хотя это была невольная соперница, ненавидящая и презирающая Козыря, но все-таки ее конкурентка, которой Козырь вдруг стал интересоваться, хотя так и не смог попользоваться. Ольга оказалась ему не по зубам. И это безумно радовало подружку Козыря. И выводило из себя одновременно. Ибо, оставаясь недоступной, Ольга все сильнее привлекала внимание Козыря. И за это девушка готова была растерзать его. Особенно когда он грубо подминал ее под себя, качался над нею, шалел от удовольствия. А ей в эти мгновения казалось, что он тайком поглядывал в угол, где сидела Ольга. И еще сдавалось, что теперь в присутствии Ольги Козырь не получал с нею такого удовольствия, какое получал прежде. И она начинала яростно кусаться, царапаться и рвать на нем волосы, отчего он шалел и больно хлестал ее по щекам. Сейчас, смотря на Козыря исподлобья, она не противоречила ему, но хотела издеваться над Ольгой. Все это время она не упускала случая, чтобы причинить ей боль. Если не ударить, то ущипнуть, обозвать, унизить, показать свое превосходство. Когда занималась сексом с Козырем у Ольги на глазах, обязательно кричала ей: «Смотри, зараза, ты так не умеешь! Поучись, поучись! Потом заплатишь мне за обучение!»

Этот угол, эти наручники, яростная агрессия девушки, собственная беспомощность давили на Ольгу невыносимо. Между тем, всякий раз, когда к ней подступался Козырь, в Ольге пробуждалось невероятное упорство, такое мощное и сильное, что Козырь отступал, отворачивался и уходил в кухню. Он до сих пор помнил ту невыносимую долгую боль, которую получил от Ольги, когда попытался овладеть ею. Ему было неприятно сознавать, что он пасовал перед нею. Но он действительно пасовал.

Сводив Ольгу в туалет, девушка спросила у Козыря:

— Покормить, что ли?

— Пусть пошамкает! — согласился Козырь. — Не то подохнет с голодухи! А мне она пока живая нужна!

Проведя Ольгу в кухню, девушка толкнула ее к стулу, сдвинула рукой посуду на край столешницы, открыла холодильник, достала оттуда кусок вареного мяса в широкой тарелке. Поставила на стол и нарезала небольшими кусками. Потом достала хлеб, разрезала, подала Ольге вместе с вилкой.

— Ешь! — сказала с раздражением и подвинула ей тарелку с мясом.

Все это было как-то не по-человечески. Еда среди грязи на столе не лезла в горло. Но сознание заставило Ольгу взять хлеб и наколоть на вилку кусочек мяса. Она зажмурилась, положила в рот и стала жевать медленно, через силу. Девушка налила в кружку из чайника холодного кипятка и поставила перед Ольгой. Та взяла воду и стала пить, чувствуя, как утоляется жажда. Девушка села напротив, смотря неприязненно, как Ольга пьет, жует и глотает еду. Потом с каким-то злым удовольствием, она протянула к Ольге руку, ущипнула ей грудь, бросив:

— Ишь, сиськи выпятила!

Вскрикнув от боли, Ольга ударила ее по руке. Приподнялась со стула, готовая дать отпор. Но девушка отодвинулась, сверкнув глазами. Сказала:

— Наелась? Топай в комнату, а то мозги вышибу!

Выйдя из-за стола, Ольга долго не двигалась с места, вызывая ярость на лице девушки. И лишь когда та подскочила и стала толкать, она направилась в комнату. В дверях встретил Козырь:

— Ну, пошамкала?

Не ответив, Ольга прошла мимо. За нее с лютой ненавистью выпалила девушка из-за спины Корозовой:

— Нажралась, как корова!

Козырь остановил Ольгу за плечо, развернул к себе, провел жесткой шершавой ладонью по ее груди, животу, и в ответ получил удар под дых. Козырь не почувствовал сильной боли, но нервно дернулся и хлестнул ее по лицу. Щеку обожгло. Ольга сжала губы, чтобы не вскрикнуть, и опять ударила. Отчаянно, не видя, куда бьет. Козырь схватил ее за запястья, выдохнул с явным удовлетворением:

— Дикая кошка! То, что надо! Люблю укрощать непокорных!

Пытаясь вырвать руки из его цепких пальцев, Ольга готова была вцепиться в него зубами, как ощутила сильный тычок под ребра. Это ее стукнула девушка, как будто наказывая за упрямство, на самом же деле, ревностно ограждая от Козыря.

— Двигай в угол! — крикнула зло. — Ишь, расходилась!

Однако Козырь понял мотив своей подруги и не выпустил Ольгу, напротив, грубо прижал к себе. И пропустил ее удар коленом между ног. В эти секунды он не мог объяснить себе, почему второй раз наступил на одни и те же грабли? Боль заставила его перегнуться пополам. Между тем, он все-таки сумел яростно отбросить женщину от себя. И простонал девушке:

— Посади ее на цепь! Иначе я не ручаюсь за себя! — его блеклые зрачки заволоклись болезненной мутью.

После его команды, девушка с удовольствием набросилась на Ольгу, несколько раз, изловчившись, умело ударила по голове. Увертливая, с деревянным равнодушным лицом, била со знанием дела, без капли жалости, наоборот, с откровенным упоением. Ее умению Ольга не могла противопоставить ничего, кроме внутреннего упорства и попыток защититься от ударов. Наконец, видя, что Ольга, сопротивляясь, выбилась из сил, девушка костлявыми пальцами, как клещами, схватила ее за сосок и потянула в угол. Женщина вскрикнула от боли. Подруга Козыря пристегнула ее к трубе отопления. Козырь в это время корчился возле дивана. Уткнувшись в него лбом, он выбрасывал из горла бессвязные хрипы. Это для Ольги было, как бальзам на душу, отвлекало от собственной боли. Слезы в глазах высыхали, покусанные губы не чувствовали ран.

Придя в себя, Козырь сел на диван, долго люто смотрел на согбенное тело Ольги в углу, потом махнул рукой ожидавшей его слов девушке:

— Ладно! Черт с ней! Давно бы пришиб, если б не была нужна!

По лицу девушки расползлось удовлетворение. Козырь видел, что она ревновала его к Ольге, и это ему было по вкусу. Но все это было второстепенным. Сейчас главное — не это. В его голове мысли кружили, как вороны. Козырь знал, что его подружка права. Он действительно затягивал время. И это могло ему навредить. Он всегда полагал, что ковать железо нужно горячим. Корозову нельзя больше давать время на обдумывание и на подготовку. Пора вплотную заняться им, чтобы посадить на цепочку возле жены.

Молча натянув штаны, Козырь вышел в кухню. Девушка надела трусики и последовала за ним, загремела посудой, поставила чайник на плиту, захлопала дверью холодильника, зашумела водой в раковине. Оба все это время безмолвствовали. Наконец, Ольга услыхала ее громкий голос. Девушка сказала:

— Нельзя долго держать ее в этом гнезде. Не нравится мне такая волынка. Как бы соседи чего не пронюхали. Визгу от нее иногда много. Решай быстрее, Козырный! Кончай историю с Корозовым! Ищут ее, сам понимаешь. В полиции тоже не дураки работают! Как бы из-за нее