Дин потянул за руку, вынуждая меня упасть на мягкий бок Джии.

– Сразу бы сказала, что тоже хочешь немного внимания. Я и тебя могу погладить. – Дин отпустил меня, переместив свою руку за мою голову и разворачиваясь ко мне боком. – Шею? Или за ушком? Либо давай хвост. Я уже знаю, как с ним обращаться.

От его близости и наглости слова застряли где-то в горле, а мысли загомонили: одни были за и приводили свои доводы; другие – против и со своими обоснованиями. Не смогла поймать ни одну из них, чтобы озвучить, так и смотрела в зелёные глаза с приоткрытым ртом.

– Могу ноги помассировать, – добавил новое предложение Дин. – В качестве небольшой компенсации, что тащишься в такую даль помимо своей воли.

Слова охотника напомнили мне, где я и с кем. Зажмурилась и выпалила, пока не утеряла и эту мысль:

– Не нужно мне ничего от тебя.

Повисла пауза. Открыла глаза, чтобы узнать, что происходит.

– Первый раз я кому-то не нравлюсь, – сказал Дин, находясь по-прежнему очень близко. – Необычное чувство.

Он сел прямо, разрывая наш зрительный контакт, и стал стаскивать с себя плащ.

Джия из-за нашего разговора поостыла и притихла. Она завалилась на бок, демонстрируя готовность ко сну. Я тоже легла, отвернувшись от охотника, и устроилась поудобней, насколько это было возможно.

Дин накинул на меня свой плащ, не думая претендовать на него. Правильно, забрал у меня Джию, фиг я ему дам накрыться теперь. Спиной чувствовала исходящее тепло от охотника, который улёгся рядышком. Джия тихо затарахтела – опять он её почёсывает.

Попыталась прикинуть путь на завтра, но сознание раз за разом возвращалось к обнаглевшей физиономии, которая слишком быстро спелась с одной шкурой. Вот и называй теперь Джию своей подругой. Нет, не заслужила. Увидела мужика, который хорош в почёсе, и всё – больше никто ей не нужен. Предательница! Могла бы для вида морду поворотить, так нет: один раз нюхнула – проверку прошёл.

Неожиданный мысленный ураган пронесся в голове, ужасая выводом: она учуяла на нём мой запах и решила, что он моя пара? А если животное так решило, то более разумные монстры к другому выводу не придут. Ну всё, пора готовиться к ужасной смерти. Веры, что этот поход закончится благополучно и никто больше не пострадает, у меня не было.

14 Старая заноза

Утро началось с тяжести. В целом было жарко, вот только ноги мёрзли, словно в холодную воду их засунули. При этом меня что-то медленно душило. С каждой секундой воздуха становилось в легких всё меньше, а сделать нормальный вдох не удавалось. Накатила паника. Я попробовала скинуть с себя непрошеный груз и застонала, ни на что не надеясь, но испугавшись за собственную жизнь. Первый раз в такую ситуацию попала и не поняла, что происходит. Я попыталась разлепить глаза, чтобы найти причину моей возможной скорой кончины, при этом активно шевелилась и извивалась в сковывающих тисках.

Кто-то недовольно мыкнул в затылок, и пришло спасение – тяжесть исчезла, а с ней и жар. Вдохнула прохладный воздух полной грудью, успокаивая сердце.

Жива.

Подтянула ноги, которые торчали из-под плаща, чтобы отогреть их.

– Просыпайся, – пробурчал Дин.

Стало ещё прохладней, но так было лучше, чем минуту назад. Дин побрёл к реке, а я устроилась вдоль брюха Джии. Зарыла ноги между её задних лап, та фыркнула, тряхнула верхней лапой, но лишать тепла не стала.

– Вставай, – скомандовал Дин, сдёргивая с меня плащ.

Я, оказывается, задремала и не заметила, как он вернулся.

– Какашка, – пробурчала себе под нос.

– Что? – С утра, видимо, у него одно состояние: «не трожь – убью».

– Уже встаю, говорю.

Язык чесался посоветовать ему отличное лекарство от хмури с утра пораньше, то есть поспать подольше, но промолчала. Не зря же отбивалась от очередной опасности...

– Ты меня чуть не задушил! – возмутилась я, поднимаясь на ноги.

– А ты меня поцарапала, – парировал он.

– А что ты хотел? Полез тискать монстра, чем тебе Джия не угодила?

– Слишком большая. Не обнять.

– Значит, ты признаешь, что не можешь спокойно спать, пока не обнимешь женщину? – приподняла я брови, не сводя любопытного взгляда с охотника.

– Признаю, что тебя удобно обнимать, – ответил он. – Куда идём?

– Нет, давай признавайся!

– В чём?

– В человеческих повадках.

– Люблю душить монстров, – и глазами сверкнул так недобро. – Привычка настолько сильная, что и во сне не удержался. Было бы печально лишиться проводника. – Он изобразил сожаление.

– Я, видишь ли, всю жизнь прожила с монстрами и знаю, когда передо мной играют.

– Хорошее умение. Так куда идём? Или мне выбрать направление самому?

– Куда-куда? Дальше по берегу. Подберёмся ближе к территории крысовонов и срежем через неё.

Дин скривился, но возражать не стал. Он сделал жест рукой, приглашая меня пройти вперёд него. С гордо поднятой головой я проследовала мимо охотника, изо всех сил скрывая, как сильно болят мои ноги после вчерашнего похода. Каждый шаг отдавался нестерпимой болью в мышцах, и остановиться нельзя. Сцепив зубы, выдерживала спокойный ритм, чтобы было терпимее, а Дин шёл как ни в чём не бывало.

Джии было лучше всего: она свободно скакала вокруг нас, останавливаясь то тут, то там, чтобы что-то понюхать или сжевать.

Солнце приближалось к зениту, мы сделали очередной привал недалеко от реки. Запахи створгов не усиливались, и это вселяло небольшую надежду, что не нарвёмся на кучку молодняка. Как им объяснять, кто я и почему со мной человек? Рявкнуть и прогнать не удастся попросту из-за численного превосходства. А если кто-то из них был на оглашении моего приговора, то долго думать не будут и нападут.

Напилась воды и присела у дерева поодаль от шумной реки. Прислонилась к стволу и прикрыла глаза, желая за время привала хоть немного избавиться от накопившейся усталости. Джия улеглась рядом и извивалась по-всякому, выпрашивая ласку и внимание. Дин полез на дикую яблоню за очередным перекусом. На землю с глухим ударом падали огрызки до тех пор, пока охотник не слез с дерева, решив, что достаточно поел.

Не знаю, каковы на вкус яблоки, но наесться, по сути, травой сложно должно быть. Откуда силы брать, если так питаться? Но охотник хотя бы мог притупить голод таким нехитрым образом, в отличие от меня. От воды уже тошно, но пила при каждой возможности, чтобы не выслушивать песнь раненого крысовона в исполнении моего живота. Всё-таки к хорошему быстро привыкаешь.