— Я не буду отрицать того, что в нашу прошлую личную встречу повёл себя недостойно джентльмена. Более того, не буду даже отрицать, что, если мне представится возможность, то я вполне способен не только повести себя так же, но и даже перейти те черты, на которых сумел себя остановить, — сказал я, глядя прямо Розалии в лицо.

А она только тихо охнула, пока её щеки заливал стыдливый румянец. Я же, сколько ни старался, так и не смог сдержать самодовольной улыбки. Что поделать, мне очень нравилось то, как она на меня реагировала.

Я знал, что Розалию не привлекают ни мои деньги, ни моё положение — она бы предпочла им свободу, а потому тот факт, что я ей интересен, воспринимался особенно остро и терпко.

— И чо же, вы теперь планируете избегать меня до самой свадьбы? —поинтересовалась девушка.

Было совершенно очевидно, что она изначально хотела, чтобы это прозвучало насмешливо, вот только у неё ничего не получилось, потому что в её голосе и вопросе я слышал горечь и разочарование.

Забавно, но от этих интонаций у меня за плечами в буквальном смысле вырастали крылья, потому что они могли означать только одно: я ей совсем не безразличен.

— Отнюдь. Мы ведь сейчас ужинаем вместе, разве не так? Более того, я уже сегодня вечером предоставлю вам список книг, с которых вам нужно начать самостоятельное обучение. Учитель, который с вами будет заниматься, прибудет, к сожалению, только после нашей свадьбы.

Вот тут я покривил душой, потому что никакого учителя ещё не было и в помине, но уверен, что одной короткой записки советнику будет более чем достаточно, чтобы он быстро кого-то нашёл и прислал сюда.

— НУ и, разумеется, если завтра утром у вас нет никаких других планов, то я с радостью уделю вам внимание и лично начну тренировать.

Розалия пару раз растерянно хлопнула глазами.

Было даже несколько забавно наблюдать за её реакцией, потому что девушка явно готовилась к длинной и долгой дискуссии и сейчас не совсем понимала, что делать дальше.

Розалия Фаейр ака Мария Викторовна

Я честно несколько дней готовила себя к этой беседе, накручивала, а сейчас чувствовала себя откровенной дурочкой, если не сказать больше. С чего я вообще решила, что мой жених ничем не лучше всех остальных мужчин? Что он просто, помахал передо мной обещаниями, а затем отправился по своим делам?

Всё потому, что со мной так разговаривали советник и лекарь? Или же дело всё-таки в моих собственных страхах?

Может ли быть, что мой неудавшийся земной опыт замужества сейчас в прямом смысле этого слова стоит на пути к моему собственному счастью?

Думать о чём-то таком было не только непривычно, но и весьма болезненно. И потому просто необходимо, ведь от ответа на этот вопрос зависело очень многое.

Но факты — вещь упрямая, и они говорили сами за себя. До сегодняшнего дня герцог не позволил себе ничего плохого в мой адрес. Напротив, имея надо мной полную власть, он окружил меня заботой, приставил ко мне служанок, выделил деньги и сделал ещё много чего, о чём мой дядюшка и думать не собирался.

Может, именно поэтому мне так тревожно, и я пытаюсь найти какой-то скрытый подтекст под каждым его словом и поступком?

Я привыкла всё тащить на своём прекрасном горбу, всегда рассчитывать только на себя. И единственный раз, когда позволила себе влюбиться, всё закончилось тем, что меня убили в мою первую брачную ночь.

Но ведь это новый мир, новое тело и новые возможности. Шанс построить новую жизнь, поступать по-другому. А я всё ещё мучаюсь страхом, что наступлю на те же грабли. Какая глупость!

— Прости меня, я очень сильно переживаю насчёт свадьбы, а ещё не привыкла доверять людям вокруг скорее полагаться только на себя, — призналась я, а Альберт мягко, почти нежно улыбнулся в ответ.

— У тебя на это есть все причины. Я бы тоже вряд ли был открыт миру, если бы меня растил Роберт Мерде. Но я могу торжественно пообещать тебе, что всегда буду стараться принимать во внимание твои мысли, чувства и интересы, —искренне сообщил мне герцог.

Я не знала, что отвечать на этот вопрос. Честно. Просто потому, что слишком хорошо помнила, как именно закончилось наше предыдущее приятное времяпрепровождение. Ну или, точнее, не закончилось.

И я не то чтобы записалась в монашки или внезапно решила стать поборницей морали. Нет. Просто вопросы беременности всё ещё оставались для меня открытыми, а рисковать своей жизнью совершенно не хотелось.

— И что же вы предлагаете, Ваше Сиятельство? — поинтересовалась я, прочистив горло.

— Мне кажется, ты ещё не узнала о всех положительных сторонах и возможностях будущей герцогини, — Альберт продолжал меня очаровывать, а мне это нравилось.

Причём намного больше, чем я была готова сама себе в этом признаться.

Мария Викторовна, неужели вы докатились до того, чтобы влюбиться в герцога?

Да он же вам в внуки годится!

— тихо шептала моя совесть.

Но я предпочла об этом не думать. В конце концов, у меня новое молодое тело, а душа, по нашим понятиям, вообще-то должна быть бессмертной, так что это ничего не значит.

— И что же именно вы предлагаете? — всё так же строго уточнила я.

Я видела, что моя показушная строгость герцогу нравится — она его даже распаляет. Это, конечно, нехорошо и неразумно, но пусть будет так!

— Я предлагаю осмотреть сокровищницу и попытаться найти что-то, что хотя бы отдалённо сможет оттенить вашу красоту, — многозначительно произнёс герцог.

Я буквально подскочила из-за стола. Драгоценности! Перед глазами тут же пронёсся Алмазный фонд, который я видела только один раз в жизни, но он навсегда остался в моей памяти.

И, возможно, кто-то назовёт меня мелочной или жадной, но с того момента я была глубоко убеждена, что бриллианты — лучшие друзья девушек. Понятное дело, что несмотря на то, что я зарабатывала прилично, о тиарах, колье и парюрах с драгоценными камнями я могла только мечтать в сладких снах.

Но это было на Земле. Здесь всё иначе. Более того, я ведь невеста герцога, а он из древнего и богатого рода.

— Колье и серьги? — осторожно уточнила я, стараясь обуздать дрожь волнения и нетерпения.

— И колье, и серьги, и тиару. Вы ведь становитесь герцогиней, а значит, имеете на это право, — с улыбкой сказал герцог.

Я жадно