– Сейчас покажу тебе кое-что, – оживилась Сандра. – Не уходи.

Дэвид тоскливо смотрел вслед жене. Как ей сказать? Больше медлить нельзя – пора принимать решение.

Сандра выбежала из спальни с ворохом образцов обоев в голубых тонах.

– Детская будет синей, гостиная – голубой и белой. Твои любимые цвета. Какой оттенок предпочитаешь: посветлее или потемнее?

Дэвид вынудил себя сосредоточиться.

– По-моему, светлые лучше.

– Мне тоже нравится. Проблема в том, что ковер темно-синий. Как по-твоему, они будут сочетаться?

«Я не могу отказаться от партнерства. Слишком многим пожертвовал ради него. Временем, здоровьем… Сколько бессонных ночей! И теперь выбросить все на ветер?!»

– Дэвид! Ты что, не слышишь? Они будут сочетаться?

Дэвид рассеянно уставился на жену.

– Что? Ах да. Как захочешь, дорогая.

– Я просто места не нахожу от нетерпения. Вот увидишь, у нас будет настоящий дворец!

"За который мы никак не сможем платить, если Кинкейд не сделает меня партнером”.

Сандра оглядела гостиную.

– Нужно взять кое-что из старой мебели, но, боюсь, нам понадобится много новых вещей. Мы можем себе это позволить, дорогой? – спросила она, с тревогой глядя на мужа. – Я не хочу тебя разорять.

– Наверное, – с отсутствующим видом пробормотал Дэвид. Сандра прижалась к его плечу.

– Отныне у нас начнется настоящая жизнь, верно? Все сразу: и малыш, и партнерство, и новый дом. Я проходила сегодня мимо. Хотела получше рассмотреть детскую площадку и школу. Площадка просто восхитительна! Горки, качели и всякие тренажеры! Пойдем туда в субботу и еще раз все проверим! Джеффри будет в восторге, вот увидишь!

"Может, я сумею убедить Кинкейда, что фирме выгоден этот процесс? Неплохая реклама и тому подобное”.

– А школа – просто чудо! Всего в двух кварталах от дома и не слишком большая. По-моему, это то, что нужно.

Дэвид на секунду прикрыл глаза.

"Я не могу подвести ее. Разбить мечты. Утром скажу Кинкейду, что не берусь за дело Паттерсон. Пусть Стивен найдет кого-нибудь другого”.

– Пора одеваться, дорогой. В восемь мы должны быть у Куиллеров.

Вот он, момент истины! Дэвид сжал кулаки.

– Нам нужно потолковать кое о чем.

– Что-то…

– Сегодня я снова ездил к Эшли Паттерсон.

– Вот как? Расскажи! Она в самом деле прикончила пятерых? И все эти несчастные – ее жертвы?

– И да, и нет.

– Слышу речи, истинного адвоката. Что это означает?

– Она совершила убийства, хотя и не подозревает об этом.

– Дэвид!

– Эшли больна. В психиатрии это называется расщеплением сознания. В ней живет еще несколько личностей, и она не ответственна за свои поступки.

– Какой ужас! – передернулась Сандра.

– Я сам слышал этих других.

– Слышал?!

– Да. Они вполне реальны. Эшли не притворяется.

– И действительно не имеет представления…

– Ни малейшего.

– Но в таком случае объясни: она невиновна или виновна?

– Это решать суду. Ее отец не желает ничего слышать о Джессе Куиллере, так что придется найти другого адвоката.

– Но лучше Джесса просто не найти! Почему Паттерсон упрямится?

– Хочет, чтобы я взял это дело, – помявшись, нерешительно признался Дэвид.

– Ты, разумеется, отказался?

– Разумеется.

– И что же?

– Он стоит на своем.

– Что он сказал, Дэвид?

– Не важно, – покачал головой муж.

– Что он сказал?

– Говорит, если я доверился ему настолько, чтобы рискнуть жизнью матери, то и он безоговорочно верит, что я спасу Эшли.

– Как по-твоему, сумеешь? – прошептала Сандра, не сводя глаз с мужа.

– Не знаю. Кинкейд запретил мне вмешиваться. Если я Соглашусь, могу проститься с партнерством.

– Даже так?!

Последовало долгое молчание.

– Выход всегда есть, – выговорил наконец Дэвид. – Можно отказать Паттерсону и стать партнером фирмы или согласиться уйти в неоплачиваемый отпуск и каждую минуту ждать увольнения.

Сандра молча слушала.

– Есть много людей умнее и способнее и гораздо более подходящих для роли защитника Эшли, но по какой-то идиотской причине Паттерсон отказывает всем желающим. Не пойму, почему он так уперся, но это факт. Если идти у него на поводу, прощай, новая квартира и все планы на будущее.

– Помнишь, когда мы еще только встречались, ты рассказывал мне о Паттерсоне? Я до сих пор помню, как ты им восхищался, – мягко заметила Сандра. – Он был страшно занят, его одолевали просьбами, однако он нашел время помочь одинокому юноше без гроша в кармане. Тогда Паттерсон был твоим героем, Дэвид. Ты сказал, что, если у нас когда-нибудь родится сын, хорошо бы он хоть немного по один на Стивена.

Дэвид кивнул.

– И что ты решил?

– Завтра первым делом повидаю Кинкейда. Сандра сжала руку мужа:

– Тебе вовсе не нужно так долго думать. Паттерсон спас твою маму. Ты спасешь его дочь.

И отшвырнув забытые образцы обоев, улыбнулась:

– Так или иначе, мы всегда можем отделать эту квартиру белым с голубым.

* * *

Джесс Куиллер считался одним из лучших адвокатов-защитников в стране. Высокий, нескладный, с простоватым лицом, он импонировал присяжным именно своим деревенским видом. Они считали его своим, таким же, как они, и обычно горячо сочувствовали и ему, и тем, кого он защищал. Это была главная из причин, по которым он крайне редко проигрывал процессы. Кроме того, природа наградила Джесса идеальной зрительной памятью и острым умом.

Летом, вместо того чтобы ехать в отпуск и наслаждаться морем и солнцем, Куиллер предпочитал преподавать право, и Дэвид был когда-то одним из его учеников. После окончания университета Куиллер пригласил его в свою юридическую контору, и два года спустя Дэвид стал его партнером. Ему прочили такое же блестящее будущее, как Джессу. Он старался не брать гонорара с тех, кто не мог заплатить. По крайней мере десять процентов дел фирмы были бесплатными. Но три года спустя Дэвид неожиданно уволился и перешел в “Кинкейд, Тернер, Роуз и Рипли”.

Однако с Джессом они оставались хорошими друзьями и раз в неделю непременно ужинали вчетвером. Джессу всегда нравились высокие, грациозные, утонченные блондинки, но получилось так, что он безумно влюбился в Эмили, рано поседевшую пухленькую коротышку, уроженку фермы в штате Айова, настоящую крестьянку, истинное олицетворение матери земли и полную противоположность тем женщинам, с которыми обычно встречался Куиллер. Парочка получилась довольно забавной, поскольку вместе они смотрелись странновато, но брак оказался на удивление прочным, потому что оба горячо любили друг друга.