Миссис Мэйхью ласково улыбнулась, ожидая, когда я заговорю. Позади нее стояло пианино с открытым гимном на подставке. Я разобрала только название в верхней части страницы – «Возвращение домой».

– Уверена, это прозвучит нелепо, но, надеюсь, вы меня выслушаете, – начала я.

Я осторожно подбирала слова, словно шла по скользким камешкам через ручей.

– Я приехала сюда не так давно, на сиротском поезде из Нью-Йорка. Кажется… э-э, как оказалось… – я умолкла, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и попробовала еще раз: – Моя мать была родом из Ардженты. И я думаю, что вы ее знали.

Миссис Мэйхью присмотрелась ко мне и повернулась к мужу.

– Ты тоже это видишь?

Пастор втянул воздух через нос.

– Да, ее ни с кем не перепутаешь.

Воодушевившись, я поспешила продолжить:

– Мама никогда не рассказывала о ранних годах своей жизни. Я только недавно узнала о ее истории и…

– Она была лучшей подругой нашей Мэри, – перебила миссис Мэйхью. – Ты, должно быть, дочка Элизабет Саттер. Вы с ней похожи как две капли воды. Лиз была доброй, милой девушкой. Мэри доверяла ей как никому другому.

Молчание затягивалось до тех пор, пока я не нарушила его изумленным голосом:

– Простите, что вы сказали?

Я переводила взгляд между ними. От замешательства мои мысли превратились в кашицу.

Преподобный Мэйхью откинулся на спинку стула, на его лицо упала тень.

– Семья Элизабет переехала сюда за пару лет до того, как Мэри… ушла. Их давно уже нет.

Он подвигал челюстями, сдерживая наплыв сильных эмоций. Миссис Мэйхью устало смотрела в никуда. Оба слишком погрузились в болезненные воспоминания, чтобы заметить мое потрясение.

Моя мама не дочка Мэйхью, а подруга их любимой дочери. Возможно, родители действительно потеряли ребенка до моего рождения, и эта часть папиной тирады была правдой. Но приравнивать маму к пропавшей дочери Мэйхью из-за папиных загадочных слов было чересчур. Я чувствовала себя глупым ребенком, который поверил в реальность своих фантазий.

Где-то в коридоре звонко отбили время напольные часы.

– Простите, – преподобный Мэйхью резко встал. – Меня ждут обязанности.

Его быстрые шаги эхом раскатились по дому. Когда за ним хлопнула сетчатая дверь, миссис Мэйхью скривилась.

– Франклину трудно говорить о нашей Мэри, – объяснила она. – Обо всем, что напоминает о ней… – Женщина глубоко вдохнула. – Что тебе известно?

– Я слышала о ребенке, – тихо ответила я.

Она прижала ладонь к сердцу.

– Жизнь Мэри не сводилась к ее концу, но это все, что о ней помнят, – миссис Мэйхью с трудом сглотнула, словно набрала в рот горькое лекарство. – Но ты пришла, чтобы поговорить о своей матери, верно? Уверена, тебе интересно, какой она была.

Я кивнула, радуясь хотя бы этому маленькому утешению.

– Да, все так. Мама умерла несколько лет назад.

Миссис Мэйхью наклонилась через стол и взяла меня за руку теплыми, мягкими ладонями.

– Мне очень жаль. Я любила Элизабет. Они с Мэри были почти неразлучны. По крайней мере, какое-то время. Ее родители были издольщиками. Мэри порой волновалась, что Элизабет слишком много работала, – она замолчала, и ее лицо приобрело задумчивый вид. – Не думаю, что Элизабет была создана для такой жизни. Нет, она, конечно, была крепкой девочкой, но ее никогда не увлекало земледелие.

Похоже, непослушные каштановые волосы не единственное, что общего у нас с мамой.

– Мэри была импульсивной, – продолжила она. – Я надеялась, что Элизабет повлияет на нее, успокоит. Но ближе к концу они отдалились друг от друга. Мы видели Элизабет все реже и реже. – Миссис Мэйхью измученно потерла виски. – Думаю, она знала, в какую беду попала наша Мэри. Элизабет была такой милой девочкой. Должно быть, она расстроилась, узнав о положении Мэри.

Я дернула за прядь конского волоса, торчащую из обивки дивана.

– Я бы хотела узнать побольше о лучшей подруге моей матери, если вы не против.

Взгляд миссис Мэйхью стал отстраненным.

– Мэри была бойкой, но в то же время ласковой. Можно даже сказать, по-матерински заботливой. Всю свою жизнь она говорила, что, когда вырастет, у нее будет полный дом детей, – миссис Мэйхью покрутила в пальцах вязаную кружевную салфетку с подлокотника стула. – Когда Мэри была маленькой, у нее была воображаемая младшая сестра. Подумать только, она звала ее Аврелия!

Я вспомнила историю мисс Мэйв о том, как она потеряла родителей из-за эпидемии гриппа и что у ее сестры было такое же красивое, необычное имя.

– Похоже на персонажа из сказки, – сказала я.

– Возможно, так и было. Мэри всю жизнь сидела уткнувшись носом в книгу. Но это едва ли были религиозные тексты, что не нравилось ее отцу. Она любила приключенческие истории и мифы. В общем, фантастику.

– Моя сестра такая же. И мой друг Абель, – я показала на передний дворик, где ждал он. – Думаю, они любят уходить от реальности.

Миссис Мэйхью улыбнулась.

– Мэри особенно любила древние кельтские легенды. Мои родители выходцы из Ирландии. Мэри пошла в меня, с ее-то рыжими волосами, – она вздохнула. – И соответствующим темпераментом.

Я вполне могла представить, что привлекло мою сдержанную, но решительную мать к прямолинейной Мэри с ее огненными волосами и крепкой силой воли.

– Когда она родилась, я хотела назвать ее в честь своей бабушки, но Франклин настаивал на библейском имени. Мы нашли компромисс – Мэри Ева. – Она замолчала и прошлась взглядом по комнате, прежде чем остановить его на мне. – Если убрать «р» и «а», то выйдет имя, которое я хотела ей дать. Мэйв. Такое красивое, волшебное. Мне она всегда казалась похожей на Мэйв.

Мэйв. Мэри Ева.

– Ее нет уже девятнадцать лет. – По щекам миссис Мэйхью скатились слезы, свободно вытекая из глаз, которые были такого светло-голубого оттенка, что казались почти бесцветными. Как же я раньше не заметила сходства?! Они такие же, как у мисс Мэйв!

– Если бы только она рассказала мне о своей беде… Возможно, все сложилось бы иначе. Я уверена, что беспокойство из-за того, что мы узнаем правду, подпортило ей здоровье, и поэтому ребенок родился раньше времени… – ее голос сошел на нет. – Я бы помогла ей сбежать. Я никогда не испытывала к нему такой ненависти, как Франклин. – Миссис Мэйхью взмахнула рукой, словно вытерла доску. – Вряд ли есть что-либо мучительнее, чем думать, что могло бы быть. Поэтому Господь и велит нам забыть прошлое и двигаться дальше.

Миссис Мэйхью достала кружевной платочек из рукава блузки и вытерла слезы.

Мисс Мэйв говорила, что была моей ровесницей, когда приехала в Уилер – в том же возрасте пропала Мэри Ева Мэйхью. Я с трудом собрала мысли в кучу.