с улыбкой широко распахивает глаза. – Мы отправимся в земли твоего отца.

На площади тихо. Мимо проходят две молодые женщины, неся на плечах кувшины с водой, а за ними трусят собаки и облизывают им пятки. Мужчина составляет рядом со своей дверью корзины с луком и оливками. Запахи пляшут в воздухе, наполняя собой площадь, и из окна выглядывает ребенок с голодными глазами.

Клитемнестра поднимает голову. К ней через площадь идет Елена, она шагает медленно, словно боится встречи. Подойдя достаточно близко, она отбрасывает накидку и ступает под дерево. Разверзшаяся между ними тишина тянется, пока ребенок не начинает агукать. Елена улыбается.

– Он похож на тебя.

– Он напоминает мне его отца.

– У него волосы и глаза Тантала, – соглашается Елена, – но он глядит в точности как ты.

Клитемнестра вкушает теплоту ее слов, как сладкое яблоко. На другой стороне площади мужчина пересчитывает оливки в корзине, ребенок выходит на согретую солнцем улицу и усаживается на землю рядом с ним. На крыше дома, играя в пыли, поют две девочки.

– Я говорила с матерью, – произносит Елена, глядя на девочек. – Она сказала, что не рассказывала никому о моем отце, чтобы Тиндарей не отослал меня прочь.

– Я рада, что ты поговорила с ней, – говорит Клитемнестра и вспоминает слова Кастора, которые тот произнес, когда они были детьми. Не надо беспокоиться, если после прилива на песке что-то остается. Рано или поздно вода снова поднимется и всё смоет.

– Ты защищала меня, – говорит Елена.

– Чем же еще мне было заниматься с тех пор, как ты родилась? – шутит Клитемнестра. Елена смеется, и девочки на крыше перестают петь и устремляют на них любопытные взгляды. Клитемнестре хочется поговорить с сестрой о жизни, которая ждет ее в Меонии, но она замечает тень на лице Елены.

– Я просто… – Елена запинается, подыскивая правильные слова. – У нас никогда раньше не было друг от друга секретов.

Клитемнестра улыбается.

– Секреты есть у всех.

Краснея, Елена опускает глаза.

– У меня не было от тебя секретов.

На мгновение Клитемнестра видит Елену такой, какой та была в детстве: светлые волосы золотым каскадом рассыпаны по плечам, маленькие руки перепачканы абрикосовым соком. «Мы как половинки абрикоса, – сказала она тогда, протягивая ей плод. – Видишь? У нас общее ядрышко, и в нем мы прячем свои секреты».

Клитемнестра прислоняется головой к дубу, чувствуя под рукой мягкую кожу младенца. Она отказывалась видеть это в детстве, но сейчас истина прозрачна, как горный ручей: они никогда не будут похожи. И, пожалуй, в этом всё же нет ничего постыдного.

– Как мы его назовем? – спрашивает Тантал. Они сидят на террасе: малыш на коленях Клитемнестры, их кожу согревают теплые лучи солнца. В небе носятся птицы, и малыш внимательно следит за ними своими огромными глазами.

– Давай сначала доберемся до Меонии, – отвечает Клитемнестра. – Дождемся, когда он познакомится со своим домом.

На террасу залетает небольшой бурый соловей и начинает петь. Малыш хихикает и не сводит с маленькой птички глаз.

– Это соловей, – шепчет она ему. – Он поет за всех, у кого нет своего голоса.

Малыш улыбается и протягивает к птице ручку, но соловей тут же взмывает в небо.

Ночью разражается буря. Они слышат гром и стук дождя по крышам. Клитемнестра прижимает ребенка к сердцу, хоть он и не плачет. Он внимательно прислушивается и глядит в темное небо, вытаращив глаза.

– Тебя что-то тревожит? – спрашивает Тантал.

Клитемнестра поворачивается к нему, не переставая качать малыша.

– Да.

– Ты мне расскажешь?

Она дожидается, когда отгремит очередной раскат грома, а затем говорит:

– Я бы хотела перед отъездом повидать братьев.

– Они приедут нас навестить. И ты сможешь приезжать сюда.

Раздается стук в дверь, такой тихий, что Клитемнестре сперва кажется, что ей почудилось.

– Ты слышала? – спрашивает Тантал.

Она кивает. Они выжидают, пока стук не повторяется – такой же тихий, как в первый раз. Тантал, насупившись, встает.

– Кто это может быть? Еще не рассвело.

Он открывает дверь. За ней стоит женщина. Им не сразу удается разглядеть в темноте коридора Елену. Она дрожит в своем ночном платье, золотистые волосы свободно падают на плечи. Факела у нее нет.

– Елена? – говорит Тантал, но она тут же бросается вперед и прикрывает ему рот ладонью. А потом спешно заходит в комнату и быстро закрывает за собой дверь.

Клитемнестра садится на кровати.

– Что случилось?

Елена подходит ближе. Ее платье держится всего на одной лямке, одна грудь белеет у всех на виду.

– Мне нужно с вами поговорить. – Ее голос сочится страхом. Клитемнестра передает младенца Танталу, и тот принимается его качать.

– Не дай ему заплакать, прошу тебя, – говорит Елена.

Тантал кивает.

– Где Менелай? Он знает, что ты тут?..

– Мой муж спит, – отвечает Елена. Тихие слова торопливо наскакивают друг на друга. – И он не должен проснуться.

Клитемнестра берет сестру за подбородок и заставляет поднять глаза.

– Что он сделал? – спрашивает она.

Елена поворачивается, показывая небольшой синяк на щеке.

– Ничего страшного, – говорит она, когда Клитемнестра уже открывает рот, чтобы что-то сказать. – Я не поэтому здесь.

– За что? – спрашивает Клитемнестра. Ее охватывает ярость, и она, как всегда, ничего не может с этим поделать. – Почему он это сделал?

– Он делает так, когда зол, чтобы припугнуть остальных, – бесстрастно говорит Елена. – Но в этот раз я его слышала. Он думал, что я сплю, и разговаривал с Агамемноном у наших покоев. Они сказали:

«Время пришло. Нужно сделать всё сейчас, пока не стало слишком поздно».

– Что они имели в виду? – спрашивает Тантал.

– Прошу тебя, нам нельзя шуметь. Я не знаю. Но они уже не в первый раз это обсуждают. Тиндарей что-то знает об этом. Они очень часто разговаривают с ним в мегароне. Наедине.

– Они взяли Микены с его помощью. Их связывает договор, – замечает Тантал, но Елена трясет головой:

– Там что-то еще. Я пыталась за ними проследить… Они упоминали тебя, Тантал, а потом сказали: «Надо быть осторожными, даже если Тиндарей дал добро».

– Что происходит? – Клитемнестра взволнованно встает и принимается ходить туда-сюда. Елена стоит, уставившись на свои ноги. – Он до этого бил тебя?

– Я его не боюсь. В этот раз он ударил меня, потому что поймал, когда я подслушивала. Я… – Елена запинается, глаза наполняются слезами. – Я совершила ошибку, выйдя за него. Я была не права. – По ее щекам струятся слезы, точно реки, затопляющие равнину. Она прячет лицо в ладонях и чуть заметно дрожит.

– Он тебя не тронет, – зло выпаливает Клитемнестра. – Ты слышишь? Я прослежу, чтобы это больше не повторилось.