– Идёт.

Борька подошёл поближе, почти вплотную. Будь у него на то желание, он мог бы легко схватить своего приятеля за шиворот.

– Я хочу тебе кое-что показать.

– Не говори, что это очередное село!..

Борька вжал голову в плечи, будто его отругали. В глазах мелькнул страх, и он… обнажил зубы?

– Молчи! Не здесь! Совсем из ума выжил? Пошли за мной.

Это уже было что-то новое. Борька быстрой походкой направился в известное только ему направление, а Серёжа засеменил следом. Всё это действительно напоминало то, как они вышли в другое Неясыть. Если их ждёт очередной клон села, то кто-то из этих двух точно сойдёт с ума.

На этот раз они миновали площадку с большим камнем и направились в сторону кладбища. За холмом с крестами пролегал знакомый лабиринт, почти такой же, как и со всех сторон, но уже с первых шагов Серёжа заметил значительную разницу. Почва проваливалась под его ногами. Это было болото.

– Куда ты меня повёл? Убить хочешь? – спросил Серёжа, глядя в спину Борьке. Тот шёл вперёд, не смущаясь ни ворчанием друга, ни водой, затекавшей в сапоги. – Сука, Борька!

Парень остановился. Было уже поздно, чтобы подумать над тем, что не стоит входить в воду и мочить ноги. Дальнейший путь в глубины мог показаться куда более неприятным и жутким. Деревья редели, а местами и вовсе лежали ничком, погруженные в трясину.

– Идём, идём! – торопил его Борька.

Серёжа выругался и направился в топи.

Минут через десять, – расстояние казалось таким же, как и при выходе в сторону второго Неясыти, – они вышли в самое сердце болота. Вода была примерно по колено, местами виднелись бугры тины и поваленные гнилые деревья. Всматриваясь в изуродованный, влажный и заросший луг, Серёжа приметил одну деталь, что вовсе не обрадовала его: помимо холмов из земли и тины, он видел скрытые травой и мхом крыши деревянных изб, как и выглядывающие из воды столбы.

– Не говори, что… – начал Серёжа.

– Круто, да?

– Меня это начинает: а – пугать; б – раздражать. Я требую ответов, Борька!

Серёжа не мог представить, откуда вокруг Неясыти ещё целых два таких же села, в отвратительном и запущенном состоянии. Почему никто никогда не слышал об этом месте? Почему на карте нет никаких обозначений? Почему все они выглядят идентично друг другу? ПОЧЕМУ?!

У юноши участилось сердцебиение, тело горело от подступающего психоза, а голову раздирала мучительная боль.

– Успокойся, – сказал ему Борька. Умиротворённый, как удав, как паразит. – Да, это и правда похоже на другое село.

– Ты знал?

– Не так давно.

– Как ты вообще находишь эти вещи?

– Я просто гуляю. Люблю побродить в одиночестве, подумать. Очень полезно и приятно… Советую.

Пока они разговаривали, складывалось ощущение, что под ногами кто-то плавает.

– Но это не совсем то, за чем я тебя сюда позвал, – продолжил Борька, также посмотрев себе под ноги. В мутной воде ничего не было видно. Внизу то ли было что-то крупное и живое, то ли простое упавшее дерево.

– И зачем ты меня позвал?

– Для ритуала. – Из уст сельского паренька это слово звучало комично, и слегка пугающе.

– Какого ритуала?

– Последний день осени. Узы между людьми, местами, событиями, стихиями и мыслями сильнее, чем обычно. Завтра они уже замёрзнут, и будут крепнуть до самой весны. В это время связи самые сильные, почти до самой смерти. Сейчас или никогда.

– Я тебя не понимаю, Борька. С чего ты взял, что я решил связать себя с тобой какими-то узами?

– Потому что так надо. Не скажу, что это цельно моё желание, но… Это необходимо.

Борька потянулся рукой за спину и вытащил оттуда самодельный нож. Его приятель напрягся. Один раз он видел, как люди защищались против ножа, и существовал крайне малый шанс того, что у него самого что-то удастся.

– Не надо делать глупых вещей… – проговорил он, но Борька и не собирался нападать на друга. Парень поднял правую руку и рассёк ладонь. Ни одна мышца не дёрнулась, ни капли сомнений в глазах. Слепая, холодная и будоражащая уверенность. Красная струйка стекла по его шубе и капала в воду.

– Теперь твоя очередь, – сказал он, передавая нож.

– Нет, спасибо.

Неловкая пауза повисла между ними. Ног ещё раз что-то коснулось, и Серёжа посмотрел вниз. Было удивительно, что в такую погоду и время года, он ещё не околел, – вода была даже не холодной, а… тёплой. Он осмотрелся. Всё это место выглядела как ловушка, и он сам пришёл на поводу у Борьки. Как давно от воды начали идти испарения?.. Болото что, кипит? Или это какой-то природный газ?

– Это надо сделать, Серёжа.

– Тебе надо, ты и делай!

Борька воспринял это как указание и направился в сторону друга, но тот попятился назад.

– Не подходи ко мне, придурок, иначе я тебе врежу!

Он запнулся, или, возможно, что-то схватило его за ногу, и он упал. Вода действительно оказалась не такой холодной, какой должна была быть, и этому пришлось убедиться лицу, поскольку парень с головой ушёл под воду. Ладонь обожгла резкая боль и проникающий под кожу холод. Серёже казалось, что, находясь в воде он слышал чей-то спокойный, и в то же время властный голос. Голос болота. Он манил, рассказывал истории, показывал удивительные картины в нитях трясины и щепотках песка, дополняя всё плавающими туда-сюда ветками. Это чем-то напоминало движение города, но с высоты птичьего полёта: вот ветка-трамвай, проезжающая мимо городской площади, вот чья-то статуя... Это был приятный вид. Серёже хотелось задержаться в воде, прислушаться к голосу, узнать, кто говорит с ним. Но парня резко выдернули из влажного плена.

Голова наконец-то оказалась над водой, окатив мокрую кожу неприятным, колючим и прохладным ветром. Хотелось снова вернуться под воду, ощущать приятные и тёплые прикосновения к коже, слушать тот спокойный голос…

– Ого, ты похоже напоролся на гвоздь, – заметил Борька, поднимая упавшего друга на ноги.

Парень был прав: ладонь Беглова-младшего украшала маленькая сквозная дыра. Весь он промок, и частично покрылся тиной, словно сам Водяной. Пытаясь встать на ровную поверхность, он во второй раз чуть ли не ушёл под воду, но Борька быстро вцепился в руку товарища. Тёплая кровь потекла по одеждам обоих юношей.

Как и хотел Борька, их кровь