на диван. – Если не считать, что сегодня я видела два свеженьких трупа, и один из них стал таковым почти на моих глазах.

– Ну не совсем на глазах.

– Неважно! – Анна скрестила руки на груди.

– Как вы смотрите на небольшой ужин? – решил переключить ее внимание Степан.

Анна вопросительно уставилась на него. Какой еще ужин? Ей бы сейчас напиться, да забыться…

– Неужели вы не голодны? – упорствовал Степан.

– Слона бы съела, – мрачно протянула Анна, чувствуя, как у нее при упоминании о еде заурчало в желудке. – Вот только где его взять.

– Здесь вполне сносный ресторан, но идти туда, я думаю, не стоит, лишний раз светиться нам ни к чему. А вот заказать еду в номер мы можем. – Степан сунул ей в руки увесистую папку в кожаном переплете, на котором золотыми буквами было выведено «Меню», а сам откупорил маленькую бутылочку с коньяком «Перелли» и выпил всю залпом. – На цены лучше не смотрите.

В другой ситуации Анна обрадовалась бы такой щедрости, но сейчас все ее обескураживало и настораживало.

– Дайте-ка мне тоже что-нибудь выпить, – потребовала она. Следовало срочно снять напряжение, хотя бы так.

– Что пожелаете? – Степан провел рукой по рядам этикеток. – Тут много чего есть.

И там действительно было полно выпивки на любой вкус… Сколько же может стоить этот чертов номер?

– Как на счет «Кровавой Мэри»? Я помню, вы ее пили на презентации.

При одном упоминании об этой треклятой выставке Анна скривилась:

– Ну уж нет, увольте. Лучше «Мартини».

Степан достал из бара еще одну стограммовую бутылочку, открыл, и Анна тут же ее осушила. Стало гораздо лучше.

– Еще? – услужливо поинтересовался Степан.

– Нет.

– Тогда выбирайте, чем закусить, и поскорее. А то долго мне не протянуть.

Пока Анна вчитывалась в непонятные, совершенно новые для нее названия блюд, Степан включил телевизор, укромно примостившийся между двумя миленькими лесными пейзажиками. Вместо обычной картинки на экране появилась бегущая строка – приветствие от администрации:

«Добро пожаловать в Москву, в отель Риц Карлтон! Большое спасибо, что остановили свой выбор на нашей гостинице…»

Дальше шло длинное перечисление услуг, которые здесь предоставлялись, а потом краткий рассказ о Москве.

– Ну вы выбрали? – поторопил Анну Степан, заметив, что она читает.

– Вроде бы… да, – она неопределенно покачала головой.

– И что?

Шиковать так шиковать, решила Анна и, напустив на себя бывалый вид, ткнула пальцем в одно из названий:

– Пожалуй, фуа-гра.

– И все? Это небольшое блюдо, пара кусочков гусиной печени, особенно не наешься. Советую добавить еще что-нибудь.

А стоит эта фуа-гра, как целый слон, подумала Анна и недоверчиво посмотрела на Степана.

– Ну тогда еще салат «Цезарь», например.

Это единственное название которое было ей знакомо среди всей предлагаемой экзотики. Может там имелось и еще что-то приемлемое, но разбираться в указанных ингредиентах сил у нее не было, так хотелось есть.

Да и, честно говоря, она сейчас была бы рада и обычной глазунье с сосиской и куску хлеба с маслом, или даже простому, родному бутерброду с сыром, но такого тут не имелось.

– Я советую заказать еще суп, чтобы как следует согреться, – авторитетно заявил Степан, забрал меню у нее из рук и, сняв трубку телефона, заказал в три раза больше, чем выбрала Анна, да еще добавил по бутылке «Мартини» и коньяка «Перелли»!

Поудобнее устроившись на диване, Анна приготовилась к длительному ожиданию, ведь в ресторане еще должны приготовить то, что они заказали, однако максимум через двадцать минут в дверь тихонько постучали, а еще через минуту перед ней уже стоял громадный стол на колесиках, буквально заваленный всевозможными яствами. Да, да… именно яствами, по-другому и не назовешь. В центре, довершая натюрморт, красовалась забавная вазочка, с шарообразной икебаной.

– Вот это да-а! – не сдержалась Анна и тут же прикусила язык. Да что с ней такое? Ведет себя как какая-нибудь деревенщина, которая барской еды и в глаза-то не видывала.

– Выглядит аппетитно, – Степан пододвинул к столу кресло и, расположившись напротив Анны, принялся открывать пузатые крышки на блюдах, двигать тарелки и распределять столовые приборы. – На свой страх и риск я заказал вам уху.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

– Можно начинать есть?

– Конечно.

– Будьте так любезны, передайте кусочек хлеба.

– Вот, пожалуйста.

– Спасибо.

– На здоровье. А вот тут есть еще пирожок, не хотите?

– Хочу, спасибо.

– Пожалуйста.

Когда, наконец, со вступительными любезностями было покончено, Анна, уже изнывая от голода, набросилась на уху, свежайшую, восхитительную, а прилагавшийся к ней сдобный пирожок вообще был выше всяких похвал!

– Вот довелось-то, – ехидничала Анна с набитым ртом.

Ела она очень быстро, но Степан все равно оказался проворнее и, покончив со своей порцией, сидел, с невольной улыбкой наблюдая, как она расправляется с очередным деликатесом – как же вкусно, заразительно у нее это получалось. Слава богу, Анна была так поглощена едой, что ничего не замечала. Степан любил, когда женщины аппетитно едят, и был абсолютно убежден, что если человек умеет наслаждаться пищей, то он умеет наслаждаться и жизнью, а барышни, состязавшиеся друг с другом в костлявости, раздражали его – вечные диеты, подсчеты калорий и почти всегда голодные глаза. Единственное желание, которое они у него вызывали, это накормить их до отвала, чтобы они приняли человеческий облик. – Что вы так на меня смотрите? – Анна застыла с занесенной на полдороге ко рту вилкой.

– А что это мы с вами все на «вы», да на «вы»? – ни с того, ни с сего спросил Степан.

Она пожала плечами. К чему он клонит?

– Мы ведь знакомы уже целый день, ну почти. Может, пора перейти на ты?

– Вы считаете?

– А почему бы и нет? Если, конечно, вы не против.

– На «ты», так на «ты», – согласилась Анна, проглотила последний кусочек восхитительной, таящей во рту фуа-гра и, хотя на столе оставалось еще полным полно всякой всячины, выглядевшей в высшей степени аппетитно, решила притормозить.

– Тебе налить Мартини? – Степан озорно прищурился.

Анна вздрогнула, как-то уж очень непривычно прозвучало это «тебе». За сегодняшний день, наверное, самый длинный в ее жизни, она успела привыкнуть к обращению на «вы», а тут, на тебе, «ты». И потом «вы» сохраняло между ними своеобразный барьер, дистанцию, а теперь ее нет.

– Что ж, гулять так гулять, – согласилась Анна и подняла красивый тисненый бокал.

Степан обхватил своей теплой ладонью ее руку с бокалом и потянул вниз… замер вот так на пару секунд, а потом щедро плеснул ей сладкого, дурманящего напитка и, конечно, не забыл про себя, налил коньяку, но не так щедро.

– Спасибо, – смущенно поблагодарила Анна. И что она заладила все