Варан? Нет. Он вступил в Орден Яркой Звезды много лет назад. Мы все сражаемся с Кадошим, просто выбираем, с кем стоять рядом, вот и все. Варан стоял рядом со своим братом, Гунилом. Он был намного младше Варана, родился после прихода Бен-Элима, совсем еще великаном. Но он был свирепым, великим воином. Они вдвоем стояли по пояс в реке, водопад с ревом обрушивался им на спины, а Кадошим лежал в куче убитых вокруг них. Я побежал к ним, но это был хаос. Битва всегда хаос, когда ты в ней, и если кто-то скажет тебе обратное — он лжец. Это не клинический акт стратегии, хотя это и помогает в начале. Но когда доходит до дела, это кровь, сталь и грязь, вонь и кишки, крики, достаточно громкие, чтобы разорвать голову, страх и ярость, и все остальное между ними, и ты продолжаешь махать клинком на врага перед тобой, пока твои руки не онемеют и их не останется, или ты умрешь.

Я потерял Варана из виду, пытался пробиться к нему, хотя двигаться в одном направлении в бою — достаточно трудная задача". Бен-Элим наконец прибыли, с ними белокрылые, окровавленные после очередной засады, припасенной для них. К тому времени кадошим поняли, что с ними покончено, и скрылись в лесу. К тому времени никто уже не стоял в реке, не говоря уже о том, чтобы сражаться в ней. Я зашел в воду, густую от тел и крови, и нашел Варана, плавающего лицом вниз. Он упал со множеством ран".

Алкион повесил голову, и Бледа был потрясен, увидев слезу, скатившуюся по щеке гиганта. Джин смотрел на него с выражением отвращения.

За такое проявление слабости он был бы изгнан из Сирака; его эмоции были его хозяином.

'Его брат?' спросил Бледа, желая положить конец этой демонстрации. Он чувствовал себя неловко.

Мне сказали, что он упал в водопад", — сказал Алкион. Длинное падение, а потом Мельничное море". Он фыркнул и вытер лицо. Это было Падение Варана, и это был темный день".

"А как же логово Кадошима? спросила Джин. Что случилось, когда вы туда добрались?

Мы так и не нашли его. Возможно, все это было выдумкой, разведданные, которые мы получили, были ложными, все это было сделано, чтобы заманить нас в эту засаду. Если бы мы вошли туда вместе, все было бы гораздо хуже".

Алкион посмотрел на них обоих.

'Итак. Анализируйте", — сказал он им. Почему мы проиграли? Или, по крайней мере, почему мы не выиграли?

'Самоуверенность', - сказал Бледа.

'Верно. Хорошо", — сказал Алкион. Со времен битвы при Драссиле с Кадошим было проведено множество сражений и стычек, и мы ни разу не проиграли. Падение Варана не было сокрушительным поражением, конечно; но все же это было поражение. Что еще?

'Планирование, разведка, знание местности', - сказал Джин. Джибрил говорит, что это ключевые шаги к победе".

Да, это правда, — согласился Алкион. Кадошим были подготовлены гораздо лучше нас, это было очевидно. Они знали, что мы придем. Знали, что нас две силы. Знали, какими путями мы будем приближаться, и хорошо подготовили свои засады. А мы провалились, ожидая разгромить их, как и раньше. Ха. Он ткнул пальцем в их обоих. 'Никогда не недооценивайте своего врага, но особенно Кадошим. Их число сократилось в тот первый день, когда пал Асрот, и их, конечно, гораздо меньше, чем Бен-Элимов, но они — существа очень хитрые".

Как и их родственники, Бен-Элимы.

Снаружи затрубили рога, доносясь до них эхом.

"Лучше отправиться на молитву", — сказал Алкион.

'Ты не идешь?' спросила Джин.

"Я? Нет", — сказал Алкион, скривив губы.

Бледа с интересом отметил это.

Значит, великаны не такие уж послушные рабы, как я думал.

Наша благодарность, — сказал Бледа. Сегодня ты многому нас научил.

Больше, чем старый Джибрил.

Алкион махнул рукой, но взгляд его снова стал отрешенным. Бледа и Джин поднялись и оставили его в раздумьях.

Видишь, они не непобедимы, — сказала ему Джин, когда они вышли на улицу. Не то что Черен и Сирак, когда мы поженимся".

Она сжала его руку и побежала к молитвенному залу, оглядываясь назад, чтобы усмехнуться над изумленным выражением, которое появилось на его холодном лице.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

СИГ

Я должна была сразу же отправиться за Кельдом, а не сидеть в Утандуне и ждать его, — ругала себя Сиг, уже не в первый раз, когда бежала под дождем, и каждая капля казалась ей ледяной крошкой, брошенной в лицо злобным ветром. Она оставила Хаммера в конюшне в Утандуне, его лапа еще не достаточно окрепла для тяжелого бега по продуваемым ветром холмам Ардайна. На краю зрения Сига она увидела Рэба, ворона-альбиноса, который невозмутимо летел вперед, белое пятно на фоне проливного дождя.

Каллен двигался рядом с Сиг, опустив голову и прикрывшись плащом от ветра и дождя. Сиг подумывала приказать ему остаться позади, но он был частью ее команды. Он наложил шину и перевязал раненую руку полосками дерева и кожи.

Элгин шел слева от Сиг с мрачным лицом, за ними в колонне ехали несколько человек. Нара хотела приехать сама, но Элгин и Сиг убедили королеву Ардена остаться в Утандуне. Рэб сказал, что нашел гончих Кельда, а не самого Кельда. После прибытия Рэба они отправились в путь, как только смогли, максимально использовав оставшийся до наступления ночи день. С тех пор Сиг не обмолвилась ни словом с белым вороном, который вел их на северо-запад, за холм, где был обнаружен Кадошим, в предгорья, некогда разделявшие королевства Нарвон и Камбрен, объединенные теперь браком Коналла и Эданы более ста лет назад.

Они разбили лагерь с наступлением темноты. Рэб исчез и вернулся к ним только с криком, призывающим поторопиться, когда рассвет без предупреждения забрезжил над землей серым, пропитанным дождем саваном. Теперь Сиг догадалась, что рассвет уже близок, хотя сказать об этом было трудно — рассеянное сияние лишь намекало на солнце за свинцовым небом. Они неуклонно поднимались в гору, местность представляла собой мрачную смесь обнаженного гранита и чахлых, скрюченных деревьев.

'Хороший темп у твоего ворона', - сказал Элгин.

Ага", — пробурчала Сиг, сосредоточившись на рыхлых камнях и кроличьих норах у своих ног. К своему удивлению и гневу, она чувствовала темп, который задавал Рэб, легкие горели, ноги болели — она, которая раньше бегала за десяток ночей так же легко, как и поднималась.

Можно многое сказать о том,