Кабель. Вот что это было такое – я не сразу вспомнила малознакомое, книжное слово. Кабель из незнакомого мне материала. Такой используют для связи в других странах – о принципах работы этой связи я знала мало, но была почти уверена, что это он.

Зачем Строму и Барту столько кабеля? И как они смогли его достать и привезти в Кьертанию?

Я продолжала двигаться вдоль стеллажей. Полки с кабелем наконец закончились, и на смену им пришли канистры. Огромные, одинаковые, без маркировок и этикеток. Я попыталась открутить крышку с одной из нижних, но ничего не вышло. Она оказалась запаяна.

Я миновала ещё несколько стеллажей, свернула в образованный ими коридор.

Там, за углом, было нечто огромное, накрытое брезентом. Подойдя ближе, я заглянула под брезент – и едва сдержала возглас. Два самолёта. Их я узнала сразу.

В книгах, которые обожал Унельм, я видела такие не раз. Крылья и корпус из металла, стеклянные окошки, лёгкость и сталь… Чтобы такой взлетел, препараты и дравт не помогут. Нужно что-то другое. Может, содержимое канистр на стеллажах?

Самолёты маленькие, лёгкие. В Кьертании такие бесполезны. Попав в Стужу, самолёт замёрзнет мгновенно, и никакие иноземные механизмы не помогут.

Я поправила брезент и двинулась дальше. Новые стеллажи оказались уставлены большими сосудами с толстыми стенками – голубыми, зелёными, жёлтыми. Мне пришлось подойти к ним совсем близко, чтобы различить то, что плавало в них, в плотном желе, похожем на плир.

Препараты. Кости васок и когти ормов, вуррьи печени и жёлчные пузыри хааров, клыки бьеранов, сушёные элемеры, рога эвеньев… Бесконечные ряды сосудов. У меня захватило дух.

Я никогда прежде не видела, чтобы препараты хранили подобным образом. Желе внутри было похоже на плир – но, судя по лёгким пузырькам воздуха в сосудах, плиром всё же не было. Возможно, новый экспериментальный состав? Зачем он может быть нужен – чтобы перевозить препараты на большие расстояния, не испортив, не повредив?

Кажется, теперь всё встало на свои места. Я вспомнила Унельма и ощутила минутные угрызения совести.

Он был прав. Эрик Стром действительно занимался контрабандой – и до сих пор я представить себе не могла её масштабов.

Колоссальные деньги – интересно, сколько можно выручить за все эти препараты на внешнем рынке. Сотни протезов, редкие лекарства… Взамен можно получить многое.

Например, самолёты.

Стром действительно готовился к тому, что Стужа уйдёт. У Химмельнов нет и не может быть плана на этот случай – а у Эрика он есть.

Должно быть, этот ангар – только часть всего, что припасено им на будущее. Активная торговля наверняка продолжается прямо сейчас.

Что будет, если Унельм продолжит в это лезть?

Я не удержалась – ещё раз взглянула на самолёты, прежде чем уйти. Кьертания не будет брошена на произвол судьбы. Люди на самолётах и бесконечный протянутый через континент кабель свяжут разбросанные по кьертанским просторам города воедино.

Хватит ли этого, чтобы позаботиться обо всех? Протянутся ли гудящие кабели до Ильмора, долетит ли до него хоть один самолёт?

Да – потому что я была охотницей Эрика Строма. Но было много других, кроме Ильмора. Неужели возможно запасти достаточно, чтобы хватило всем?

Я в очередной раз ощутила укол досады от того, что Стром не рассказал мне об этом. Я понимала, что для безопасности тайны такого масштаба всегда будет тем лучше, чем меньше людей знает о ней. Само собой, Эрик куда больше доверяет своему старому наставнику, чем мне. И всё же…

Я дождалась, пока сторожа в очередной раз пройдут мимо, и выскользнула из ангара, закрыла дверь на замок.

Барт не называл никакого нового пароля, выходя, – значит, и мне не нужно. Даже если охранители найдут это место, они не увидят ничего, кроме старого склада.

Впрочем, судя по разговору Строма и Барта, всё равно уже скоро тайник переместят – в неведомое мне более безопасное место.

Конечно, ставки огромны. Если хоть часть спрятанного обнаружат – весь план Строма окажется под угрозой.

Я добралась до дома уже засветло. Мне повезло – Стром ещё не вернулся, и я сразу поднялась наверх, упала на постель, не раздеваясь, и забылась крепким сном.

Мне снился кабель – бесконечный, звенящий на новом, тёплом ветру. Под ним колыхалось целое море высокой зелёной травы.

Унельм. Нижний город

Одиннадцатый месяц 724 г. от начала Стужи

Он отправился в Нижний город следующим же вечером – слишком боялся передумать. Унельму вообще не нравилось бояться. Деньги – не слишком много – он зашил в небольшой мешочек и спрятал на груди под рубашкой. Револьвера у него не было, но идти совсем без оружия не хотелось, и во внутренний карман – туда же, где хранилось несколько писем из дома на удачу и всякая всячина для фокусов – он положил маленький, но острый нож в чехле из хаарьей кожи.

Идти днём, наверное, было бы куда менее опасно, но непонятно было, как отвертеться от службы. Отдел Олке которую неделю работал без выходных. Унельм привык к кофе и, перед тем как отправиться в Нижний город, выпил несколько чашек – теперь его ощутимо потряхивало от волнения.

Оделся он, как советовала Лудела, просто – новую кожаную куртку, которой очень гордился, оставил дома, и вместо неё выбрал ту, что купил сразу после переезда в Химмельборг. Тогда, впрочем, и она казалась ему очень даже ничего. Он даже на первую встречу с Омилией её надел, думая, что выглядит отлично. В сумку Ульм спрятал свитер и пару тёплых носков – к холоду уроженец окраины привык относиться серьёзно.

До окраины Нижнего города он доехал на поезде, а потом пару часов просидел в невзрачном кабаке, от души надеясь, что Олке сейчас не до него, и он никогда не узнает, где именно его помощник провёл ночь.

Богатые наследники знатных семей бывали в Нижнем городе с охраной – но бесспорно на свой страх и риск. Волновались ли они так же, как он сам? Что вообще манило их туда? Желание пощекотать нервы? Объяснение не хуже прочих – с учётом того, что в повседневной жизни никто из них не рисковал ни дня…

Все эти нити сплетались в клубок Нижнего города. Оставалось найти хоть один кончик – и потянуть за него, не намотав по ходу дела одну из них на собственную шею.

С чего вообще он взял, что ему это удастся? Унельм тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли, и расплатился по