После традиционных объятий, похлопываний по спине и бессвязных восклицаний «Ну надо же!» и «Сто лет не виделись» наступила неловкая пауза. Ковригин сел за стол и откашлялся.

– Я и представить себе не мог, что частный детектив Верещагин окажется Малышом Алексом из Легиона, – сказал он. – Как это тебя занесло в такую работу?

– А что? Работа не хуже любой другой, – пожал плечами Алекс. – По крайней мере, надо мной только один начальник, я сам. Вот, захотел – ушёл в отпуск…

– Ага-ага, а в отпуске пожелал – и взялся за дело! – хохотнул Кирилл. – Ну, рассказывай, как ты ввязался в эту историю с поварами, ухой и прочей лабудой? Вроде в былые времена ты к котлам подходил только во время дежурства по кухне.

Алекс махнул рукой.

– Не поверишь, но, в общем, случайно. Дело было так…

Слушал Ковригин внимательно, что-то помечал на листе бумаги, иногда переспрашивал. Вся история отняла больше часа, и, когда Алекс перешёл к своим собственным выводам, в горле у него пересохло.

– Вот смотри, – он выложил на стол лист со списком подозреваемых. – Здесь те, кто имел возможность и причину для убийства. Или хотя бы повод. При этом я брал за основу предположение, что главной целью была Красовская, а Бобровских попала под раздачу случайно. Впрочем, с её любовью к подслушиванию и осмотру чужих кают она напрашивалась.

– Угу, я понял, – лейтенант просмотрел список. – Но у тебя ведь есть и ещё какие-то соображения, которые ты на бумаге не изложил? Потому что в твоём перечне я вижу не только магов воды, но и воздушников. А вот у этого, – он ткнул пальцем в одну из фамилий, – вообще магии нет.

– Ты прав. Понимаешь, мы подозреваем тех, кто владеет водной стихией, исходя из способа убийства – ледяная игла, которую мог создать только маг воды. Но я тут поковырялся во всяких источниках и нашёл вот какую штуку: вымораживание клеток могло произойти ещё и при использовании низкотемпературного сжиженного газа. Точечный вихрь, вот как это называется.

– Ну, предположим. А Петелин, у которого минимальный резерв, он как поступил? Просто подошёл сзади с ледышкой в руках и ткнул пару раз?

– Насчёт него не знаю, – ответил Алекс сумрачно. – Но вычеркнуть из списка не могу, рука не поднимается.

– На интуицию намекаешь?

– Да хоть бы и так.

– Ладно, предположим. Жил мальчик в деревне у бабки, а по деревням чего только не случается. Вон, недавно тут неподалёку одна молодая жена Жнеца вызвала, чтобы свекровь угомонить, очень уж лютая та была. Мог Ваня Петелин научиться чему-то, что давно считается утерянным.

– Это не всё. Ты увидел, где он учится?

– Математико-механический факультет, – прочёл Ковригин.

– Именно. А специальность у него – расчёт формул заклинаний для амулетов и артефактов.

– То есть, ты считаешь, что он для убийства воспользовался амулетом?

– Считаю.

– Ну что же… Интересная идея, как бы ещё её проверить?

– А я уже проверил, – ответил Алекс с нарочитой беззаботностью. – Ты ж знаешь, резерв у меня минимальный, поэтому я всегда вожу с собой… чемоданчик. И среди прочего там есть кристалл, фиксирующий следы магии. Любые следы: магии жизни или смерти, работы стихийных магов или воздействия амулетов или артефактов. И определяет, что именно влияло на объект.

– А личность оказавшего это воздействие не определяет?

– Увы. Но по ране на спине Ольги Бобровских можно совершенно точно сказать: был там амулет. И следы стихийной магии тоже присутствовали.

Лейтенант Ковригин постучал пальцами по столу, потом сказал:

– Пожалуй, запрошу я расширенные сведения о семье мальчика Вани. Просто для того, чтобы убедиться, что он – не наш клиент, – он взглянул на Алекса и усмехнулся. – Да и по прочим подозреваемым. Ты ведь в курсе, что означает «расширенные сведения»?

– Примерно, – Верещагин вернул ему улыбку, больше похожую на оскал. – Ты выволочешь на свет божий всю грязь, которую они копили под диванами. Работа, семья, друзья, соседи, преподаватели и сокурсники. Где учился, где обедал, с кем дружил и ссорился, на каком транспорте добирался в университет…

– Вот именно. Значит, пока у нас Жарков, Петелин, Казаковы, Новикова, Мария Спелетти…

– И Джакомо.

– По Джакомо так быстро не ответят, международный отдел берёт трое суток на получение информации, – лейтенант поморщился. – А знакомыми в… откуда он там, из Пармы? – вот, в Парме знакомыми я как-то ещё не обзавёлся…

– Значит, пока семь фигурантов плюс две жертвы. Много…

– Немало, это точно.

– Кстати, по Жаркову нет никакой новой информации? – вспомнил Алекс.

– Очень мало. После закрытия ресторана он отправился в Астрахань. Там снял дом и зарегистрировался, но нигде не работал, в поле зрения городской стражи не попадал. Дальше… Астрахань он покинул, но нигде не всплыл. Не отмечено ни банковских операций, ни крупных покупок вроде жилья, ничего. Мог вернуться в Москву, уехать на Север…

Верещагин фыркнул.

– Угу, ещё он мог пойти в пеший поход до Урала или отправиться в путешествие на воздушном шаре, и о таких его действиях мы бы тоже не узнали ничего. Порталами он больше не пользовался?

– Нет.

– А дирижаблем? Конечно, сведения за восемь лет ещё собери, но хотя бы в последнее время?

– Не ответили пока, – Ковригин пожал плечами. – Среднерусская Воздухоплавательная Компания почитает себя выше всех прочих, в том числе и городской стражи. Тем более, городской стражи какого-то провинциального Ярославля.

– Брось, – сказал Алекс примирительно. – Они работают. Официальный срок ответа на такой запрос – двадцать четыре часа, а сколько прошло?

– Ну, одиннадцать. Я ночью отправил…

– Ты и сам бы ещё не ответил! Ладно, надо мне идти. Подёргаю за хвост бармена, не так он прост, как хочет казаться. Да и на фестиваль наведаться было бы неплохо.

– Туда, пожалуй, и я схожу, как только разошлю запросы. Посмотрю на фигурантов свежим взглядом. Само собой, мы с тобой незнакомы.

– Само собой!

Московских поваров Верещагин застал в разгар жаркого спора. Разгорелся он вокруг того, кто же станет победителем сегодняшнего конкурса. Добавляло масла в огонь то обстоятельство, что именно сегодня Агния Казакова не участвовала в работе судей, и их осталось только шестеро. Чётное число. И, конечно, найти согласие было невозможно.

– О! – воскликнул Мушинский, увидев появившегося сыщика. – Вот кто нас рассудит! Это будет глас народа.

– Вообще-то от судейской коллегии ждут как раз наоборот, мнения специалистов, – попытался отбрыкаться Алекс. – А я максимум на что способен, так это понять, достаточно ли в блюде соли.

– А и в самом деле, помоги нам, – неожиданно Фозил Ким поддержал оппонента. – Иначе ситуация грозит стать безвыходной.

– В чём проблема-то? – смирился Верещагин.

– Господа, – молодой