устраивать игрища (например, комоедица) и празднества (медвежий праздник, медвежьи потехи), называть детей древними именами, одновременно нарекая их именем христианского покровителя. Параллельное существование двух религий (православия и язычества) с течением времени приводило к их слиянию, которое вылилось, в конце концов, в своеобразную форму христианства, условно называемую народным христианством или народным русским православием[216].

Общеизвестно, что практически все православные храмы России, в том числе и Северо-Запада, стоят на местах языческих капищ, в тех священных местах, где когда-то проводились обряды почитания предка-тотема медведя, позднее сменившиеся культом неба и солнца, а затем – поклонением языческим небесным и земным богам: Перуну, Световиду – богу солнца, Волосу и Могошу – покровителям скота, Зеване – богине звероловства, другим.

Например, по утверждению священнослужителей, строительство первых храмов и обителей святого архангела Михаила происходило в местах, связанных с культом Перуна – верховного божества языческого пантеона, выступавшего «в сознании христианских благовестников если не самим сатаной, то, во всяком случае, одним из бесов». Храмы святого Михаила знаменовали грядущую победу христианства над язычеством в крае, обращаемом в православие[217].

После принятия великим князем Владимиром святого крещения он поставил неподалеку от Киева храм во имя архангела Михаила – именно на том месте, где пристал к берегу сброшенный по приказу Владимира деревянный Перун и где язычники, кричавшие своему богу: «Выдыбай!» (т. е. выплывай) – собирались создать капище. Здесь же вскоре возникла одна из первых на Руси иноческих обителей, поначалу еще немногочисленная, но впоследствии ставшая крупным монастырем (Выдубицким-Михайловским)[218].

В 989 г. св. митрополит Киевский Михаил устраивает в Киеве еще одну иноческую обитель и небольшую деревянную церковь во имя своего ангела, архистратига Михаила, на горе, называвшейся в древности Чертовым беремищем. Здесь, по соседству, находилось языческое святилище, где ранее поклонялись Перуну и совершали требы его приверженцы. Церковь Архангела Михаила сразу же становится кафедральною, а монастырь, в дальнейшем получивший название Златоверхого Михайловского, с тех пор находился в числе важнейших православных святынь России[219].

Не стал исключением и Новгородский край. Английские путешественники Т. Соухэм и Дж. Спарк в своем описании России XVI века упоминают о некоем монастыре, носящем имя другого почитаемого христианами святого, которое прямо указывало на его связь с медвежьим культом – Никола-медведь (St. Nicholas Medved)[220]. Действительно, в устье реки Волхов, впадающей в Ладожское озеро, существовал Николо-Медведский (Медведковский) монастырь, основанный в XIV или XV веке. Он был сооружен в честь Николая Чудотворца и располагался на мысе, далеко уходящем в воды Ладоги – полуострове Медведец. Урочище Медведка, о котором очень рано упоминается в договорных грамотах, было крайним пунктом новгородских владений на востоке. В 1704 г. Николо-Медведский монастырь был упразднен. Не исключено, именно об этом храме упоминали иностранцы.

В своей книге о новгородских древностях В.С. Передольский упоминает о двух разрушенных монастырях. Первый из них, порушенный еще в X веке, носил название Зверинский монастырь, а второй, превращенный в развалины в XVI–XVII вв. – был назван во имя святого Аркадия, на месте которого существовала некоторое время деревня Аркажа, которую позже тоже разрушили. Местность вокруг бывшего Зверинского монастыря вплоть до XIX века носила название Зверинец[221]. Выше говорилось, что одним из табуированных названий медведя было – зверь. Таким образом, есть все основания полагать, что эти монастыри носили табуированное название медведя, прихожане которые поклонялись ему, и храмы были разрушены, наверное, христианскими ревнителями именно из-за приверженности местных жителей к запрещенному церковью медвежьему культу. Что касается монастыря святого Аркадия, то в житии Сергия Радонежского древними летописцами медведь прямо назван аркудой: «Един зверь, рекомый аркуда, еже сказуется медведь». Отсюда, вероятно, пошло название и упомянутой деревни Аркажи (Аркады).