болевой шок, — продолжил я. — При её физиологии такая царапина могла бы зажить за неделю. Возможно, кинжал был отравлен, но я сомневаюсь, что это так.

— Что в таком случае?

— Истощение после сеанса связи с медиумом. Слишком быстрая перестройка плюс огромная выкладка. Всё равно что меня сейчас заставить бежать марафон, а потом ещё слить остатки энергии.

Маги вновь обменялись взглядами.

— Вы засекли, откуда шла передача? — спросил кто-то.

— Нет, — ответил я. — Я не смог зафиксировать даже сам факт передачи.

— Значит, есть основания полагать, что воздействие было внутренним, а не внешним?

— Нет, таких оснований нет.

Шу-шу-шу...

— Вам известен третий механизм? — спросил Аполлон Артамонович.

— Нет.

— Тогда, если Вы отрицаете внешний и внутренний...

— Я ничего не отрицаю, — терпеливо объяснил я. — Просто от девочки фонило так, что перебивало всё вокруг. Без аппаратуры это было невозможно проверить.

Шу-шу-шу...

— Объясните нам, что вы пели у Зувра, — попросил незнакомый маг.

— У Зувра? А что мне ещё было делать? — возмутился я. — На глазах у человека совершено преступление, а он лишь надул щёки и думает исключительно о политике... Ненавижу таких.

— Вы могли бы попробовать припереть его к стенке, — предложил маг.

— И что бы это дало? — спросил я. — Он стоял у меня за спиной, он всё видел, но продолжил действовать так, как ему было велено сверху.

— Однако теперь у вас могут возникнуть определённые... Сложности.

— Я надеюсь, — кивнул я.

Шу-шу-шу...

— Что вы намерены делать? — спросил Аполлон Артамонович.

«Наконец-то! — подумал я. — Они выслушали факты, они завершили анализ, они поняли, что мало знают, и теперь спрашивают меня, что я собираюсь предпринять. Как предсказуемо!..»

— Во-первых, — сказал я медленно, — я намерен по-прежнему защищать Димеону и быть рядом с ней.

— Защищать? От кого?

— От самой себя, в первую очередь.

— Но вы не справляетесь, — сказал кто-то.

— И тем не менее, не будь меня там, последствия могли бы быть хуже... Ненамного, но хуже.

— Здесь вы правы, — неохотно признал голос.

— И, во-вторых, раз я, как вы верно заметили, не справляюсь, — я понял, что никто этого не ожидает, и очертя голову бросился в атаку. — Я намерен просить выделить мне напарника на этом задании.

В комнате повисло молчание.

— У нас есть резерв... — нерешительно начал кто-то.

— У меня нету времени дожидаться резерва, — парировал я. — Вы сами видите, что ситуация разворачивается за минуты.

Шу-шу-шу...

— Может быть, заменить Коробейникова, раз он не справляется? — спросил Старцев. — Мы могли бы послать Лысько...

— У Коробейникова хороший контакт с объектом, — возразил Аполлон Артамонович. — Было бы неразумно упускать такой шанс.

Шу-шу-шу...

— Что касается помощи Коробейникову... — Аполлон Артамонович отставил чашку и принялся теребить безупречно выбритый подбородок. — Думаю, я смогу выделить человека.

— Но проект с Конской Вязью...

— Идёт в соответствии с графиком. Никто особенно не рассердится, если мы чуть-чуть сдвинем сроки.

Шу-шу-шу...

— А вы уверены, что двух людей достаточно? — спросил кто-то.

«Сейчас начнётся», — подумал я.

— Нет, не уверен! А Вы?! — вдруг перешёл на повышенный тон мой начальник. — Может, у Вас есть предложения лучше? Может быть, мы отправимся всем Магистратом, чтоб скакать вокруг одной девочки, и пускай остальные проекты идут лесом? Может быть, нам выслать её из Сказки, объявив, что произошло недопонимание, а потом, когда подобное начнёт случаться всё чаще и чаще, обнести Сказку забором и спустить с цепи василисков? Что Вы предлагаете?!

— Аполлон Артамонович, я...

— У кого есть ещё предложения?! — оборвал его шеф. В комнате повисло молчание, я старался дышать как можно тише. — Все согласны? Значит, действуем как решили, а сейчас все свободны, объявляется перерыв. Следующее совещание здесь же через полчаса. Коробейников остаётся, конечно.

В комнате стало шумно. Волшебники поднимались из кресел и направлялись к выходу, на ходу доставая из карманов телефоны и зажигалки. Старцев, проходя мимо, чуть заметно ткнул меня в бок, я ответил ему слабой улыбкой. Наконец, дверь закрылась, и мы с шефом остались одни.

— Аполлон Артамонович, я...

— Тс-с-с!

Старый маг стал с видимым облегчением массировать тяжёлые веки. Кожа под его пальцами была вся в морщинах, и я вдруг подумал, что ему уже чересчур много лет. Затем он сел в кресло, запрокинул голову, положив затылок на мягкую спинку, и вытянул ноги в старомодных восточных шлёпанцах прямо на столик со схемами. Я подошёл и сел рядом, стараясь понять, как себя вести в изменившейся обстановке. Некоторое время мы оба молчали.

— Максим, как я — не слишком?.. —