не только заготовленные для праздника препятствия, но и ловушки леса. Ни одного не пришлось вытаскивать. Справились сами. Ну не молодцы ли, а?

– Что вы такое говорите, профессор! – возмутился ректор, но без особой уверенности. Скорее для порядка осадил подчиненного.

– Лиэр Аллен, – к начальнику подошел профессор Троул и громко зашептал: – Вы действительно хотите исключить из академии одиннадцать студентов?

– Хм. Хм. – Тот и сам понимал, что оказался в неудобном положение, но пока не готов был капитулировать или не знал, как это лучше сделать, сохранив лицо. – Нельзя же оставлять ослушание безнаказанным.

– Совершенно верно! – снова вмешался Солс с азартом в голосе. – Однако наказание должно соответствовать проступку. В правилах сказано, что отчислению подлежат те, кого застали в чаще леса или того паче вытащили из ловушки. Эти студенты нарушили запрет, однако под правило об отчислении не попадают.

– Хорошо! – с облегчением согласился ректор. – Какое назначим наказание?

Солс расплылся в улыбке и подкрутил ус. Весь его вид говорил: «Не молодец ли я? Отстоял одиннадцать студентов!»

– А давайте посадим их в одиночный карцер! – мрачным тоном, не соответствующим его довольной физиономии, предложил он.

– Отличная идея! – поддержали его коллеги, желающие проявить себя перед начальством строгими, но справедливыми педагогами, и дружно закивали.

– Всех одиннадцать? – переспросил ректор.

– Ой! – разом выдохнули коллеги, сообразив, что идея «физрука» иррациональна.

– А что такого? – сделал невинное выражение лица Солс. Он единственный наслаждался происходящим.

– Они там все не поместятся! – строго ответил недовольный глава академии.

– Тогда не посадим, а поставим! – проявил смекалку усатый профессор, с серьезным видом прохаживаясь вдоль нестройного ряда провинившихся.

– Как?

– Как-как, поплотнее, чтоб все вместились.

Грохнул хохот. Студенты вместе с преподавателями валялись по земле, хватаясь за животы и рыдая от смеха. Ректор в сердцах, что была нарушена столь серьезная и поучительная атмосфера, плюнул и ушел к себе. Наказание уже не имело никакого смысла. Правда, нам позже все-таки предписали дополнительные физические занятия под надзором Солса, но разве подобное взыскание можно сравнить с отчислением или карцером? Подозреваю, дополнительной учебной нагрузкой глава академии отплатил подчиненному за срыв карательной процедуры.

Случай, в котором маги и звери встали на защиту друг друга, потряс академию. Преподаватели ходили, лопаясь от гордости. Подумать только, взрастили сплоченный дух в студентах противоборствующих рас! Каждый профессор был уверен, что именно он оказал влияние своими мудрыми изречениями на лекциях и практике. Одаренные чувствовали растерянность. А наша комната, наконец, вздохнула спокойно, освободившись от напряжения взаимных обид и недопонимания. Даже Эдгард, всегда настроенный категорически против зверей, стал мягче и терпимее.

– Все же благодаря им ты не вылетел из академии, – объяснял он проявившиеся перемены в себе. – За это я готов им простить все на свете, даже их невыносимый нрав и отвратительный вид.

Единственный, с кем отношения у меня по-прежнему не ладились, так это Яррин. После праздника Костров он намеренно избегал меня. Не раз и не два я пыталась подойти к нему и поговорить. Меня тревожили его подозрения насчет упавшего дерева, хотелось расспросить об имеющихся фактах и найденных уликах. Но парень оказался неуловим. И только сообразив, что он специально сторонится меня, я решила и сама держаться от него подальше. Нужно иметь гордость. Что этот самовлюбленный тип о себе возомнил? Можно подумать, я покушаюсь на его невинность! Хотя… если вспомнить происходящее в овраге в тот день… Как раз-таки покушалась. Ох. Не удивительно, что теперь он брезгливо от меня шарахался.

Но долго переживать из-за подобных глупостей мне не пришлось. Следующий же урок по построению заклинаний напомнил про мою главную проблему. Половина первокурсников уже успешно выполнила задание профессора и не посещала занятия Филлека, поэтому в поредевшей группе одаренных я выделялась белой вороной. Стоя в сторонке и завистливо поглядывая на парней, бросавшихся энергетическими сферами, я снова и снова возвращалась к мысли, как было бы здорово развить в себе хоть малюсенький магический дар. Что если действительно люди способны, но просто не в курсе, как это делается? Разумеется, с одаренными сложно будет соперничать, однако оказаться вовсе пустышкой в магической академии – позор. Черт! Где же настоящий Танай, когда он так нужен? Неужели не понимает, что обычный человек не способен его полноценно заменить?

От отчаяния я вспоминала советы Эдгарда и старательно медитировала по вечерам. Но, разумеется, единственным результатом – и должна сказать, отличным – был крепкий сон. Кто бы сомневался!

Выхода из сложившейся ситуации я не видела. Катастрофа! Оставался вариант с побегом, который донельзя меня пугал своей неопределенностью.

Нужно ли говорить, что с каждым днем я становилась все рассеяннее и раздражительнее? Эдгард относился с пониманием и старался помочь, но его рекомендации не срабатывали, как я ни старалась. К выходным мое отчаяние возросло до размеров Вселенной.

– Танай, какие планы на сегодня? – поинтересовался за завтраком Эдгард, как только среди лиэров пошли разговоры о предстоящем отдыхе.

– Не знаю, – вздохнула я, – наверное, в библиотеке посижу. Ты же знаешь, у меня не все ладится с учебой. – Я покосилась в сторону магов, которых не собиралась посвящать в свои проблемы. Но нас, к счастью, никто не собирался слушать, у старшекурсников хватало своих интересов.

– Давай лучше в парк. – Брат многозначительно поиграл бровями. – Есть идея.

– Давай, – согласилась я без особого воодушевления. На этой неделе у Эдгарда возникало множество идей, совершенно не спасающих меня, а потому я лишний раз не обольщалась на этот счет. Однако в этот раз все вышло иначе.

– Что? Новый метод заглянуть в себя вспомнил? – вежливо поинтересовалась я, когда мы вышли с ним на парковую дорожку. Изо рта вырвалось облачко пара. Первые заморозки.

Колкий прозрачный воздух кружил голову. Под ногами хрустели заиндевелые листья, словно корочка свежего хлеба под острым ножом.

– Нет. Я подумал, что раз уж у нас с тобой не выходит найти в тебе магию, то следует иначе подойти к проблеме.

– И что ты предлагаешь? – Я окинула взглядом поникшие от холода растения. Скоро зима. Не самое лучшее время года ударяться в бега.

– У нас нет времени докапываться до источника. Нужно срочно сдать зачет профессору Филлеку. А для этого все способы хороши, как ты считаешь? – все еще кружа вокруг да около, осторожно поинтересовался Эдгард.

– Ты совершенно прав! – согласилась я. – Но, надеюсь, ты не предлагаешь его убить? Я в таком деле не особо ловок.

– Как ты мог такое подумать? – испуганно воскликнул брат, но увидев мою грустную улыбку, успокоился. – А. Ты шутишь. Так я о чем? Если ты не против…

– Не против! – перебила я Эдгарда. – Говори уже, не томи.

– Если,